Ирина Горюнова - У нас есть мы

От этих мыслей меня отвлекло рождение ребенка, моей любимой девочки, Катюши. К тому времени Алексей купил однокомнатную квартиру, в которую и привез нас из роддома. Пустота во мне заполнилась до краев новым смыслом, настолько важным и непреложным, что все остальное отошло на второй, третий или тридесятый план. Катюнино бормотание и улыбка, миниатюрные пальчики крохотных ножек и ручек, цепляющихся за меня, нежный родной молочный запах ее тела оказались самым большим счастьем из всего, что только можно представить. Я совершенно сошла с ума: покупала кучу журналов с советами о воспитании ребенка, о вреде тех или иных продуктов, памперсов, игрушек, приглашала массажистку «для улучшения развития мышечной моторики», гуляла с дочкой три раза в день, проводя большую часть времени на улице, чтобы девочка получала необходимую порцию кислорода, включала ей классическую музыку, пела колыбельные и частушки, покупала неимоверное количество распашоночек, ползуночков, кофточек, колготок, шапочек и прочей ерунды, обсуждала с мамашами, какой детский сад лучше и почему и к какому педиатру/невропатологу/окулисту в нашей поликлинике лучше не ходить… Институт я успела окончить перед самыми родами и защищала диплом с огромным пузом. Профессора и доценты ласково называли меня «деточка» и ставили оценки даже не за знания, а за будущее материнство, к тому же многие были в курсе моей первой печальной беременности и просто не могли себе позволить меня волновать, чтобы потом, не дай бог, не ощутить вины в случае преждевременных родов от моей возможной истерики. Пятеркой больше, пятеркой меньше – какая разница, тем более что Алексей приобретал в научных кругах все больший вес и к нему относились с пиететом, свет его значимости частично ложился и на меня.

Рождение, крещение, первый зубик, первые шаги, первые слова, радостное узнавание мира: «Мама, кака!», детский садик – все слилось в единую череду дней и ночей. И если изначально, в первый год, неистово хотелось перейти какие-то совместные рубежи и так ждалось, когда она научится сидеть, стоять, когда пойдет сама, научится ходить на горшок, то потом, внезапно посмотрев на ставшие маленькими брючки и курточку, видишь, что она выросла и уже отстаивает свои интересы. И ты понимаешь, что она – личность, такая же, как и ты, и теперь ты тоже можешь чего-то хотеть сама по себе, искать свой путь, свою дорогу… Пора.

«Хочешь изменить мир – начни с себя»

Вместо того, чтобы учиться жить любовной жизнью, люди учатся летать. Летают очень скверно, но перестают учиться жизни любовной, только бы выучиться кое-как летать. Это все равно, как если бы птицы перестали летать и учились бы бегать или строить велосипеды и ездить на них.

Того, что есть, недостаточно для счастья. Нужно нечто большее. Нужен человек, с которым ты будешь идти рука об руку и творить любовь, сказку… Вам навстречу будут открываться поля, луга, леса, радостными трелями петь птицы, кружась в воздухе, будут расти на ваших глазах травы, раскрываться цветы, порхать бабочки, ручьи – омывать ноги прохладной и кристально чистой водой, снег – падать пушистыми хлопьями и устилать дорогу белоснежным покровом, дорогу, ведущую в маленький деревянный домик на Алтае, или Тибете, или любом другом краю земли…

Я не хочу больше переступать через трещинки в асфальте и ходить, наклонив голову, чтобы видеть грязь, окурки и потеки мочи, не хочу сидеть в дорогих ресторанах и натужно улыбаться, размышляя: взяла ли ты правильную вилку или опозорилась и тем самым показала свое «плебейство», не хочу, чтобы мнение обо мне складывалось по одежде, а не по тому, что я собой представляю на самом деле. Когда я начала ходить к тебе на сеансы, Петр, то постепенно стала видеть разные вещи, скрытые до этого от моих глаз. Стала слышать не то, что человек мне говорит, льстиво улыбаясь и обещая помощь и разные блага, а то, что он на самом деле при этом думает. Я слышала мысли людей, видела их проблемы, их болезни, злобу, отчаяние и научилась прощать их за слабости, стала понимать, что к людям нужно относиться добрее – и тогда наступит миг, когда в их сердце откроется маленькая дверца, через которую потечет поток любви, такой странный и небывалый для их сердец, что они смутятся и выговорят вдруг совершенно не те слова, что собирались сказать.

Когда мне срочно понадобился загранпаспорт для того, чтобы вылететь в другую страну в связи со смертью отца, я ходила в паспортный стол и ждала-ждала… Мне необходимо было заранее купить билет, иначе не смогла бы улететь вовремя, но я не знала, смогу ли получить паспорт и сделать визу или нет. Придя в очередной раз, я обнаружила, что моей фамилии в списке нет: опять нет. Робко постучав, я отворила дверь и прошла в кабинет. Там сидела очень уставшая, издерганная и изнервничавшаяся паспортистка.

– Простите, можно войти?

– Входите! – буркнула она.

– Помогите мне, пожалуйста. Моей фамилии в списке на получение паспортов нет, хотя я сдавала документы достаточно давно. Все сроки уже вышли.

– Вы что же думаете, вы одна такая? Что я могу сделать? И вообще, у меня конец рабочего дня. Приходите на той неделе! Да что это все лезут и лезут! Безобразие! Я тут до поздней ночи иногда сижу с вашими паспортами! А на той неделе и в субботу! Когда я отдыхать буду?!

– Прошу вас, помогите. У меня умер отец, и мне срочно нужно вылететь за границу, а паспорта нет. Такое безвыходное положение… Если есть хоть какая-нибудь возможность узнать, как мне получить вовремя паспорт, я вам буду очень признательна, – неожиданно расплакалась я.

– Ладно, подождите в коридоре.

Минут десять я неприкаянно и печально стояла у двери, не веря, что мне дадут хотя бы вразумительный ответ, пока женщина ходила в соседний кабинет. Потом она прошла мимо меня с документами и бросила мельком: «Пройдите!» Закрыв дверь, паспортистка посмотрела на меня и сказала:

– Уважаемая Ирина Александровна, то, что я сейчас вытворяю, подсудное дело. Начальника в данный момент нет, а с каждого паспорта он лично должен снимать блокировку. Меня за это могут уволить с работы! Держите ваш паспорт.

– Вы не представляете, как я вам благодарна! Я хочу отблагодарить вас! – и я стала совать ей деньги.

– Уберите! И… простите, что я на вас накричала… работа такая… сил нет, все лезут, и все с претензиями, будто от меня многое зависит.

– Спасибо вам огромное, вы меня так выручили!

Я вышла на улицу и остановилась в недоумении, осмысливая произошедшее. Я ведь хотела после ее крика нахамить в ответ и выбежать из кабинета, но сдержалась, постаралась объяснить ей просто, по-человечески, попросить о помощи, и она поняла меня, изменила отношение и совершила поступок, очевидно не свойственный ей дотоле… Она даже извинилась передо мной за грубость! Главное – видеть в человеке человека. Я – в ней, она – во мне. Теперь начала понимать пословицу «Хочешь изменить мир – начни с себя». Я начала, и стало получаться! Я тут же позвонила тебе, Петр, и рассказала эту историю. Ты рассмеялся и ответил: