Одержимость. Семь ночей с незнакомцем (СИ) - Бетти Алая
— Вы прекрасно знаете, что я отказался подписывать новый контракт…
— Из-за женщины, — хмыкает Рубцов, — это я знаю. Но ты мне нужен, Сколот, так что вынужден настоять… последний контракт и ты свободен. Не подождёт тебя твоя зазноба годик другой?
Молчу. У меня нет выхода. Прости, маленькая…
— Хорошо, я подпишу контракт, только помогите уничтожить Багирова…
Глава 49
Яна
— Чё разлеглась⁈ Вставай, сука! — резкий удар по животу, внутри всё скручивает от боли.
— Аххх, — стону, — где я…
— Где надо. Папаша твой нам бабок должен, — передо мной двое огромных кавказцев, — будешь отрабатывать.
Вздрагиваю. Они плотоядно меня осматривают.
— Амиру не понравится. Тощая, сисек нет. На таких клиентура ограниченная.
— Он сам таких любит, чтобы как малолетка, — гогочет второй.
— Главное, чтобы после него она выжила…
Амир? Что происходит? Где я?
Голова шумит, мне тяжело сосредоточиться на том, что вокруг происходит. Постепенно возвращается чувствительность, и новая порция боли накрывает.
— А пока пусть тут посидит вместе с псиной. Сообщите нашим на зоне, что Юдину стоит молчать. Иначе ментам его дочурку по частям будем присылать…
Они ржут, затем уходят. Я в какой-то бетонной коробке. Подвал? Руки и ноги скованы цепями. Дёргаю. Естественно, не поддаются.
Всхлипываю.
Внезапно слышу копошение у стены, в тени. Приглядываюсь.
— Ррар! — вижу лежащего на полу раненого пса.
На его шее мощный ошейник с шипами. Лапы содраны, на теле резаные раны.
— Тоже здесь застрял? — бормочу.
— Рррууу, — он скулит, внимательно смотрит на меня.
— Я дура, малыш, — прижимаюсь к стене, подтягиваю колени к подбородку.
Всеми силами стараюсь не заплакать. Влад…
— Прости, — шепчу, но слёзы уже не остановить.
Не знаю, сколько сижу так. Даже ненадолго отключаюсь. Всё болит, кости ломит. Отсидела себе уже всё…
Бросаю взгляд на собаку, он лежит без движения.
— Эй! — совершенно его не боюсь, — ты в порядке, малыш?
Но пёс не реагирует. В ужасе ползу к нему. Дыхание есть, значит, просто заснул. Кладу ладонь на его чёрную шерсть. Пёс открывает глаза.
— Ты живой, — улыбаюсь.
— Ррр, — он садится, тыкается сухим носом мне в ладонь.
— Болеешь, раз сухой нос, — чешу собаку за ушком.
— Эй! Ты, — массивная стальная дверь открывается, я машинально забиваюсь в угол.
— РРРАААА! — пёс вдруг скалится, встаёт на мою защиту.
— Уйди, псина! — рычит бандюк, но не решается подойти, — блядь!
Достаёт электрошокер.
— НЕТ! — вскрикиваю, дрожу от страха, — я пойду… пойду…
Кладу ладонь на холку пса.
— Жди меня, — присутствие собаки не позволяет мне оконачательно сойти с ума.
— Умная сучка, — скалится бандюк, подходит и отстегивает цепь, — пошли. Будешь покорной и Амир тебя не убьет.
Обалдеть перспективка!
Я ещё и босая. Иду за этим мужиком и думаю, как бы мне сбежать. Мы поднимается по холодной бетонной лестнице. Выходим и оказываемся в холле огромного особняка.
— Глаза опустила! — гаркает бандит, пихает меня в спину.
Вокруг куча вооруженных охранников. Все кавказцы. Боже, куда я попала? Папа, что же ты натворил⁈ Мы подходим, очевидно, к кабинету.
— Проходите, — слышу низкий жуткий голос.
У меня от него аж волосы встают дыбом.
— Амир. Я привёл девчонку.
— Убирайся, — рычит, словно зверь, — а ты, прелесть, проходи.
— Что вы хотите… — пищу, чувствуя себя просто букашкой под ботинком этого мужика.
— Твой папуля должен мне много бабок, родная. Иди сюда, ближе. Глаза не поднимай, не люблю своевольных сук.
Но я стою. Не могу. Чувствую, что вот-вот потеряю сознание. Вся трясусь, волнами накатывает тошнота. Всхлипываю.
— Я сказал, иди сюда, — тихо говорит Амир, и я делаю робкий шаг.
Влад… мне так страшно! Слёзы текут по щекам, тело не слушается совсем. Подхожу. Мужик просто огромный. Чёрная борода аккуратно подстрижена, глаза — одна сплошная бездна.
— Влад, — пищу, не выдерживаю охватившего меня ужаса.
— СЮДА, БЛЯДЬ! — маска человека спадает, теперь передо мной животное.
— АМИР! — снаружи кто-то бегает, затем слышится звук падающих тел.
— Что? — бандюк хватает меня за волосы, впечатывает в стену.
Прижимается носом к волосам. Плачу, не в силах остановить поток слёз.
— АМИР! ААА! — за дверью раздаются выстрелы.
— На пол! — гаркает мужик, сильно толкает меня.
Падаю. Он подходит к столу, берет пистолет.
— Сейчас всем головы снесу и займусь тобой, сучка. Готовься…
— Ммм, — мычу, от страха боюсь пошевелиться.
— Что там? — спрашивает Амир, когда в его кабинет вбегает тот самый мужик, что вёл меня сюда.
— На нас напали.
— Кому наглости хватило?
— Это не просто конкуренты… Амир, это силовики. Спецназ.
Сердце пропускает удар.
— Убейте всех нахуй, потом порешаю с их генералами, что это за хуйня, — чеканит он, — за тобой пришли, малышка?
Молчу.
— Я СПРАШИВАЮ! — он подходит, хватает меня за волосы, жёстко дёргает.
— Я… не знаю… — шепчу, глотая слёзы, — не знаю…
Выстрел и звук падающего тела отвлекают бандита. Он швыряет меня лицом в пол.
— Отпусти её, — слышу такой знакомый голос.
ВЛАД! Поднимаю взгляд и вижу своего мужчину. В его руках автомат, сам он полностью затянут в камуфляж. Даже лица не видно. Но я знаю, что это мой любимый…
И он очень зол.
— Ты кто такой, блядь… — один выстрел и Амир падает замертво.
Влад даже говорить с ним не стал!
— Добейте остальных! — рычит, его голос наполнен сталью, — затем взорвите дом.
— Да, Сколот! — за открытой дверью продолжается штурм.
— Влад, — шепчу, встаю на колени, трясусь, — ВЛАД!
— Маленькая! — он обнимает меня, начинает щупать, — ты в порядке? Тебя не тронули? Где болит?
— ВЛАААД! — рыдаю, как маленькая, прижимаюсь к своему мужчине, — прости… я…
Не выдерживаю напряжения. Теряю сознание.
Пиик! Пиик!
С трудом получается открыть глаза. Всё вокруг белое. И неприятный писк режет слух.
— Ммм, — верчу головой.
— Проснулась? — раздается родной голос, резко распахиваю глаза.
— Влад, — улыбаюсь, — это ты.
Но он выглядит очень напряженным. Под глазами мужчины залегли синяки, он бледнее обычного. Тянусь рукой, но мужчина не двигается. Что происходит? Списываю это на сильные переживания обо мне.
— Всё хорошо? — потягиваюсь, сажусь в постели, — ты зол?
— Нет, Ян, — вздыхает он, — конечно нет! Я испугался за тебя…
— Знаю, прости, — опускаю взгляд, — но теперь всё хорошо, да? Ты спас меня!
— Да, спас. Но это всё никуда не годится и ведет в тупик, — он зарывается пальцами в волосы.
Не понимаю! Улыбка сползает с моего лица. Не хочу даже думать над тем, что Абрамов имеет в виду.
— Что не годится? — тихо спрашиваю.
— Мы с тобой, — он поднимает на меня холодный взгляд, — я подписал контракт на три года, Яна.
— Что? Зачем? Какой…
— Ты после выписки сможешь вернуться на занятия, — равнодушно говорит Абрамов, — будешь участвовать в конкурсе. Лёхе я всё передал, он найдет тебе толкового продюсера.
— Но… как же мы… ты же говорил… — давлюсь фразами, не зная, как правильно выразить всю ту боль, что чувствую от слов любимого мужчины.
— Нет нас, Яна. Больше нет. Теперь есть я и ты. Я еду служить, а ты должна жить дальше, строить карьеру и забыть обо всем, что тебя отвлекает.
Молчу, лишь смотрю на свои руки. Слова душат.
— Но как же… наши ночи… твои слова… Влад… что… — блею, не в силах остановить дрожь.
— Так будет лучше для нас обоих. Поверь, потом ты это поймёшь. Я хотел тебя, я получил тебя… на этом всё.
Он встаёт, берет сумку. На миг я вдруг вижу безумную, адскую боль в его глазах. Но её снова закрывает тьма равнодушия.
— Прости, если не оправдал твоих ожиданий. Не думал, что мои игры зайдут так далеко. Будь счастлива.
