Окна напротив (СИ) - "N.Milena"
Гермиона клацнула на плите чайник, достала из холодильника остатки эклеров Молли и встала напротив окна, тяжелым взглядом всматриваясь в темноту напротив.
— Мы подруги, Джинни, и у меня никого нет.
— Тогда все дело в красавчике Малфое, который живет рядом с тобой, и ты каждый день созерцаешь его невероятное тело? Что такое, Гарри? Не нужно закрывать мне рот, дай поговорить с Гермионой. Дорогая, он отбирает трубку, я тебе перезвоню.
Гермиона вернулась к своему привычному распорядку дня. Она выпила последний флакон зелья от похмелья, привела себя в порядок, позавтракала и приступила к уборке квартиры. Она могла бы использовать магию, чтобы закончить пораньше, но ей требовалось время подумать о том, что случилось прошлой ночью, и о том, что она видела в окне.
Гермиона была абсолютно уверена, что окна и шторы оставались закрытыми. Она всегда отличалась наблюдательностью, легко управляла фактами, анализируя и управляя ими, поэтому заинтересовалась новым соседом и стала подмечать те детали, которые многие упускали из виду. Она видела ту сторону Драко, о которой никто не подозревал. Больше никто не знал, что он был счастливым и расслабленным после разговоров с матерью. Никто не видел, что утром он пил две кружки кофе, из которых делал ровно двадцать шесть глотков. Никто не видел его помятую рубашку и ослабленный галстук, когда он возвращался после тяжелого рабочего дня. Или как он дергал ногой, когда читал одну из ее любимых книг. Или о том, как он раз в три дня поливал домашнюю китайскую розу на подоконнике у себя в комнате. Малфой позволял ей это видеть.
Почему?
Это был Драко Малфой, бывший Пожиратель смерти, ученик своей сумасшедшей тетушки Беллатрисы Лестрейндж и сын умной и хитрой волшебницы Нарциссы Малфой, а это означало, что он знал о мерах безопасности и как обеспечить конфиденциальность. Подростком Драко был невероятно закрытым и имел всего несколько близких друзей, он редко с кем-то общался, помимо слизеринцев, и пошел на Святочный бал со своей лучшей подругой — Пэнси Паркинсон.
Сложив воедино весь пазл, она пришла к шокирующему выводу — Гермиона видела ровно столько, сколько Драко позволял узнать о себе своей любопытной соседке.
Но теперь его окна закрыты. Гермиона предположила, что дело во вчерашней вечеринке, что Драко ревновал ее к Майклу, и это зажгло новую надежду в ее сердце. Гермиона воодушевленно решила, что обязательно предпримет еще один шаг к налаживанию отношений с ним, когда он успокоится.
Однако окна не открывались.
В понедельник после работы Гермиона надеялась увидеть хотя бы приподнятые шторы, во вторник также не произошло никаких изменений, и тогда она решила, что, возможно, он уехал на несколько дней. Газеты никогда не писали о его работе, но Гарри упоминал, как видел Драко в Министерстве магии вместе с министром за обедом и слышал, что они обсуждали доходности инвестиций недвижимости Малфоев.
В среду она аппарировала в магазин за углом, где продавались самые вкусные черничные пироги во всем Лондоне, и купила на всякий случай второй, если вдруг Драко появится дома. Она могла бы пригласить его на ужин, извиниться за свое любопытство и предложить попробовать себя на десерт.
Что за чушь?
Она тряхнула головой, сбрасывая назойливые мысли, но воображение услужливо рисовало картинки той ночи, когда она слышала Драко и не смогла сдержаться. Это было грязно. Неправильно. Запретно. Но очень приятно.
Шагая по улице к дому в приподнятом настроении, Гермиона увидела объект своих желаний, идущего на другой стороне. От неожиданности сердце задрожало как осиновый лист на ветру. Это был ее шанс исправить ошибку. Она смело остановилась, чтобы улыбнуться и поздороваться, но лицо Драко оставалось отстраненным и равнодушным, когда он перешел дорогу, не удостоив ее взглядом. Ошеломленная Гермиона медленно последовала дальше и смотрела, как он шел с ровной спиной к своему дому, открыл ключом дверь и уже собирался зайти внутрь, но остановился. Его голова слегка повернулась в ее сторону, словно он собирался что-то сказать, но медлил из-за нерешительности, а потом все же скрылся в дверях.
Гермиона не видела его несколько дней и почти что стала забывать. Забывать, как он выглядел, как говорил, как поправлял во время чтения очки. И как двигался его кадык, когда он сглатывал. Даже лежа на смертном одре, Гермиона никогда бы в жизни не созналась, что с этим было связано слишком много эротических фантазий в школьные годы, когда она садилась напротив него в Большом зале и подолгу наблюдала.
Гермиона возмутилась. Она не сделала ничего плохого! Ей ведь тоже приходилось слушать девицу Малфоя, которая выглядела чудо как хорошо, но, по сравнению с ним, Гермиона не смогла переступить через себя и поддаться соблазну. Просто не могла.
Может быть, сейчас самое подходящее время для признания? Может, ей стоило решиться на такой безумный и отчаянный шаг? Хоть раз в жизни.
Гермиона, сердце которой билось как птица в клетке и рвалось вслед за Малфоем, все же заставила себя отвести взгляд от двери и грустно усмехнулась.
Нет, лучше не стоит.
Она отправила второй черничный пирог Молли в благодарность за эклеры.
На следующий день Гермиона чувствовала себя разбитой, подавленной и к тому же по уши влюбленной глупой девчонкой. Даже спустя два дня гнев так и не отпустил ее, и Гермиона металась по книжной лавке с таким сердитым лицом, что ей без лишних слов дали несколько выходных.
Вернувшись с работы в пятницу, сбросив пиджак и поставив чайник, она заметила напротив открытые окна с приподнятыми занавесками. Сердце от радости запрыгало довольным зайцем. Драко стоял перед зеркалом, зачесывая волосы назад, как делал это последние несколько лет, и все в выражении его лица кричало об ожидании предстоящего свидания.
— Придурок, — фыркнула под нос Гермиона, и именно в этот момент Драко развернулся к ней, прошелся по телу тем самым нагло-путешествующим взглядом и ухмыльнулся.
Она возмущенно открыла и закрыла рот, явно желая еще что-то добавить, но вместо этого окинула Драко свирепым взглядом, освободила волосы из тугой резинки, задернула шторы и направилась на кухню. И услышала его смех. Гермиона, чувствуя раздражение и непривычную бодрость, прислонилась пылающим лбом к холодной стене и глубоко задышала. Почему-то она неожиданно осознала, что это была не последняя стычка, и надежда замерцала в душе разноцветными бликами.
Этим же вечером Гермиона не смогла усидеть дома. Она позвонила Джинни, пригласив провести вечер перед выходными в пабе с переходом в Косой переулок, переоделась, накрасила губы красной помадой, чего раньше никогда не делала, и вышла из дома. Джинни встретила ее широкой улыбкой и заулюлюкала на всю улицу при виде оголенных грейнджеровских плеч, отчего Гермиона смутилась и зло шикнула на нее.
— Прекрати!
— Вот это я понимаю женская месть. Раз уж ты накрасила свистульку, значит Малфой сильно напортачил.
Гермиона непонимающе уставилась на нее, думая, что ей это послышалось.
— Дело не в Малфое. Мне нужно отвлечься.
— Как скажешь, дорогая, — хитро подмигнула Джинни. — Пойдем.
Как только они вошли в паб и расположились на высоких стульях за стойкой, Гермиону не покидало чувство, что за ней пристально наблюдали, и она, развернувшись через плечо, быстро оглядела помещение. Кажется, у нее развивалась паранойя. Бармен любезно налил им светлого имбирного эля и удалился.
— Ну, — начала, наконец, Джинни, — и что у вас происходит?
— Я же тебе сказала, что дело не в нем.
— О, конечно, — протянула Джинни, — я очень ценю твое умение врать, но мне до ужаса хочется знать правду, черт возьми! Ты уже успела стащить с него полотенце? Школьные слухи правдивы?
Гермиона несколько раз отрыла и закрыла рот. Она ничего не знала о школьных слухах!
— Послушай, Гермиона, я ни за что не поверю, что Малфой случайным образом поселился в доме напротив и щеголяет перед тобой практически голым. С его стороны это было бы очень подло. Нельзя же так с девушками! Предлагаю тебе сегодня же решить проблему раз и навсегда.
