Машенька для Медведевых (СИ) - Лафф Кира
Моё тело покрывается испариной. Сладкая острота колет током от каждого прикосновения наглых, но очень умелых пальцев. Я… совершенно не понимаю, что со мной происходит.
— … прошу… остановитесь… — сбивчиво лепечу, крутя бёдрами, пытаясь увильнуть от его ладони.
— Ну хватит уже, — его голос становится хриплым и грубым. — Мы оба знаем, что тебе нужно, крошка. Прекрати сопротивляться, иначе… — он сильнее давит на мой треугольник, впечатывая мою попку в свой пах. — Иначе будет хуже.
В этот момент я чувствую то самое «хуже». В мою пятую точку упирается твёрдый, словно палка, и очень горячий член. Мужчина двигает бёдрами вперёд, сильнее вжимаясь между ягодиц, а потом снова начинает терзать мои складки.
Никогда, никогда в жизни я ещё не испытывала ничего подобного! Я думала, что Жора с его быстрыми и очень мокрыми поцелуями, привлекает меня. Думала, что чувство благодарности за его любовь и есть то самое возбуждение, но теперь… я просто себя не узнаю! Моё тело превратилось в горячий воск. Я плавлюсь в руках этого мерзавца, и ничего, совершенно ничего не могу с этим поделать!
Я в квартире с двумя мужчинами. Заперта словно лань в клетке с тиграми. От меня ничего не зависит! Они полностью контролируют моё тело, и, кажется, будут делать с ним всё, что захотят…
Распахиваю глаза, глядя в отражение в зеркале. Не узнаю себя. Мой взгляд горит. Выбившиеся из хвоста пряди волос прилипли к покрытому испариной лбу. Мне горячо, остро, а между ног ещё и влажно…
Михаил тоже бросает на наше отражение быстрые взгляды. Его глаза холодны и пронзительны. Он будто следит за моей реакцией, пытаясь понять, изображаю ли я страсть, или на самом деле горю в его руках?
Его палец раздвигает складки и устремляется к самому чувствительному месту. Вся кровь приливает вниз. Клитор пульсирует, набухает и отзывается острыми электрическими разрядами на каждое безжалостное прикосновение.
Потом мужчина сжимает его между большим и указательным пальцами, и я дергаюсь как от удара кнутом.
— Какая отзывчивая маленькая шлюшка… — цедит сквозь зубы, а я лишь стискиваю челюсти, чтобы снова не застонать.
Его пальцы продолжают быстро растирать клитор. Спина выгибается, и я непроизвольно подаюсь бёдрами вперёд.
— Хм… что тут у нас? — он протискивается глубже между плотно сведённых бёдер, погружается в предательскую влагу и легка проскальзывает между складок, утыкаясь в мой вход.
Я вся сжимаюсь, боясь этого проникновения. Закусываю губы, а потом громко шепчу:
— Пожалуйста, не надо… я… девственница!
На секунду он замирает в нерешительности.
— Это уже перебор, крошка, — с сомнением хмыкает. — Так не выкручивалась ещё не одна шлюшка. Ты же понимаешь, что это очень легко проверить…
С этими словами его палец погружается в меня, и я охаю от остроты этого проникновения. Горячая волна заполоняет грудь, скатывается ниже, в живот, и всё внутри начинает предательски полыхать. Я не хочу чувствовать всё это! Не хочу! Но, как на зло, стиснутая в горячих объятиях этого дьявола, не могу перестать чувствовать!
Ошарашено смотрю по сторонами, и тут же замечаю стоящего в проёме двери Александра.
В его глазах полыхают сумасшедшие искры. Хищный оскал делает его красивое лицо ещё более жёстким и суровым.
Боже мой… он что, смотрел на нас всё это время? Он что… извращенец?
Пока я пытаюсь совладать с дико бьющимся сердцем, Михаил тоже замечает присутствие своего напарника. Он прищуривается, и на секунду я надеюсь, что вот сейчас он прогонит его, разозлится и выгонит, но…
— А вот и ты, брат, — мой мучитель ухмыляется, слегка ослабляя хватку. — Так и будешь там стоять? Или… присоединишься?
Глава 6
Александр
Никогда не встречал такую строптивую шлюху.
Строит из себя грёбаную святошу, да ещё и пощёчиной огрела. Совсем за идиотов нас держит? Да её блядский наряд и целая охапка таблеток уже на приличный срок намотали! А она всё продолжает упорствовать.
«Вы обознались»
«Я не такая»
Все они не такие. Пока на допросе их не прижучишь как следует, они все твердят одно и то же:
«Не виновна!»
Не виновна, как же. Даже врать нормально не умеет. Так оделась, потому что замуж выходит? Что за нелепость! А таблетки ей, вообще, подбросили? Я такую песню уже тысячу раз слышал. Пусть радуется, что нам сегодня нужно на юбилей. Что мы сжалились над ней и позволили себя сопровождать. Иначе бы сидеть ей в камере до второго пришествия!
Щека всё ещё горит. В брюках вибрирует телефон.
Твою ж мать. Рамзин.
— Да, Анатолий Викторович.
— Сань, ну вы где там? — на заднем фоне слышится громкая музыка и пьяный женский смех. — Только вас ждём.
— Мы уже выезжаем. Переодеться заехали, — смотрю на часы. Охренеть, и правда, опаздываем прилично.
— Давайте, парни, жду. Тут девки без вас скучают.
— Мы со своей.
— О! — в голосе начальника слышу одобрение. — Молодцы! Кто вам подогнал? Славик?
— Нет, — усмехаюсь. — Сами нашли.
— Только не говори, что на обочине, — понижает голос. — У меня тут приличные люди. Зампрокурора, судьи, юристы… И дамы тоже должны соответствовать.
— Не на обочине, — вру. — Нормальная девочка. Непотасканная.
— Ну ладно, верю твоему вкусу. Всё, жду вас.
Отключается, а я убираю телефон.
Если бы отец узнал, как мы с Мишей проводим выходные, он бы точно перевернулся в гробу. Но… обидеть Рамзина тоже нельзя. Во-первых, начальник. А во-вторых… после гибели отца в перестрелке десять лет назад он нас под крыло взял. По службе двигал. Короче, заботился как мог. В память об отце. Они дружили.
Быстро переодеваюсь. Пока стою у зеркала, до меня доносятся жалобные всхлипы. Твою мать, Миша, ты что уже её трахаешь?
Выхожу из комнаты, чтобы поторопить младшего брата, и застываю в дверях его спальни.
Передо мной открывается охуенно возбуждающая картинка.
Крошка с задранной до пояса юбкой стоит прямо перед зеркалом и чуть ли не кончает от ласк брата.
Жадно вглядываюсь в её лицо.
Пиздец она милашка. Нежные, плавные черты. Пухлые губы округлены сексуальной буквой «о». Она так неподдельно дрожит, что у меня моментом встаёт. Хороша сучка. Очень хороша… Если бы не этот наряд дешёвой потаскухи, могла бы в элитные эскортницы податься. Но у неё либо мозгов не хватило, либо связей. Однако… даже несмотря на кричащую лаковую юбку и слишком броский макияж, есть в неё что-то… цепляющее.
Обычно я со шлюхами не развлекаюсь. Даже сегодня не хотел. Думал Мишке её отдать, пусть трахает, если ему так неймётся. Но сейчас, ловя каждое движение её возбуждённого тела, внутри зарождается адская похоть.
Невинное лицо бляди выглядит таким гордым, и одновременно порочным. Маленькая сучка так и напрашивается на более тесное знакомство с моим членом.
Внезапно она распахивает глаза и замечает меня. Выражение её лица меняется. Она явно удивлена, и… твою ж мать, готов поклясться, она краснеет от стыда! Хм… а вот это уже интересно. Так хорошо играет? Или, и правда, ещё не была сразу с двумя?
— А вот и ты, брат, — голос Миши хрипит от желания. — Так и будешь там стоять? Или… присоединишься?
Усмехаюсь и медленно подхожу ближе. Останавливаюсь прямо перед текущей шлюхой и провожу пальцами по её оттопыренным соскам. Острые, затвердевшие и чертовски манящие…
— Извращенцы!! — срывается с пухлых губок порочной красотки. — Чтобы вам в аду гореть!
Поворачиваю голову набок.
Как же хорошо ты играешь, крошка. Даже мне, менту со стажем, начинает казаться, что мы ошиблись в тебе. Хочется отмести все факты и просто поверить этому блудливому ротику.
Обвожу губы по контуру, оттягиваю нижнюю, видя ряд стиснутых белых зубов.
Её глаза пылают. Щёки тоже.
Эта крошка чуть было не кончила всего минуту назад, но при этом смотрит на меня так, будто я её в грязи извалял.
— Представляешь, — Миша усмехается, продолжая держать малышку в объятиях. — Оказывается, наша новая знакомая — девственница!
