Трепет. (не) его девочка (СИ) - Маар Чарли
Поднимаюсь с постели и первым делом иду умываться. Быстро чищу зубы, заплетаю небрежную косичку и собираюсь спуститься вниз, чтобы выпить кофе, но любопытство берет верх. В доме слишком тихо и как-то пусто, поэтому, стараясь ступать бесшумно, я подкрадываюсь к спальне отчима, чтобы проверить, там ли он. Дверь приоткрыта. Я заглядываю внутрь и вижу заправленную постель. Рустама нет. Он либо уже ушел, либо еще не приходил. Внутри все обрывается. Почему-то мне кажется, что второй вариант более вероятен. На всякий случай осматриваю комнаты внизу, но и там его не нахожу, как и машины во дворе. Не приезжал он этой ночью.
* * *Нервы и тревога буквально сводят меня с ума. Чтобы не пялиться на часы и не думать о том, где Рустам провел ночь, и когда он приедет, я вынимаю курицу из морозилки, запихиваю ее в микроволновку и размораживаю. Готовка — отличный способ чем-нибудь себя занять и отвлечься. Пока курица размораживается, я быстро нарезаю лук и морковь, обжариваю на сковороде, дальше заливаю курицу водой и ставлю вариться на плиту. Картошку тоже подготавливаю заранее.
Когда все заготовки сделаны, а бульон тихонько булькает, я плюхаюсь на стул, беру смартфон и снова смотрю на часы. Полчаса прошло, не больше, а такое ощущение, что целая вечность. И где он пропадает?
Как же меня раздражает, что я чувствую это дурацкое беспокойство. Даже не знаю, что меня больше тревожит, что он сейчас с Региной, или что что-то случилось? Вдруг отец Зверга создал ему проблемы? Мало ли что произошло между Рустамом и Максимом в ту ночь… Вряд ли что-то хорошее. А вдруг дело в моем отце?
Пальцы покалывает, когда я открываю sms-чат. Написать ему? Просто спросить, когда он вернется?
Еще какое-то время раздумываю, писать отчиму или еще немного подождать, и все же набираю текст.
"У тебя все нормально?"
Нет… не так…
Быстро стираю и набираю заново.
"Привет. Ты скоро приедешь?"
Все не то! Все выглядит так, словно я переживаю, словно мне важно, где он и чем занят. По сути так оно и есть, хоть я себя за это и ненавижу, но мне не хочется, чтобы Рустам об этом знал. Я и так достаточно много ему лишнего сказала и слишком о многих чувствах позволила узнать. Ну, что я еще ему могу написать?!
Закусив губу и подумав пару минут, добавляю:
"… У меня обезболивающие закончились".
Мысленно прокляв себя за идиотскую ложь, нажимаю отправить.
Рустам перезванивает буквально секунд через десять. Я даже смартфон положить на стол не успеваю. Смотрю на входящий вызов и чувствую, как меня начинает потряхивать от волнения. Это мне ему сейчас прям врать придется?! Он что, не мог мне сообщение прислать?!
Вызов все-таки снимаю. Голос в трубке звучит уставший и обеспокоенный. Мне кажется я слышу какой-то шум на фоне. Может, он за рулем? Сразу представляю его невыспавшееся лицо, подбородок, заросший темной щетиной. Воображение отчетливо рисует образ мужчины, одной рукой сжимающего руль, а в другой держащего телефон. Сердце ударяет куда-то в область позвоночника.
Женских голосов я не слышу.
— Яна, что случилось? Все в порядке?
Сразу ответить не удается. Голос пропал вместе со смелостью. Прочищаю горло и только после этого выдавливаю, словно из меня тянут слова клещами:
— Все хорошо… я… эм… у меня разболелась голова, а… обезболивающие закончились, и вот, я решила узнать, может, ты купишь, если уже на пути домой? Но если нет, то я могу сама доехать… до аптеки. Вот.
— Я куплю, Ян, оставайся дома. Скоро уже приеду.
— Да? — выпаливаю, прежде чем подумать, и сразу лбом упираюсь в ладонь. Заткнись, заткнись уже, просто скажи спасибо и положи трубку, Яна!
— Да. Почти приехал. Ждала меня? — отвечает Рустам после небольшой паузы.
— Нет! Ничего подобного… ну, то есть… я…
— Я понял, Ян, — хриплый смех ласкает слух. У меня из-за него слезы к глазам подступают. Не хочу наслаждаться его голосом, его смехом, не хочу вообще испытывать положительные эмоции по отношению к нему. Я все порчу. Пытаюсь скрыть свои чувства, пытаюсь быть отстраненной, но все порчу!
— Спасибо… за обезболивающее, — нервно бурчу, после чего отлепляю смартфон от щеки и нажимаю на красную кнопку.
Не надо было ему писать…
* * *Я помешиваю суп и слежу за гренками на сковороде, когда слышу, что к дому подъезжает автомобиль. Нервы к этому моменту уже треснули, поэтому мне мерещится, что я спокойна и собрана, но это ровно до того момента, когда хлопает входная дверь. От громкого звука я дергаюсь, половник выпадает у меня из руки и со звоном ударяется о край кастрюли. Нервы снова срастаются и натягиваются до предела. Черт!
Он приехал через двадцать минут после нашего разговора по телефону. После разговора, в ходе которого я снова облажалась. И вот он здесь, и мне надо будет с ним о чем-то говорить, а ведь я его еще не видела со вчера. И все еще не знаю, где он был всю ночь…
Звук шагов Рустама с каждой секундной становится все ближе к кухне. Я намеренно не поворачиваюсь к двери, продолжая пялиться в кастрюлю с супом или по десять раз проверять лопаткой, не подгорелили ли гренки. Ну, конечно, они не могут подгореть за полсекунды, Яна!
— Голова уже прошла? — раздается его низкий раскатистый голос.
Понимаю, что если сейчас не повернусь и не отвечу, то это будет, мягко говоря, странно, учитывая то, что я сама попросила отчима привезти мне обезболивающее, поэтому откладываю лопатку в сторону и плавно поворачиваю голову к нему.
Он стоит, прислонившись плечом к косяку двери, и внимательно смотрит на меня. Рубашка его, та же, что была на нем вчера, слегка влажная от дождя, волосы тоже. Лицо уставшее, но взгляд чистый и прямой. Нежный даже. Я облизываю губы и замечаю, как этот самый взгляд перетекает на них.
— Немного еще болит, — выдыхаю я, и вновь поворачиваюсь к сковороде.
— Вот таблетки, — слышу, как он идет к столу и бросает на него коробку. — Выпей сразу. Не терпи боль.
— Спасибо, — бурчу себе под нос и переворачиваю гренки на другую сторону. Мне стыдно, что я ему солгала, и стыдно за чувства, что он во мне вызывает. Вообще, мне стыдно за все, что связано с ним, поэтому находиться с ним наедине, в непосредственной близости, когда он так смотрит, очень тяжело.
Сама же хотела, чтобы он приехал… Ну, приехал, и что теперь? Тебе спокойнее стало, Яна, от того, что он здесь, с тобой, а не где-то? Не с кем-то?
— Ты… голодный? — спрашиваю из вежливости, разумеется. Все же рискую и бросаю взгляд в его сторону. Отчим стоит чуть ближе, руки засунул в карманы брюк. Штаны снова натянулись в области паха, и я буквально уговариваю себя не опускать взгляд ниже. Не знаю, как удается смотреть исключительно на его лицо. Кажется, у меня даже уши начинают гореть от напряжения.
— Очень голодный, Ян. Но тебе не стоило готовить, раз болит голова. Таблетку выпей.
Боже, он, видимо, не отстанет, пока я не приму обезболивающее. Не говорить же мне ему, что соврала, потому что переживала о том, где он?!
— Не так уж сильно она и болит…
Убавляю температуру конфорки, затем наливаю в стакан немного воды, беру таблетки со стола, и половинку одной выпиваю. Ничего же не будет, даже если голова не болит. Обычные таблетки.
Вот я идиотка…
— Все будет готово через минут пятнадцать, — говорю мужчине, топчась на одном месте и поджимая пальцы ног. Он так и будет тут стоять, пока я заканчиваю с готовкой?
— Хорошо, Ян. Душ приму и спущусь.
Воображение — мой добрый друг — сразу же подкидывает соответствующие картинки, как если бы я ввела в поиске "голый красивый мужчина в душе". Только сейчас все гораздо хуже, потому что я уже видела отчима в душе, так что и воображать особо не нужно. Резервы памяти переполнены тем мгновением моего позора.
Рустам так смотрит на меня, что мне начинает казаться, будто он читает мои мысли. Мои постыдные ужасные мысли. Именно из-за них у него так темнеет и заполняется огнем взгляд. Я чувствую неистовое желание защищаться, хотя он ничего не говорит и не делает, но мне все равно хочется опровергнуть его подозрения на мой счет.
