Драконам слова не давали! (СИ) - Ночь Ева
43. Драконов
До конца рабочего дня у меня держалось стабильно отвратное настроение. И дело даже не в дресс-коде — мелочь и ерунда. Совсем не это вышибло меня из седла. А непонятные переговоры Ники и Ильи за моей спиной. Либо я потерял контроль, либо эта парочка что-то затевала. А скорее — два в одном. Я бесился. Невероятно.
Ровно в пять Ника выключила компьютер, повесила сумочку на плечо и, попрощавшись, растворилась за дверьми офиса. Семейные дела? Полная и бесповоротная чушь!
Я вдруг понял: мне плевать. И сидеть, ломать голову, что в очередной раз надумала Ника, я не собираюсь.
Это низко, подло и бесчестно, но я следил за ней. Крался на машине вслед. Мчался за какой-то маршруткой. Высматривал, чтобы не упустить, когда же и где она выйдет.
Но лучше бы я сидел в офисе. Она вышла и зашла в салон красоты. А я пялился на огромные окна. Видел, как она садилась в кресло. Как возились с её волосами и делали ей маникюр.
Семейные дела? Да она готовилась к свиданию! И не иначе, как с Ильёй. И для этого она отпрашивалась с работы? Уму непостижимо. И я отпустил её? Позволил уйти, чтобы собственноручно вложить в пасть брату-раздолбаю? Он же девушек пачками употребляет и не давится. А потом с лёгкостью находит новые объекты для временного обожания.
Задурил Нике голову. Крутился вокруг неё, как плющ ядовитый. Улыбочки дарил. Руки протягивал.
Сколько я словесных помоев на голову Ильи вылил — не сосчитать. Завёлся не на шутку, и на пике моей ярости позвонил отец, чтобы в очередной раз напомнить про чёртову встречу в ресторане.
— Да буду я, буду! — прорычал сквозь зубы, пытаясь сдержаться и не сказать что-нибудь резкое или оскорбительное. Выслушал лекцию-отповедь о моей безответственности странном поведении в последнее время.
Отцу несказанно повезло, что я стоик и вообще умею себя в руках держать. Две-три минуты его нотаций — тьфу — ничто, и не такое приходилось терпеть. Но когда я наконец отключился, было поздно: Ника исчезла. Испарилась. Её не было ни в кресле, где вокруг неё бегал, как курицы-наседки, персонал, ни в недрах салона — я специально зашёл и проверил, и даже расспросил.
На меня смотрели как на идиота. Да я, наверное, и выглядел так, но абсолютно было наплевать на всё. Я их больше никогда не увижу, стоило ли напрягаться?
Я объехал окрестности, но Ника как в воду канула. Зашибись. Я даже позвонил. И ей, и Илье. Оба телефона встретили меня равнодушным молчанием. А точнее, бесстрастным сообщением, что «абонент не абонент».
Времени оставалось в обрез. Я даже не стал заморачиваться с переодеванием и рванул прямо к этому недоразумению — вычурному ресторану «Моцарт», который напоминал мне причудливо взбитые розовые сливки, украшенные лентами, бантами, стразами и прочими финтифлюшками. Я даже умудрился не опоздать.
То, что это никакая не деловая встреча, я понял сразу, как только увидел огненную голову Александры — матери драконов и по совместительству жены моего отца. Сразу же инстинкты насторожились и приняли боевую стойку.
Я выдержал, пока меня представляли широкоплечему крепкому мужчине и его миловидной жене. Мазнул взглядом по ослепительно красивой куколке. Картинка из глянцевого журнала, а не девушка. Слишком идеальная и ухоженная — до ненатуральности.
В ушах шумело так, что я толком не соображал ничего. Не запомнил имён, слышал лишь бодрый голос отца. Чересчур уверенный и донельзя довольный. Хотелось развернуться и уйти. Одним пинком ноги разрушить все его коварные планы.
Пока двигались в направлении заказанного стола, я притормозил родителя. В чём весь сыр-бор я догадался мгновенно. Оставалось лишь осадить и поставить на место не в меру зарвавшегося Драконова-отца.
— Ты опять за старое? — процедил сквозь зубы. — Оставь свои влажные фантазии при себе. Я больше не женюсь по твоей указке, учти. И лучше, чтобы ты сразу не питал ложных иллюзий.
Отец лишь снисходительный взгляд на меня кинул. Но в нём такая алмазная твёрдость сквозила, что я понял: он не отступит и будет рвать зубами, бороться и добиваться своего до конца. Впрочем, как всегда.
Три года назад, как только я вернулся из-за границы, ему удалось провернуть подобный номер. Он выбрал мне невесту и устроил, можно сказать, геральдический показушный брак для укрепления связей и смешения голубой крови.
Что он хотел получить в результате — неизвестно. А мне было всё равно. Я думал, что таким образом он пытается удержать меня подальше от своей молодой жены. Он нуждался во мне, моей голове, навыках. В наследнике своего дела в конце концов. Но ему не нужен был соперник.
Я не стал ему перечить. Женился на манерной жеманной дурочке — красивой (вон, как эта, новая претендентка на ношение гордой фамилии Драконовых), но абсолютно безголовой и безрукой. Вся её жизнь напоминала существование избалованной и изнеженной моськи: пользы никакой, сплошные хлопоты да проблемы. Одно в ней было хорошо: декоративную функцию Лиза выполняла на двести пятьдесят процентов.
Мы благополучно развелись полгода назад. Ко всеобщему удовольствию и облегчению. Благо, детей не успели родить. И вот отец опять со своими матримониальными планами вмешивается в мою жизнь.
— Учти, — шепчу я сквозь зубы, — в этот раз, что бы ты там ни наобещал, я ни за что не женюсь на их курице, пусть она хоть бриллиантовые яйца несёт.
Отец держит лицо и полностью игнорирует мои наезды. Да, я не могу развернуться и уйти. И вполне способен выдержать ужин. Но заставить меня плясать под свою дудку отец не мог. В этот раз я твёрдо решил не отступать.
А чтобы за ужином никто не уснул от скуки — вот прям перчиком в натюрморте — шумно и с помпой к нам присоединяется Илья. В тёмно-сером костюме. Чёрной рубашке. Даже стальной галстук с неприлично разболтанным узлом на шее имеется.
— Я же просил не опаздывать, — сдержанно улыбается отец одними губами. В глазах его — замораживающий холод.
— Тысячу извинений, дамы и господа! — брат никогда не смущается. Ведёт себя раскованно и очаровательно. Целует руки дамам. Я вижу, как удивлённо приподнимаются его брови при виде «невесты». У той тоже глаза лезут на лоб. Замечательно. Эта парочка явно друг друга знает. Не удивлюсь, если они когда-то наспех и одноразово предавались любовным утехам где-нибудь в клубе или в берлоге Ильи.
Снова оценивающе окидываю взглядом пока ещё неразыгранный «приз». Слишком хороша, глазу не за что зацепиться. Сплошные достоинства во внешности, ни одного изъяна. Видимо, все мыслимые и немыслимые пороки, занозы размером с брёвна засели где-то внутри. Вероятно, она счастлива поскорей выскочить замуж и осчастливить собой идиота, который залипнет на её неписанную красоту. Ну что ж, её ждёт сюрприз.
Мы уже почти готовы наконец сесть за стол, когда в рядах гостей пробегает невольное волнение. Мужчина напрягается, в глазах его жены светятся слёзы, а «невеста» разве что не пританцовывает на месте от счастья — так сияет белоснежной улыбкой её лицо.
Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, что же их так взбудоражило, и застываю, как соляной столб.
— Ни хрена себе, — благоговейно выдыхает рядом Илья, и мне хочется придушить его. Выгнать взашей. Сделать что-нибудь безумное, только чтобы он перестал пялиться с таким восторгом на девушку, что идёт к нам через весь зал.
Ника Лунина. В чёрном коктейльном платье. Распущенные волосы струятся по оголённым плечам тяжёлой волной. Румянец окрашивает щёки. Глаза кажутся огромными и притягательными. Породистые скулы и подбородок. Пухлые губы. Непринуждённая грация. На ней туфли на запредельно высоком каблуке, но она идёт так, словно плывёт. Красивая. Притягательная. Умопомрачительная. Способная уничтожать города и воскрешать цивилизации одним взглядом, своим сногсшибательным магнетизмом.
Я смотрю на неё и понимаю, что ничего не понимаю. Она ведь собиралась на свидание. А почему-то оказалась здесь. Меня перемкнуло на этих мыслях намертво. Переклинило. Словно пластинку заело.
