День Святого Валентина 18+

 – Расскажи мне еще про Испытание, а я пока тебя помою, – предложила я, достав, наконец, вожделенную тряпочку, но не спеша отстраняться от напрягшегося мужчины и, чтобы закрепить успех, я вновь потянулась через его голову к полке, на этот раз за флаконом с мыльным составом. При этом моя блестящая каплями воды грудь оказалась на уровне его лица, и я почувствовала на коже горячее дыхание, вырывающееся сквозь стиснутые зубы. При мысли о том, что сейчас эти твердых губы поймают сосок, я невольно замерла в ожидании и опустила голову, чтобы посмотреть сверху вниз на Инженера. Слегка откинув голову назад, он изучал представшее перед ним великолепие, явно завороженный зрелищем. Но, к моему сожалению, даже не дернулся дотронуться до вожделенной плоти, только глаза прикрыл.

Засохшая кровь на нем начинала отмокать и ручейками текла по его шее и груди, намертво приковав мой взгляд к его гладкой коже. 

– Правила запрещают мне иметь настолько близкий контакт с клиенткой, –  вода в купальне оказалась достаточно прозрачной, чтобы можно было рассмотреть, насколько он на самом деле склонен принять мое предложение. И факт, что он, не поднимая глаз, высказал все это моей изнывающей без ласки груди, его ничуть не смутил.

А ведь я раньше думала, что баня – не самое подходящее место для секса, что от горячего пара тело размякает, и уже ничего не хочется. Инженер от размякания был крайне, соблазнительно далек. 

Нет, так дело не пойдет.

Ухмыльнувшись, я мертвой хваткой вцепилась в растрепанный хвост, с силой потянув вниз так, что его голова запрокинулась. 

– И что я получу, когда пройду Испытание? – в моем голосе появились странные, мурлыкающие нотки.

- Для начала, ты станешь главой Сладкой Гвендолин, - кажется, он опять с трудом подбирает слова. 

Хозяйкой этого борделя? Серьезно?

Я склонилась к самому его уху, чтобы он не пропустил ни единого моего слова, и моя грудь на какие-то миллиметры разминулась с его губами. 

- Когда я стану главой Сладкой Гвендолин, - мой язык коснулся мочки его уха. - Я отменю все эти никчемные правила. А сейчас просто дай себя вымыть.

В его глазах мелькнула какая-то обреченность, однако ответом мне стало тихое: 

– Как пожелаешь.

Отпустив косу, я намылила тряпочку, внутренне ликуя, что заставила его нарушить правило, за что его наверняка накажут. Что ж, тем больше у меня причин пройти это загадочное Испытание в шести актах. 

Инженер, будто смирившись со своей участью, закрыл глаза и, откинув расслабленное тело назад, положил руки на края купальни.

- Ты уверен, что я пройду? - уточнила я.

- Уверен, - сглотнув, подтвердил он.

- Тогда, пожалуйста, не двигайся.

 Он улыбнулся, но промолчал. А молчание, как известно, знак согласия.

Я дразнящим движением провела тряпочкой по его груди и спустилась ниже, скользя пальцами по твердому животу.

Кровь я с него смыла без особого труда, а вот синяки, покрывающие большую часть его тела, никак не оттирались. Неужели настоящие? И шипит он, когда я касаюсь его, вполне натурально. Приблизившись вплотную я, наконец, отложила в сторону тряпочку и провела губами по гладкой, пахнущей мылом коже, покрытой татуировкой. Никогда не думала, что мне понравится доминировать. Но, не имея возможности двигаться, вот уже несколько минут Инженер терпеливо сносит мои осторожные, изучающие прикосновения, не имея права прикоснуться в ответ. Я знаю, чего он хочет, это желание написано на его плотно сжатых губах, на нахмуренном лбу. При мысли о том, с какой яростью он возьмет меня, как только я сниму запрет, низ живота сводит сладкой судорогой, но он еще не завершил свой рассказ.

- Катеррина, – прорычал мужчина, когда я в очередной раз случайно задела пальцами головку восставшего члена. Грудь его тяжело вздымалась. Приятно посмотреть. 

- Да, Инженер? - самым невинным голосом, на какой была способна, поинтересовалась я.

- Я еще должен тебе многое рассказать, в том числе о Гвендолин.

- Хорошо, - вздохнула я, поняв, что для этого мужчины на первом месте дело, а потом уже удовольствие. - Расскажи мне об этой Гвендолин. Кем она была?