Тупак Юпанки - Пять дней в Азкабане
Весь день до обеда они играли, как и накануне. Только в этот раз Северус больше не приближался к обрыву. Вдоволь наигравшись в палочку, Северус отдыхал в тени большого дуба. Даже набегавшийся пёс прилёг рядом и доверительно положил голову на колени мальчику. Снейп сидел, гладил Дружка по холке и разговаривал. Пёс, конечно, не отвечал, но у Северуса было стойкое чувство, что собака понимает всё, о чём он говорит.
— А у тебя есть родители? Наверное, есть, только ты их не помнишь, да? — Пёс приподнял голову, зевнул и снова улёгся. — А мне с отцом не повезло. Он у меня очень злой. Может наказать или ударить. Мама говорит, это потому, что он болен. Он алкоголик. Кажется, это так называется. А мама у меня очень хорошая. Она красивая. Я тебя как-нибудь познакомлю с ней. Вообще было бы неплохо, если бы пришёл к нам в гости. Я думаю, она будет рада. А ещё лучше было бы, если бы ты стал у нас жить. У меня никогда не было собак, но ты мне нравишься. Я бы хотел, чтобы ты у нас поселился. Я бы построил тебе красивую конуру. Мы с мамой как-то раз ходили к соседям. У них огромный бульдог Марти. У него такая большая конура, что туда бы и я мог уместиться. Я, конечно, не смогу построить тебе такую же, но думаю, тебе понравится…
Северус всё говорил, не замечая, как закрываются его глаза. Ровное дыхание Дружка успокаивало. Не хотелось никуда идти, хотелось просто сидеть так всё время и вяло гладить жёсткую шерсть. Разбудило Северуса шевеление под рукой. Это пёс услышал голос Эйлин и приподнял голову, чтобы прислушаться. Северус торопливо попрощался с псом и побежал домой, чтобы на следующее утро снова вернуться к своему другу.
Так прошла неделя. Каждое утро Северус убегал играть с Дружком, стаскивая со стола что-нибудь вкусное. Вместе с псом они подолгу гуляли и играли. Один раз Северус даже рискнул искупаться, предварительно сняв с себя всю одежду. Потом, уставшие, они вместе лежали под тем большим дубом, который, по-видимому, приглянулся им обоим. А когда Эйлин звала сына, Северус убегал домой. И каждый раз пёс провожал его до самой калитки.
В воскресенье Северус очень торопился позавтракать, пока вниз не спустился его отец. При нём стащить что-то со стола было бы проблематично. Тобиас спустился к завтраку, когда Северус уже обувался в коридоре. Он смерил сына недоверчивым взглядом и молча прошёл к столу. Северус облёгчённо вздохнул и пулей вылетел на улицу. Дружок ждал его на их поляне.
Сначала они немного поиграли, а потом Снейп решил прогуляться по своему обычному маршруту, вдоль реки. Они почти дошли до леса, когда Северус заметил шагах в пятидесяти от них тёмно-рыжее пятно. Подойдя поближе, он понял, что это старый матрас с пружинами, который кто-то выкинул. Матрас был грязного цвета от старости и порван в нескольких местах. Но Северуса это не остановило. Ему очень понравилась его находка.
Он осторожно взобрался на матрас и слегка качнулся. Потом ещё и ещё. И наконец прыгнул. Приземлившись обратно, Северус радостно засмеялся. Он тоже спал на матрасе с пружинами, но ему не разрешали прыгать на кровати. А это оказалось так весело!
Северус прыгал, звонко хихикая, а пёс сидел рядом и с любопытством на него глядел.
— Иди сюда, это здорово! — крикнул Северус и поманил Дружка рукой.
Пёс неуверенно забрался на матрас и тут же присел с глупым выражением морды, когда Северус качнул пружины.
— Ну же. Прыгай!
Северус снова начал прыгать, размахивая руками, как птица. Пёс быстро сообразил, что от него требуется, и тоже принялся пружинить, радостно гавкая при каждом прыжке. Северус смеялся и не мог остановиться. Таким счастливым он не чувствовал себя уже давно. Он болтал руками и иногда даже ногами, когда ему удавалось прыгнуть достаточно высоко. Пёс тоже радовался, весело и громко гавкая.
Вдруг Северус почувствовал горячее дыхание совсем близко от своей руки, а когда решил повернуть голову, чтобы проверить, что происходит, его ладонь пронзила резкая острая боль. Северус закричал и кубарем скатился с матраса, разбив колено о лежащий камень. В глазах потемнело, их словно заволокло пеленой боли. Северус поднёс к глазам руку и закричал от страха: она вся была в крови. Ещё плохо понимая, что произошло, он поднял глаза на Дружка. Пёс по-прежнему стоял на матрасе, испугано глядя на мальчика. Его пасть была окровавлена. Видимо, рука случайно попала между его челюстей, когда они прыгали.
Боль была такой сильной, что Северус заплакал навзрыд. Он вскочил на ноги и, хромая, бросился домой, размазывая по лицу слёзы. Он слышал шорох сзади, но не обернулся. Пёс, догнавший его, жалобно заскулил.
— Ты укусил меня! — выдавил Северус сквозь слёзы, не сбавляя шаг.
Остановился он только перед калиткой дома. Прижимая к груди пораненную руку, он посмотрел на пса. Дружок виновато скулил, то подходил ближе к мальчику, то отходил назад. Голова у него была низко опущена, уши прижаты. Он будто бы хотел извиниться, но боялся подойти к Северусу, чтобы снова его не поранить.
— Извини, я больше не могу играть с тобой, — обиженно бросил Северус, проскальзывая в калитку, и разрыдался ещё сильнее.
Причём, он не мог сказать точно, почему он плачет: то ли от боли, то ли от обиды и разочарования, что его поранил лучший друг. Он был очень зол на пса. Хромая по дорожке к крыльцу, он обещал себе наказать собаку. Он не выйдёт гулять неделю, и пусть пёс мучается, пусть чувствует себя виноватым! Пусть поймёт, наконец, что он натворил. Северус посмотрел на руку, от вида крови у него закружилась голова. В висках стучало, красные капли падали на каменную дорожку, где-то за калиткой скулил Дружок, но Северусу уже не было до него дела.
— Мама! — крикнул он с порога, врываясь в дом.
— Чего ты орёшь? — грубо рявкнул на него отец, выходя в коридор.
— Мама! — испуганно завопил Северус сквозь слёзы, потому что боялся, что отец может его наказать.
— Что случилось? — обеспокоено спросила Эйлин, тоже выходя. — Северус, что… Боже мой! — вскрикнула она, увидев его руку. — Иди сюда быстро! — скомандовала она и потянула его на кухню, ухватив за предплечье. — Сядь!
Мать открыла верхний ящик стола, достала оттуда несколько склянок с зельями и бинт и принялась обрабатывать рану. Отец всё это время наблюдал за ней, нехорошо прищурившись.
— Кто это сделал? — спросил он.
Северус несколько раз хлюпнул, вытер слёзы рукавом и выдавил:
— Меня собака ук… укусила.
— Боже! Какая рана глубокая! — запричитала мать. — Она же тебе насквозь ладонь прокусила!
— Какая собака?! — рявкнул Тобиас.
— Д-дружок, — промямлил Северус срывающимся от рыданий голосом и вяло махнул здоровой рукой в сторону выхода.
