Клетка (СИ) - Шагаева Наталья
Сбрасываю звонок, поскольку личные беседы, когда рядом объект, запрещены. Разворачиваюсь и почти влетаю в Нелли, которая стоит на улице, опираясь бёдрами на капот машины и смотря куда-то вдаль на лес.
Осматриваюсь, оставаясь на месте.
— Любишь девочку? — вдруг спрашивает она. Сдержанно киваю. — Почему не женишься тогда?
— Свадьба через три месяца, — сообщаю я.
— В конце августа?
Снова киваю.
— Хорошее время, — выдыхает вместе с дымом, в ее голосе нет привычной стервозности. Он ровный, спокойный и даже усталый. — Ладно, поехали домой, — сообщает она и садится на заднее сиденье.
Едем. Нелли выпивает пару таблеток, запивая водой из бутылочки, и снова отстранённо смотрит в окно.
Заставляю себя сосредоточиться на дороге.
До особняка Литвиных осталось пять минут. Мой телефон снова вибрирует. И снова Аня. А ведь просил не звонить на работу. Я, в общем, не могу ответить при Нелли, по инструкциям не положено. Тем более за рулем. Игнорирую, сбрасывая звонок.
Но Аня звонит снова и снова, это не похоже на нее. Она знает, что, если не отвечаю, значит, занят. Перезвоню позже.
— Ответь на громкой, — подсказывает мне Нелли.
— Не положено, — качаю головой.
— Пока ты тут играешь в супер-охранника и соблюдаешь инструкции, у твоей девочки может что-то случиться. А вдруг маньяк, и ты последний шанс на спасение? — провоцирует меня, ловя взгляд в зеркале заднего вида. — Тебе работа дороже? Я разрешаю, отвечай, — взмахивает рукой.
Ладно.
Нажимаю на громкую связь.
— Да, — сдержанно отвечаю. — У тебя что-то срочное? Я не могу сейчас говорить.
— Ден, — хнычет. А я сглатываю. Аня у меня не капризная, и довести ее до слез очень трудно. — Я, кажется, ногу сломала.
Бля!
— Как так вышло?
— Я упала. Мы в травму с Танюхой едем. Очень больно, — снова хнычет, как ребенок. И мне ее жалко. Хочется пожалеть, успокоить. Но… — Надеюсь, что растяжение.
Сглатываю. Как не вовремя. Пытаюсь дышать ровно.
— Малыш, я скоро перезвоню. Держись, — сбрасываю звонок, поскольку мы въезжаем в ворота особняка. Паркуюсь на стоянке. Выхожу, открывая дверь Нелли. А сам мысленно уже не на работе.
— Свободен на сегодня. Я никуда не поеду больше. Поезжай к своей малышке, — немного иронично произносит женщина и уходит вперед по дорожке, цокая каблуками.
К сожалению, не ей решать, свободен я или нет. Разворачиваюсь, иду к Довлатову в отдельно стоящее здание возле входа.
Кабинет начальника охраны на втором этаже. Довлатов разговаривает по телефону. Взмахивает рукой в сторону кожаного кресла, призывая меня подождать. Остаюсь на месте. Не могу спокойно сидеть, постоянно посматривая на телефон. Аня не пишет. Дёргаю ворот надоевшей рубашки. Меня душит этот строгий официальный стиль.
— Ну как первый рабочий день? — с иронией интересуется Довлатов, откладывая телефон. — Не провоцировала она тебя? — ухмыляется. Видимо, только я один не наслышан о характере Нелли.
— Все нормально. Терпимо. Нелли Константиновна сказала, что больше никуда не собирается. Мне срочно нужно отлучиться на ночь. Небольшое ЧП. Вернусь завтра рано утром.
— Блять, Ден. Я же предупреждал тебя, что работа специфичная. Нелли сейчас никуда не собирается, а через час ее планы спонтанно поменяются. Литвин не любит, когда его жена без присмотра, — качает головой Довлатов. — Не могу тебя отпустить. Только не в первый день. Литвин вернется с минуты на минуту, будет говорить с тобой. Если бы его не было в городе... Что за ЧП? Давай помогу, без твоего участия?
— Без моего не получится. Анюта ногу повредила, сейчас в травме.
— Ден, все понимаю, невеста, все дела, даже сочувствую. Но нет. Отзвонись, все выясни. Могу послать ребят, заберут из больницы, отвезут куда надо, помогут. Мы сразу обговаривали, что работа сложная и свободного времени будет мало. Тебя все устраивало.
— Устраивало, — сжимаю челюсть. — Ладно, не надо к Анюте никого посылать. Сам решу.
— Вот и договорились. Решай, но в периметре. За ужином в кухню иди. Анастасия Михайловна накормит.
Киваю. Выхожу на улицу. Прикуриваю сигарету. Какой, на хрен, ужин? Желудок сводит от порции никотина. Набираю невесту.
— Ань, ты как? Что с ногой?
— Трещина, — грустно сообщает она.
Да бля!
— Малыш, как так вышло? — стараюсь говорить мягче.
— Ну я на радостях понеслась домой, есть вкусняшки. Оступилась на лестнице. Так больно, — всхлипывает. — Ходить не могу. Сижу тут в приемной. Ты меня заберешь?
Настоящий поступок будет – наплевать на всех и сорваться к Анне. Похрен на бабки, отношения дороже. Но я подведу серьезных людей, включая Довлатова, который на меня рассчитывает. А это может закрыть мне дорогу в будущее. Хорошие связи терять нельзя.
— Малыш, я очень хочу. Но не могу. Давай я Димку пришлю, он тебя заберет?
Предлагаю братишку. И это так стремно. Ломаю недокуренную сигарету.
— Нет, Димку не надо. Я папе позвоню. И останусь пока у родителей, я временно инвалид.
— Ань... Я обязательно приеду в понедельник. А позже по видеосвязи поговорим. Ты же понимаешь, зачем я здесь?
— Понимаю... — выдыхает она. — Ты у меня молодец. Хоть я и не просила.
— Я хочу, чтобы у тебя было всё самое лучшее. Чтобы твоя Кристинка подавилась от зависти, — усмехаюсь, пытаясь шутить.
— О да, ради этого стоит потерпеть, — тоже смеётся.
— Малыш, люблю тебя. Напиши, как доберешься домой.
Это был последний раз, когда я сказал, что люблю ее, дальше всё понесется на полной скорости в противоположную сторону…
Надо было срываться, наплевав на всё и всех, и лететь к невесте. Жить с ней спокойную, размеренную жизнь. Но сейчас я еще не знаю об этом и полагаю, что всё делаю правильно.
Глава 4
Нелли
Очередное утро. Настолько похожее на тысячи предыдущих, что не хочется подниматься с кровати. Моя жизнь до безобразия однообразна и пуста. Многие женщины могут рассмеяться мне в лицо и сказать, что я зажравшаяся мразь. Я имею всё и даже больше. Выросла с золотой ложкой с пелёнок. Живу не просто в достатке, а в переизбытке, от которого тошнит. Может быть, не спорю. Я в последнее время отказываюсь понимать этот мир и окружающих. Даже в себе не могу разобраться.
Кто я?
Примерная жена, достойная дочь?
И для чего открываю каждое утро глаза?
Какой смысл в моей жизни, какое предназначение?
Тратить миллионы супруга?
Строить из себя светскую львицу из высшего общества?
Если бы они только знали, насколько гнилое и отвратительное это общество. Деньги не дают возможности и свободы. Деньги – это клетка, золотая, инкрустированная бриллиантами, и выхода из нее нет. Деньги стирают у людей границы дозволенного и морали. Да я и не ищу этот выход, не вижу смысла.
Ибо выхода нет.
В последнее время ни в чем не вижу смысла. Я определенно больна. Не отрицаю. Мой доктор говорит, что это депрессия, психоз, диссоциативное расстройство. Возможно, так и есть, я не хочу разбираться даже в этом.
Причины?
Конечно, есть причины, но кого это волнует? Главное, чтобы моя обертка выглядела привлекательно и не портила репутацию мужа, семьи, а что там внутри – это уже второстепенно. Этого никто не хочет знать, даже я. Каждый день шлифую эту обертку до совершенства. А что остается, если внутри ничего нет? Только надевать красивые, дорогие фальшивые маски.
Олег не любит красный цвет, считая его вульгарным. С ехидным удовольствием надеваю сегодня красный брючный костюм. Блузки не надеваю, отчего декольте становится глубже, открывая вид на ложбинку между грудей. Собираю волосы вверх, открывая шею, укладываю в пучок цепочку из белого золота с черным кулоном в виде палочки, крашу губы в тон костюма ярко-красным, удовлетворенно улыбаясь себе в зеркало. Черные туфли на каблуке добавляют мне роста и длины моим ногам.
