Алан Беннетт - Вторая молодость миссис Доналдсон
Баллантайн никому ее не доверял («Это медицинский инструмент. Нужно знать, откуда и что снимать. Камера для меня — что скальпель для хирурга»). Он, вне зависимости от происходившего, снимал в основном миссис Доналдсон, и она решила, что это скорее игрушка, нежели инструмент, но решила так потому, что ее супруг так же страстно увлекался всяческими технологическими новинками и так же ревниво их охранял. Ей запрещалось прикасаться к газонокосилке, к CD-проигрывателю и даже к электроножу, и только после его смерти она получила возможность пользоваться ими напропалую, и одной из маленьких радостей, скрашивавших ее горе, было то, что она уже не должна была играть роль хрупкой, беспомощной женщины.
Миссис Доналдсон относилась к съемке на видео скептически еще и потому, что считала: камера подчеркивает в симулированных пациентах самые слабые стороны, побуждает их переигрывать и выпендриваться, и здесь Делия с ней была согласна.
— Как можно быть естественной, когда тебе тычут в нос эту штуковину?
К примеру, имелся Терри, у которого в тот день был рак в терминальной стадии. И всякий раз, почувствовав на себе взгляд объектива, он устремлял взор вдаль, словно разглядывал свое трагическое будущее и неотвратимое небытие.
Мисс Бекинсейл, которая обычно не таила своих актерских талантов, в данном случае оставалась равнодушной. Она объяснила миссис Доналдсон, что к камере давно привыкла, поскольку слабоумие в ее исполнении было оценено так высоко, что она даже демонстрировала его «на настоящую камеру» в Глазго, и ее возили на медицинскую конференцию на остров Мэн.
Как оказалось, скепсис миссис Доналдсон по поводу видеокамеры оказался совершенно оправданным. В следующий четверг ей нужно было изображать болезнь Крона, но к тому времени аппарат утратил свою притягательность и уже не казался таким незаменимым орудием в борьбе с болезнями, каким выглядел неделю назад.
Справедливости ради следует отметить, что дело было не в легкомысленности Баллантайна. Он был высокого мнения о своих актерах, которые были по-своему первопроходцами. Но, просматривая отснятый материал, Баллантайн ужаснулся тому, как неубедительно все это выглядит. Затянуто, плоско, размазанно. Те сюжеты, которые казались ему естественными и жизненными, в записи оказались искусственными и постановочными.
Кое-что можно было списать на неопытность симулированных пациентов, стеснявшихся камеры, но на самом деле запись просто нуждалась в монтаже. Этого Баллантайну никто не объяснил, и он забросил опыты с видео, а поскольку рассказать почему, он не мог, миссис Доналдсон решила, что подтвердились ее догадки.
Она-то на записи получилась отлично, во всяком случае, по мнению доктора; впрочем, он смотрел на нее с большей симпатией, чем на всех остальных, к тому же, правду сказать, он ее слегка побаивался. Знай она об этом, возможно, и она бы относилась к доктору теплее, но они с Делией только и увидели, что игрушка, которой Баллантайн забавлялся всю предыдущую неделю, теперь в основном стояла на треноге и обозревала происходящее своим циклопьим глазом.
— И они еще говорят, что им средств мало выделяют, — сказала Делия.
Дома же так и оставался нерешенным вопрос платы за комнату — жильцы задолжали уже за четыре недели. Сирил такого бы не потерпел, говорила себе она, впрочем, он вообще не стал бы пускать жильцов. С раздражением справиться не удавалось, и от этого она чувствовала себя унылой занудой. Однако твердо решила поднять этот вопрос.
Она не видела их несколько дней — видимо, оба старались не попадаться ей на глаза, но как-то вечером, придя из больницы, застала их на кухне — они ее будто поджидали.
Энди налил ей чаю. (Вот тут они безупречны, подумала она, отлично понимая, что Гвен отругала бы ее за наивность.)
— Что у вас было сегодня? — спросила Лора.
— Очередная язва двенадцатиперстной кишки, однако сами знаете, кто посоветовал не исключать и грыжу пищевода. Ну и, естественно, изжога.
— Из-за стресса? — спросила Лора.
— Вероятно, — ответила миссис Доналдсон. — Впрочем, последние исследования говорят о том, что причиной могут быть и бактерии.
— Точно, — сказала Лора. — Я как-то об этом забыла. Да, насчет денег.
— Мы должны за четыре недели, — сообщил Энди.
— Неужели? — сказала миссис Доналдсон. — Дайте-ка вспомню. — И она сделала вид, что считает. — Да, четыре недели.
— За неделю у нас есть. — Энди положил на стол конверт. — Пока что мы не можем заплатить больше и хотели предложить как-то договориться по поводу остального. Мы могли бы что-нибудь сделать… — Он устремил взгляд в чашку, — …взамен.
— Вы так много для нас делаете, — подхватила Лора. — И мы хотели бы что-нибудь для вас сделать.
— Взамен, — повторил Энди.
Миссис Доналдсон подумала о хозяйственных делах: уходу за садом, покраске, уборке. Здесь она в помощи не нуждалась — тем более взамен трехнедельной платы.
— Мы вчера вечером это обсудили, — сказала Лора, — и мне пришло в голову вот что: вы же работаете в больнице, показываете себя студентам. А не хотели бы вы…
— Чтобы мы показали что-то вам? — закончил мысль Энди. — Взамен.
Миссис Доналдсон поняла не сразу.
— Что показали?
Энди достал свой ежедневник.
— Когда мистер Доналдсон был жив, — сказала миссис Доналдсон, — это была наша с ним спальня.
— Она нам очень нравится, — сказала Лора.
Дело было несколько вечеров спустя. Миссис Доналдсон только что с особой тщательностью задернула шторы — как по совершенно другой причине некогда задергивала шторы ее мать во время бомбежек.
Миссис Доналдсон еще не до конца осмыслила тот факт, что предложена была не помощь по хозяйству, а нечто более… более взрослое — то, к чему сейчас шли последние приготовления. Она вовсе не сгорала от нетерпения, однако не знала, как отказать молодым людям, не проявив при этом неблагодарности.
— Вы когда-нибудь видели, как другие занимаются любовью? — спросила Лора.
— По правде говоря… — Миссис Доналдсон сделала вид, что роется в памяти. — …кажется, никогда.
— Отлично! — воскликнула Лора. — А мы беспокоились, будет ли вам это в новинку.
— Будет, — сказала миссис Доналдсон. — Конечно, будет. — Впрочем, имейся у нее выбор, она, возможно, предпочла бы звонкую монету. — Нет, я прежде ни в чем таком не участвовала.
— Мы тоже, — призналась Лора. — Естественно, мы делали это при других, ну, как это бывает на вечеринках. Но по предварительной договоренности — никогда. Не было ничего такого…
— Официального? — подсказала миссис Доналдсон.
