Дурман (СИ) - Данина Дарья
Но… если и так, я тоже согласен.
…
Теперь настала моя очередь не спать. Потому что, как только голова Лиды коснулась подушки, она провалилась в сон. Я был уверен в том, что я она спала. Так невозможно претворяться. В её случае — особенно. Правильная. Старающаяся не демонстрировать свои изъяны. Хотя, я, кажется, даже от них буду без ума. А они вообще у неё есть?
Подложив сложенные ладошки под щёку, она тихо посапывала. Свет от настольной лампы всё ещё продолжал гореть, а я был не в силах подняться с кровати и потревожить её сладкий сон. Я как завороженный смотрел на то, как изредка раздуваются её маленькие ноздри. Её рот был слегка приоткрыт, а губы то и дело причмокивали, словно она ела что-то сладкое. Такое же сладкое, как и она. Для меня.
Так не претворяются. Не она.
— Как я раньше этого не видел? — прошептал ей в лицо, полностью переворачиваясь на бок, и оказываясь с Осиной лицом к лицу.
Мне хотелось протянуть руку, и кончиками пальцев провести по бархатистой и смуглой коже. И она наверняка не проснулась бы. Уверен. Лида слишком долго не спала. И сейчас её крепкий сон способен нарушить разве что взрыв.
А моя башка точно готова была взорваться. Все эти бесячие мысли… Доводы и оправдания для самого себя.
А тошно становится.
Осина слегка вздрагивает, и я вместе с ней, когда на тумбе возле кровати зажужжал её телефон.
Какого?..
Я бы мог до него дотянуться. Но… чёрт! Это ЕЁ телефон!
Но кто-то продолжал настойчиво дозваниваться до неё. Ночь на дворе!
Телефон замолкает. Но только для того, чтобы через полминуты загудеть снова.
Блять!
Осторожно поднявшись на локте, я потянулся через Лиду к тумбочке. Двумя пальцами зацепил мобильный, поворачивая тот к себе экраном и всматриваясь в неопределённый номер.
Лида зашевелилась и перевернулась на живот, двумя руками обхватывая подушку, а затем стаскивая с меня одеяло. А я с облегчением вздыхаю, радуясь тому, что она не проснулась.
Возвратился на своё место, забирая с собой телефон.
Кто это мог быть?
Её родители?
Да не стали бы они посреди ночи ей названивать!
Тогда кто?
Я снова посмотрел на Осину.
Её губы ненароком приковывали к себе всё внимание. Я завис на них. Изучал каждый миллиметр, представляя как кончиком языка провожу по ним.
— Сука, — не сдержав раздражение, я снова посмотрел на сжатый в пальцах телефон.
Опять.
Кто ты, мать твою?
И, да простит меня Осина… но я провожу пальцем по экрану, и подношу трубку к уху:
— Да?
Глава 36
Макс
Я вперился в её телефон, чувствуя как жгучая, наполненная злобой спираль закручивается где-то в области грудной клетки. Неизвестный номер медленно оседал в моей памяти, а пальцы невольно стискивали её мобильный всё крепче.
Какого лешего ей звонит кто-то посреди ночи и молчит в трубку? Что, блять, за детский сад?
Раньше подобное было?
Скрипнув зубами, я положил телефон на пол рядом с кроватью, и снова посмотрел на Осину. Спит. Как младенец. Ещё немного, и слюна потечёт на подушку.
Раздражение не утихало, и я неторопливо сдвинулся к краю постели, и поставил ноги на мягкий и пушистый ковёр. Опустил голову, обхватывая её руками, и сделал глубокий вдох.
У неё здесь можно курить?
Бросив ещё один короткий взгляд на Лиду, я поднялся и, подхватив свой телефон, вышел из комнаты. Зацепив с собой пачку сигарет, отправился на балкон. Просто отвлечься.
Или нет… конечно же нет.
Закурив, я принялся вбивать на своём мобильном номер, впечатанный в память. Попытка пробить его самостоятельно не увенчалась успехом. Абсолютно чисто. Ничего, что могло бы хоть как-то прояснить ситуацию.
Кто ты, блять?!
Я курил и мусолил в башке все возможные варианты…
И, так и не осилив эту задачу, вернулся в комнату. Перед тем как лечь в постель, снова проверил её телефон. Убедился в том, что больше не было звонков, и только потом лёг рядом с Осиной. Крутился в постели не меньше часа, прежде чем мои потяжелевшие веки всё же сомкнулись. Рука машинально обвила девичью талию, притягивая Лиду ближе к себе. И, зарывшись носом в пушистую копну шоколадных волос, я позволил сну одержать первенство.
* * *Проснулся от копошения под боком. Медленно и нехотя разлепил глаза, не сразу соображая где нахожусь. А когда понял…
— Ммм, — промычал, чувствуя как Осина пытается выбраться из моей хватки. Напряг руку, блокируя ей пути, — ты куда?
— В туалет, — тихо проворчала, и пальцами зацепила мою руку, отрывая себя от меня, — пусти, Князев… я сейчас описаюсь…
Не сдержав тихий и хриплый смешок, я выпустил её, и приоткрыл один глаз, чтобы проследить за ней. Выскользнув из тисков, она подскочила с постели, одёргивая свои короткие пижамные шортики и, бросив на меня пытливый взгляд, засеменила к выходу.
Оставшись в комнате один, я перевернулся на спину. Провёл ладонью по тёплой подушке, где минутой ранее покоилась её голова. Глубоко вдохнул, ощущая на подкорке запах. Её запах. Её комната. Она пропахла ею. А я пропах Осиной. И, чёрт возьми, мне охренеть как это нравилось…
Неподвижно лежал до тех пор, пока не услышал приглушённый шум за пределами её спальни. И, недолго думая, вскочил с постели. Шикнул, когда наступил на её телефон, который сам же ночью бросил на пол. Звонок… мы обязательно это обсудим.
А пока что я приблизился к двери и, прижавшись спиной к прохладной стене, ждал её появления.
Не знал, как она отреагирует, но это утро просто обязано стать лучшим за последнее время. Оно должно переплюнуть вчерашнее утро. Затаившись, я вслушивался в приближающиеся шаги. Мягкие, тихие. Быстрые…
— Макс! — взвизгнула Осина, когда мои руки снова сомкнулись на тонкой талии, — пусти!
— Позже, — подняв её над полом, я перенёс Лиду обратно к кровати. Упал вместе с ней на матрас, и добавил: — привет.
Глаза, насыщенного цвета кофе, уставились на меня. Хлопая длинными и влажными ресницами, она холодными ладошками упёрлась мне в грудь.
— Что у тебя на уме? — я видел, что она сдерживала улыбку. Слегка сжимая губы, Осина, невольно притягивала всё моё внимание к своему сладкому рту. Я мгновенно уловил запах зубной пасты.
— У тебя в доме не найдётся лишней зубной щётки?
— Надо посмотреть, — деловито, — тебе точно не помешает…
Волна мурашек прошлась хребту, неспешно разливаясь по коже. Опоясывала, зарождая в паху лёгкое возбуждение. Я невольно толкнулся вперёд, и ни без удовольствия проследил за тем как её щёки в ту же секунды налились румянцем.
— Чуть позже, — произнёс, и собственный голос глухим эхом отозвался в башке, — хорошо?
— Макс! — Протест. Маленькие ладошки сильнее впечатались в грудь.
— Нет, — перед глазами дымка. — Нет, Осина. Я не отпущу тебя.
Возможно, она хотела сказать что-то ещё. Возможно, толкнула бы сильнее. Но, как только мои губы коснулись её шеи, единственное, что она сделала — рваный выдох, смешанный с коротким и таким же прерывистым стоном.
Я почувствовал, как её ладошки соскользнули мне на талию. Пальчики обвели напряжённые мышцы, задерживаясь на резинке боксеров… и мой член тут же отреагировал, становясь твёрдым за считанные секунды.
Я снова толкнулся в неё, и Лида медленно, но уверенно развела ножки шире. Поднимая их, и пятками упираясь в матрас. Ещё один толчок, срывающий с полных губ тихий стон. Моя хорошая… моя самая красивая девочка.
— Я без ума от тебя, Осина, — оторвался от её шеи, чтобы донести до неё то, что рвалось из самой груди, — я убью за тебя, честное слово…
Она хихикнула и пробормотала в ответ что-то несвязное. Я не понял. Только сглотнул ком, разросшийся на всю глотку и снова прижался губами к мягкой и бархатистой коже. Вдыхал идеальный запах, напрочь сносящий крышу, и судорожно вытаскивал крошечные пуговички из прорезей на её пижамной рубашке.
