Невольница для жестокого (СИ) - Иванова Валерия

— Почему? Почему ты не пришел раньше? Мне было так плохо, так тяжело без тебя, Амин, — я вцепилась в лацканы его пиджака. Я вдыхала родной запах мужчины, наполняя им каждый миллиметр легких. Это страшно, но я почти забыла, как он пахнет… А сейчас стояла и впитывала в себя его.

Амин отстранился немного, поглаживая мою скулу свободной рукой. Его лицо было изрезано мелкими шрамами. Бровь перебита в трех местах. И представить не могу, сколько он пережил за это время… Но сейчас… Он был рядом, и я не могла дышать от затопившего меня счастья.

— Ты справилась. Ты умница, Кукла. Наша дочь… Амина — красавица, — он повернулся и поцеловал дочку.

В горле образовался ком. Я пыталась сказать ему, как сильно люблю его. Но он не дал мне договорить. Прижал к себе, упираясь лбом в мой. А я все еще сжимала пятерней ткань его одежды, будто боялась, что он вдруг исчезнет, что окажется видением.

— Папа. — пропищала дочка и мы оба словно по команде повернулись к ней. Малышка улыбалась. Тогда Амин поцеловал ее в пушистые волосики. Он так смотрел на дочку, в его глазах было столько любви и обожания… в сердце защемило.

— Я вернулся, родная. И больше никуда от вас не уйду…, — произнес он, возвращая ко мне взгляд.

Его губы коснулись меня, и когда я почувствовала их, когда наконец — то поверила в то, что он рядом и он настоящий, голова пошла кругом. Только теперь совсем от других эмоций.

Эпилог

Каждому из нас нужен человек, которого будут любить. Как бы не отрицали, как бы не кричали, что любовь — это набор химических реакций. Я никогда не думал, что смогу полюбить. Я! Эгоистичный ублюдок, которому на все плевать.

Так я думал, пока не увидел ее.

Мою Куклу.

Стоило один раз взглянуть на нее и я понял, что пропал. Такое чувство, что с разбега в воду прыгнул и тонул постоянно: в мыслях о ней, в ее глазах, в ее любви.

И чем она меня так зацепила? Она обычная красивая девка, коих я видел миллион. С теми я играл и выбрасывал, а от нее избавиться не смог. Она, словно сверхновая, взорвала меня на атомы и заново создала. Пришла без всяких предвестников и изменила до неузнаваемости. Она — мое сладкое, желанное будущее. Ее любовь вдохнула жизнь во все мертвые части моей души. В ее глазах — любовь. Я кайф ловлю от ее светлого взгляда, так может смотреть только она, по — особенному. Глядя на меня она не видела отморозка, она смотрела на любимого человека. Она и есть любовь.

Два года назад я смог вернуться к своим девочкам. Один Аллах знает через что мне пришлось пройти и сколькими жизнями пожертвовать… Я стараюсь не вспоминать те дни. Я жил лишь мыслью о своей семье… Пока не убедился, что опасности нет, не мог вернуться, но как же я хотел.

Тогда, когда я готов был умереть, когда выдернул чеку из гранаты меня спас Кадыр. Он не оставил меня. Брат пожертвовал собой, оттолкнул за железный столик, а через мгновение все рвануло к чертям. Я сам едва не подох, только мысль о Лизе и дочке придавала мне сил.

Об этом рассказал Лизе, а она больше ничего не спрашивала. Она просто радовалась, что я вернулся, что мы вместе… Черт, я думал, что такое только в дешевых фильмах бывает! Главное, что мы вместе и можно не оглядываться через плечо.

Все заслуживают счастья, даже Кукла и последний подонок. За наше счастье мы залатили сполна. И получили самую главную награду — нашу дочь.

Никогда не думал, что смогу полюбить кого — то так сильно. Но Амина… Она просто заняла собой все место в моем сердце и душе. Моя умная малышка.

— Папа, папа! Пойдем есть мороженное! — кричала она, ведя за собой.

— Иду, севгили кызым(тур. любимая дочь).

— Я хочу это, — тыкнула пальчиком в голубое нечто.

Я купил мороженое, но дочка уже побежала на воздушную горку батут. Вместе с мороженым подошел к скамейке, где нас ждала Лиза посмеиваясь, протянул ей лакомство.

— Вот так всегда, жене достаются остатки, — пошутила она, но приняла сладость.

— Любимой жене, — поцеловал ее в шею. — От любимого мужа.

Да, год назад мы распились. Просто пришли в ЗАГС и узаконили наши отношения.

— Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил, кладя ладонь на ее живот.

Вот — вот, у нас должен родиться сын.

— Хорошо, хватит спрашивать об этом каждые пять секунд, — фыркнула жена. — Лучше бы поцеловал.

Я и поцеловал.

Вложил в этот поцелуй все эмоции, всю любовь и нежность, на которые был способен.

Лиза положила ладони мне на скулы и сказала.

— Раньше я думала, что счастье — это деньги, их у меня никогда не было. Я думала, что будут материальные блага и я все могу купить. Как же я ошибалась… Счастье — не купишь. Счастье — это взаимная любовь, особенные взгляды, жаркий шепот на ухо и возможность мечтать о совместном будущем. Я смотрю на нашу дочку, и меня накрывает абсолютной любовью. Никогда не думала, что можно кого — то так сильно любить.

С каждым ее словом сердце билось все быстрее. Мы всегда говорили слова любви друг другу и я не считал это слабостью. Любить свою женщины, что может быть мужественнее. И лучше произнести все вслух, чем потом жалеть.

Чудовище тоже может любить.

— Если бы мне дали выбор, я бы все равно выбрала тебя, Амин. Я бы снова стала невольницей для жестокого. Я люблю тебя и всегда выберу тебя, — хрипло произнесла Лиза.

— А я люблю тебя больше, Кукла Лиза, больше жизни люблю.