Властитель бездны (ЛП) - Синклер Шериз

Рассвет. Ее любимое время (суток), полное предвкушения грядущего дня. Свет побеждает тьму. Все только начинается.

Рассвет — не та пора, когда все заканчивается.

Внизу, в долине, безобразный серый густой туман затопил высокие деревья. Именно так она сейчас себя и чувствовала. Она могла бы броситься вниз и захлебнуться в темноте. Кайли загнала боль глубоко внутрь и задушила ее этим же способом. Она мысленно топила боль в тумане, пока та не притупилась. Она знала, как справиться с потерей. Я переживу это, черт возьми.

Обхватив руками колени и упершись в них подбородком, она смотрела, как светлеют небеса, и начинается новый день.

Глава 10

Вчера Логан проявил гораздо большее понимание, подумал Джейк, швыряя на магазинный прилавок контейнер с червями, упаковку из шести банок пива, лед и все для сэндвичей.

Уиппл неспешно пробивал товар.

— На рыбалку?

— На несколько дней, — Джейк достал пару двадцаток.

— Кайли едет с тобой?

Неожиданно прозвучавшее имя полоснуло по нему, как ледяной клинок, распоров брюшину до самой груди.

— Нет.

Видимо, что-то отразилось на его лице, судя по злобной улыбке Уиппла.

— Она тебя раскусила, да? И дала пинка под зад.

Не дожидаясь сдачи, Джейк вышел из магазина. Забросив лед и пиво в переносной холодильник, он сел в грузовик и отъехал от обочины. В дверях продуктового магазина Уиппл наблюдал за ним, все еще улыбаясь.

Несколько часов спустя Джейк распахнул дверь в маленькую рыбацкую хижину. Они с Логаном купили её, когда у Джереми Акерса случился инсульт, и семья заставила его продать домик. Время от времени они сдавали хижину в аренду. А когда в ней никто не гостил, это уединенное место рядом с рекой было идеальным для того, чтобы сбежать от проблем.

Единственная маленькая комната выглядела пыльной, но чистой. Джейк поставил сумку-холодильник на пол, бросил спальник на одну из дешевых коек, а сумку на диван. С коробкой для удочек и снастей он вышел через заднюю дверь, спустился по наклонным каменным ступеням и оказался на небольшой плавучем причале. Через несколько минут он закинул удочку и уселся на побелевший от старости деревянный стул.

И его задница, усевшаяся на скрипучую пристань, словно послала сигнал в мозг, злость уменьшилась, а лицо расслабилось. Но грудь все еще болела, словно ее пронзили насквозь. Вероятно, боль притупит только время. Он чувствовал себя также, когда умерла Мими. Но сейчас, возможно, было даже хуже.

Меньше вины. Больше боли — гораздо больше боли.

Солнечный свет отражался от центра реки — коварного места, где широкое устье скрывало быстрое течение. Ольха и клены на берегу перешептывались совсем не так, как высокие горные сосны. Умиротворение. Идеальное место для ублюдка, из-за которого умерла женщина.

«Она выбрала легкий путь покончить со всем». Кайли была резка, даже жестока.

Джейк прокрутил ее слова в голове.

И затем его мысли потекли по привычному пути, он приводил себе снова и снова одни и те же доводы. Мог ли он сделать что-то по-другому? Возможно, надо было терпеть и оставаться с Мими?

Он покачал головой. Нет. Их отношения уже разваливались, пропасть между ними ширилась, ведь Мими становилась все более от него зависимой, а ему хотелось обратного. Он порвал с ней так мягко, как мог. И даже перед их разрывом она понимала, что их отношения заканчиваются, она сама так сказала.

Но он не оставил ее. Он оставался с ней, обнимал ее, горевал вместе с ней из-за потерянных надежд на совместную жизнь. Она с нетерпением ждала поездки в Сан-Франциско, он мог бы в этом поклясться. Черт возьми, как он, ее Дом, ее любовник, мог настолько не разобраться в ее намерениях и чувствах?

Месяцами после ее гибели он вспоминал каждую мелочь, все нюансы, ее слова, выражение лица, язык тела в те предсмертные дни. Он не мог — до сих пор не мог — обнаружить никаких признаков того, что она испытывала такое отчаяние.

Он заставил себя глубоко вдохнуть, смотал леску и снова ее забросил. Если бы он мог вернуться и все изменить… Если бы она никогда не встретила его. Если бы он не встретил ее, беспомощно уставившуюся на спущенное колесо. Если бы она не рассталась с Уипплом… Джейк вздохнул и потер щеку, почувствовал однодневную щетину, но ему было плевать. Если бы она никогда не встретила его, вероятно, она познакомилась с кем-нибудь другим, вышла бы за него замуж, завела бы детей, могла бы жить долго и счастливо. Она была бы жива, а не мертва.

Вина за это…

Он бы никогда не сделал ей больно. А теперь он ранил и Кайли.

Джейк смотал леску. Рыба объела червя, не попавшись. Насадив наживку на крючок, он снова закинул удочку.

Кайли. Честная. Прямолинейная. Очень прямолинейная. «Ты всю жизнь планируешь прожить в одиночестве или собираешься сколько-то лет отбывать наказание?». Хочет ли он всю жизнь провести один?

Его окружала тишина, нарушавшаяся лишь плеском реки и криком ястреба вдали. Он мог прожить свою жизнь в этой тишине… но он хотел большего. Он всегда думал, что у него будет то, что было у родителей: любовь, общие радости и горести, смех и дети.

Сколько лет он будет отбывать наказание? Он положил удилище на землю, прижал его ногой и провел по лицу руками. Она видит самую суть, Кайли. Он именно так и поступил — лишил себя каких-либо отношений. Если у Мими не может быть любви, то и у него тоже.

Это было просто… Он действительно в это верит?

Ага.

Феечка еще и ссыклом его назвала. Он на секунду ухмыльнулся. Бьет в яблочко, правда? Подходящее слово. Боль потери — да, мужчины стараются избегать этой боли, — но Джейк мог справиться с ней, хотя мысль о том, чтобы никогда не обнимать Калли снова, сдавила его грудь, как кулак великана.

Вина, которую он чувствовал, была занозой.

Была. Он нахмурился. Прошедшее время. Он все еще ощущал тяжесть вины, но не такой всеобъемлющей. Он справлялся с ней. Он знал, что боль никогда не исчезнет из его жизни полностью, потому что каким-то образом он не смог распознать намерения Мими. Он бы попытался остановить ее, если бы знал. Но он не знал.

Он всего лишь человек. Он облажался. И, несомненно, облажается еще.

В нем вспыхнуло небольшое пламя гнева. Разве Мими не могла дать ему шанс сделать все правильно? Она не должна была просто… уйти, неважно, насколько ей было больно.

Знал ли он — верил ли, — что существуют люди, которые выживают и справляются с жизненными трудностями? Его брат, например. И Бекка. Кайли. Нет, они не сбегут легким путем. Каждый из них боец.

Ссыкло. Он не считал себя слабаком, но человек может найти много способов отказаться от жизни. Отказаться проживать ее, быть вместе с кем-то, любить — это так же трусливо, как и покончить с собой. Почему он не понял раньше, что ведет себя как трус?

Он поднял глаза к широкому куполу неба. Над ним развернулись небеса. Так рассказывала ему прабабушка, а она всегда говорила правду.

— Хорошо, Мими, — прошептал он, пытаясь заглянуть дальше, между облаков, в потусторонний мир. — Ты ушла навсегда. Я не могу исправить случившееся, и пришло время мне вернуться к жизни, — у него перехватило горло. — Нам не суждено было быть вместе, но я любил тебя, милая, и я надеюсь, что где бы ты сейчас ни была, ты благословляешь меня.

Глаза жгли слезы, он проглотил ком в горле. Окей. С этим все.

Он глубоко вдохнул раз, другой. На том берегу самка оленя и пятнистый олененок спустились к воде, и он вспомнил, что всегда думал о Мими как об олененке. Он смотрел, как они пили, шевеля ушами и прислушиваясь, а затем вернулись в лес.

Джейк поерзал и нахмурился. Он собирался встретиться с феечкой лицом к лицу. Ее вспыльчивость была притчей во языцех. Что он ей скажет?

Мимо него бежала река, неся свои воды к морю. Он размышлял. Он хотел ее. Хотел делить с ней постель. Хотел ли жить с ней? Нет. Опять ссышь, Хант? Признаться честно, она ему небезразлична. Слишком небезразлична для трусливого ссыкла, но факт остается фактом. Мысль о том, что он ее потеряет, заставила его пересмотреть свое поведение.