Прикованный (ЛП) - Блэйк Джоанна

Все мысли об убийстве вылетели из моей головы.

Девушка была прекрасна.

Не просто немного красивая или милая, или даже сексуальная. Она была чертовски великолепна. С длинными, волнистыми, светло-каштановыми волосами и тонким профилем со слегка вздернутым носом. Ее фигура была стройной и подтянутой, но с изгибами во всех нужных местах.

Она повернулась, чтобы посмотреть на меня, и у меня перехватило дыхание. Казалось, мое сердце остановилось в ожидании того, когда ошеломленное сознание догонит, словно выскочившие от изумления, из моей проклятой головы, глаза.

Она была проклятым ангелом.

Даже в этой прокуренной забегаловке, с приглушенным светом и неоновыми вывесками, я увидел ее глаза.

Они были самыми яркими, самыми насыщенно-синими, какие я видел в своей жизни. И я был готов глазеть в это небо или мне будет дох*я над чем подумать.

Это была синева десяти тысяч небес.

Она моргнула, и я пришел в себя. У девушки было лицо ангела, но сейчас она была частью места преступления. Если она работала здесь, то, скорее всего, знала убийцу, или, по крайней мере, подавала ему ведерко с крылышками.

Что, по моим правилам, значило, что она была частью проблемы. Факт того, что у меня была такая сильная реакция на нее, только разозлил меня. Зачем, черт возьми, работать здесь со всеми этими преступниками, когда она могла красоваться на всех рекламных щитах и обложках журналов?

Потому, что она была одной из них. Врагом. Из тех, кто убил Дэнни.

Помни об этом, Конн.

Я заставил себя игнорировать жаркий зов похоти, который пульсировал в моем животе, и прошел через бар. Показал значок и вытащил небольшой блокнот. Да, в этом смысле, я тоже был старомодным.

— Имя.

— Они уже брали у меня показания.

— Не твое.

Они переглянулись, и Мейсон заслонил ее собой.

— Она не имеет к этому никакого отношения, ДеВитт.

Я позволил себе бросить на нее еще один взгляд. Она смотрела в пол. Закусив своими белыми зубами сочную нижнюю губу. Я прищурился на Мейсона и снова спросил:

— Имя.

— Все в порядке, Мейс.

Она откашлялась, и Мейсон, тяжело вздохнув, отступил в сторону. В очередной раз меня поразило абсолютное физическое совершенство девушки. И нервный блеск в ее глазах.

Отлично.

Должно быть, она чертовски нервничала. И я не собирался быть с ней помягче, потом, что она была потрясающе красивой. Или юной. Или напуганной.

Я поздно понял, что девушка выглядела более, чем напуганной. Она была испугана до смерти. От этого мне захотелось сказать ей, что все будет хорошо. Что я позабочусь обо всем ради нее.

Я нахмурился, встревоженный вихрем защитных и животных побуждений, которые она вызывала. Нежелательные желания, черт возьми.

— Кейси. Кейси Джонс.

Ее голос был нежным и сладким, возбуждая еще большее тепло внутри меня. Но что-то было не так. Было похоже на ложь. Может, это было не настоящее имя. Я прислонился к бару, размышляя о том, насколько юной она выглядела.

Слишком юной для меня.

Мысль застала меня врасплох. Откуда, черт возьми, все взялось? Совершенно неожиданно. Мало того, я действительно, не встречался с криминальным мусором.

Я взглянул на Мейсона, который хмуро смотрел на меня, с беспокойным выражением на лице. Он заботился о девушке, это было очевидно. Я мгновенно ощутил чистую животную ревность. Интересно, не спит ли он с ней.

Я понятия не имел, почему меня это беспокоило.

Но так было. Меня все очень волновало.

Я внимательно посмотрел на Мейсона.

— Твоя жена?

— Нет.

— Девушка?

Он покачал головой, и напряжение постепенно покидало мое тело. Я почувствовал странное облегчение, в котором не было никакого смысла. Так или иначе, мне должно было быть наплевать.

Но я почти дружелюбно кивнул Мейсону.

— Тогда ты должен отойти, Мейсон. Мне жаль.

— Я отвечаю за нее, черт возьми!

Ну, это было неожиданно. Может быть, она была его ребенком. Я снова посмотрел на нее. Хм, нет. Она была старше.

Если только у него не было малыша лет в четырнадцать.

— Это твоя дочь? Вы родственники?

Он отрицательно покачал головой. Я взглянул на девушку, и невольно скользнул взглядом по ее изящным изгибам. Она действительно была идеальной. И выглядела как одна из тех девушек в рекламе сексуальных лифчиков.

Сочная, молодая и желанная.

И слишком чистая и невинная, чтобы находиться в таком месте. Но она не была невинной. По крайней мере, девушка была главным свидетелем.

— Она несовершеннолетняя?

— Я достаточно взрослая, чтобы здесь работать. И не подаю напитки.

Я почувствовал что-то в животе. Черт возьми, она была юной. Даже не двадцать один.

Определенно, у меня не должно было быть таких мыслей. О том, чтобы прикоснуться к ней. Целовать. Затащить в свою постель и запутаться в простынях.

Нет. Я не должен об этом думать, черт возьми. И не только потому, что она была замешана в преступлении.

Не только потому, что она была такой юной.

Девушка была одной из них. Тех, кто убил моего напарника.

Я только что встретил девушку. Никогда в своей жизни я так не смотрел на женщину, и не думал о том, что хотел бы провести с ней ночь.

И не только всю ночь напролет. У меня было сумасшедшее чувство, что я хотел бы держать ее дольше.

Ну, бл*дь.

Глава 3

Кассандра

— Парень не обычный полицейский, — прошептал мне Мейсон. — ФБР, — как только тот вошел в дверь.

Я едва уловила его слова.

Была слишком занята, глядя на самого красивого мужчину, которого когда-либо видела. С невероятно красивыми голубыми глазами, точеными чертами лица, он был обычным хорошим парнем.

И выглядел, как герой из одного из тех старых вестернов Мейсона, которые тот любил смотреть по воскресеньям. Он готовил огромную порцию чили, мясо или барбекю, и мы устраивались на диване смотреть старые фильмы.

Мейсон называл эти воскресные посиделки своей церковью. И я вроде как поняла, почему. Эти воскресные кинопросмотры были одними из самых надежных в моей жизни.

Ну, почти.

Раньше я думала о своей жизни, как о двух жизнях, а теперь о трех. До смерти родителей я была счастливым ребенком и жила в пригороде. Затем автомобильная авария забрала их обоих.

Они исчезли мгновенно.

Люди из службы защиты детей пришли и забрали меня у соседа, который приютил меня в те первые несколько дней. У нас не было других родственников. Вот так просто я оказалась под опекой государства.

Потом было после.

Приемные дома. Государственное жилье. Плохая еда и холодные ночи.

А потом появился Мейсон.

У меня было чувство, что я собираюсь начать думать о своей жизни, как о четырех совершенно разных жизнях после сегодняшнего вечера. Ночь, когда я увидела то, что не должна была видеть. Ночь, когда я стала проблемой для кого-то, кроме Данте.

Никто не знал того, что я видела. Даже Мейсон.

Я просто молилась, чтобы моего молчания было достаточно.

Этот невероятно красивый мужчина смотрел на меня, как на подонка. Я ощетинилась. Может, он и на правильной стороне закона, но я не сделала ничего плохого.

Хорошо, не сейчас. Но я собиралась это сделать.

В тот момент, когда я сказала ему, что ничего не видела, я стала соучастницей. По крайней мере, я так думала. И знала, что было неправильно скрывать информацию о любом преступлении, не говоря уже об убийстве.

Но у меня не было выбора. Ради себя, но особенно ради Мейсона.

Потому, что я знала, что Данте не удовлетворится моей смертью, если я заговорю. Он захочет убедиться в том, что я никому не рассказала.

Он бы тоже пришел за /Мейсоном.

Огромный агент ФБР пялился на меня. Наверное, он задал вопрос, но я его поразила. Он удивленно поднял брови и спросил меня снова.

— Вы работали, когда было совершено преступление?