Порабощенная
Давид
Глупая маленькая девчонка! Она действительно думала, будто я ничего не замечу? Не пойму и не подловлю ее на лжи?
Слишком самонадеянно и как-то по детски.
Хотя она довольно мило краснела, когда врала. Наверное, я разучился воспринимать обычные девичьи эмоции. Видел страх, унижение, даже ненависть. А вот стыдливость — явление в деле довольно редкое.
— Будешь ужинать? — спросил ее, оказавшись в квартире.
Она помотала головой и нахмурилась. Ясно, сыта по горло сегодняшним представлением. Ей не стоило видеть все это. Но она оказалась на редкость стойкой, хотя ей явно было не по себе. Не визжала, не истерла и даже не плакала. Держалась лучше, чем Лавр, хотя вот ему-то давно пора привыкнуть к виду крови. И смириться с тем, что его хотят подвинуть и прикончить.
— Эй!..
Обняв рукой талию Дианы, ладонью приподнял ее подбородок, вынуждая смотреть мне в глаза.
— Тебе лучше забыть то, что ты увидела.
— Думаешь, это так просто? К тому же я не уверена, что это был единственный и последний раз, когда мне пришлось пережить такое. Пока я здесь, ни от чего нельзя быть застрахованной.
А она права. Как бы я ни старался оградить ее от лишних переживаний, мне это вряд ли удастся. Я сам не знаю, что случится завтра. И весь мой опыт, навыки, умения — все это не в счет. В делах, где замешаны большие люди и большие бабки, нельзя быть уверенным в завтрашнем дне.
— Ты не только красива, но и умна, — согласился я. — Лавр прав, отличное вложение капитала. Вот только не стоит постоянно ждать беды. Этим ты только приманишь ее. Расслабься и получай максимум удовольствия, пока есть такая возможность. Даже из самой, казалось бы, жуткой ситуации можно извлечь выгоду для себя. Пока я с тобой, тебя никто не тронет.
Провел большим пальцем по ее пухлым, чувственным губам и с некоторым удовлетворением отметил, как она зажмурилась от удовольствия. Но уже в следующую секунду карие глаза широко распахнулись.
— Кто такая Мальвина? — поинтересовалась Диана.
— Главный врач одной частной клиники. Гинеколог. Она осматривает весь товар, что привозят сюда. Даже удивительно, что тебе удалось избежать процедуры обязательного осмотра, Мальвина непременно узнала бы о твоей девственности. И тогда ты попала не ко мне, а сразу к Лавру или извращенцу похлеще. Видно, что-то пошло не так, раз твою партию постарались поскорее сбыть с рук.
— Чей-то просчет стал моим спасением, — безрадостно фыркнула Диана. — Товар, говоришь? — она посмотрела на меня с укором. — Не женщины, не похищенные девушки — просто товар? Партия молодых тел, что везут на скотобойню?
Блядь, именно так! Не называя имен девушек, относясь к ним как к товару, проще выполнять эту грязную работу. Так меньше страдает совесть — те ее осколки, что еще остались. До встречи с этой маленькой проницательной и горячей малышкой мне удавалось сохранять видимое спокойствие. Делать вид, будто воспринимаю происходящее как должное, и притворяться, будто меня не воротит от этих ебаных морд Лавра, Захара и прочих, которые хочется немедленно превратить в кровавое месиво.
— Не думай об этом, — посоветовал я, обнимая ее крепче. — Когда-нибудь все это кончится.
Она кивнула, но явно не поверила.
— Ты специально сказал Лавру, что я больна? Для того чтобы он отказался от попыток спать со мной?
— Именно. Но тебе все же придется посетить клинику. Девчонки, которых оставляют себе люди Халифа, проходят обязательный ежемесячный осмотр.
Гребаный сукин сын типа заботится о нас. Не хочет, чтобы из-за какой-нибудь шлюшки его ребята вышли из строя.
— И мне придется? — Диана раздраженно поморщилась. — Ненавижу гинекологов. И в прошлой жизни терпеть их не могла, а теперь особенно. Эта Мальвина наверняка такая же мразь, как…
Она запнулась и поджала губы. Но я понял, что она собиралась сказать: Мальвина — такая же мразь, как все мы. Как Лавр, Халиф, Захар, Рахим… И как я. Но другого отношения, собственно, и не ожидал. Эта маленькая свободолюбивая пташка не сдастся, даже если будет затрахана до смерти. И в этом ее проблема. Другие похищенные быстро смирялись со своей участью, многим даже начинало нравиться их положение. Диана не такая. Она, как бабочка, будет сопротивляться и биться крыльями об огонь, пока не погибнет. Если она достанется кому-то кроме меня…
Об этом не хотелось даже думать.
Ее попытаются сломить, уничтожить как личность. Превратить в похотливую и развратную телочку, покорную и безмолвную. В ход пойдут побои, унижения, извращения на грани пыток — что угодно.
— Мальвина не так ужасна, как кажется, — проговорил я вместо оправданий. — Если я попрошу, она будет с тобой нежна. Но помни, не говори ей, что была девственницей еще недавно. Даже если заметит — отрицай все. Это в твоих же интересах.
— Но она поймет, что я не больна и не заразна, — охнула и побледнела Диана. — Что тогда ты скажешь Лавру?
— Это не твоя забота, — обрезал я подобные разговоры. — Знай одно: я не позволю Лавру или кому-то еще коснуться тебя.
Эта сволочь нужна мне, нужна, чтобы выйти на Халифа. А после я смогу послать Лавра к херам.
