Дышу тобой
Яниссан собирал диковинную коллекцию, что-то хотели от бронзовых несколько племен оборотней сразу и Лакоста с мамой угодили в ловушку. Загадки множились, а ответов не хватало.
И все заглушала единственная мысль: Так я могу доверять Рамзату или же нет? Принц смотрел как преданный пес, совсем не похожий сейчас на виртуозного, почти безграничной силы мага, государя своих земель, наконец. В нем не осталось ни гордости, ни властности, ни даже чисто мужской альфа-самцовости. Всего того, что безошибочно определялось при нашей первой встрече, в лесу.
Дэкаэль выглядел ничуть не лучше. Лена сверлила его испепеляющим взглядом, молчаливо требуя немедленных объяснений. Принцы переглянулись, словно решали: кому делегировать непростой разговор. Я была уверена, что Рамзату. Он всегда говорил первым, представлялся общительным, более открытым. Но на сей раз слово взял Дэкаэль.
– Мы почуяли появление гаргулий. Все три принца. Наш брат – вы видели его на экране – правит соседней страной. Да-да, той самой, которая воюет с бронзовыми. Отец владел всеми землями: от дальнего склона до ближнего. Когда отошел от дел и отправился путешествовать по мирам, оставил нас царствовать, позволив поделить государство как пожелаем. Надеялся, что останемся втроем, как три советника-монарха. Но вышло иначе. Сэльдис, наш старший брат, потребовал свой надел и забрал его. С тех пор мы монархи разных государств. Появление гаргулий ларры чувствовали всегда. Женщины вашего народа порой оказывались нашими парами. В древние времена, когда гарги еще не исчезли, ларры наведывались к ним раз в несколько столетий. Искали единственную, если та родилась в чужом племени. Едва вы переместились, мы поняли, что вернулись гаргульи. И еще одну вещь почувствовали. Вы – пары не только для меня и Рамзата. Но и для Сэльдиса с его правой рукой, нашего кузена – Ультрина. Мы связались друг с другом, как недавно – экраном, договорились, что встретим вас: вчетвером, вместе и предоставим выбор. Но когда мы с братом прибыли на место, то увидели, что вы умираете. Вы могли не дожить до появления остальных. И мы решили вначале вас исцелить. Для пары ларр может сотворить почти невозможное, вытащить с того света, если потребуется. И вот тут наша связь сыграла злую шутку. Мы не смогли сдержаться, на инстинктах поставили на вас свои метки. Вопреки закону ларров: всегда ждать выбора женщины. Мало того, Сэльдис и Ультрин, как старшие, имели приоритет. Право встретиться с вами первыми.
Лена всплеснула руками, встала, подбоченилась, собираясь обрушить на ларра лавину женского гнева. Я такое уже видела – в нашем земном отеле. Парень с ресепшена уродился смертным и только пытался сползти под стол, спрятаться там до ухода приятельницы. Уверена, ларр на его месте сбежал бы порталом куда глаза глядят: хоть к врагам, хоть в пустыню.
Я же просто сидела и переваривала, не в силах сдвинуться с места. Решала для себя – стоит ли обидеться на Рамзата, спустить на него всех собак или же… просто спустить все на тормозах. Мне нравился ларр, наверное, я любила его. Какая разница, что там случилось? Намерения у принцев были самые лучшие, а дальше – я сама чувствовала, видела, что они потеряли контроль…
Мне доводилось встречаться с мужчинами: строить отношения, планы на будущее. Одни немедленно садились на шею: использовали как сексуальную игрушку, кошелек, домработницу. Другие предавали, как Макс. Третьи вообще не вызывали сильных эмоций. Мои чувства к Рамзату родились до постельного марафона, поэтому сомневаться в них не приходилось.
– Так ты заставил меня влюбиться или же нет? – вспылила Лена и ткнула пальцем в лоб Дэкаэля. Ларр даже не уклонился, хотя указующий перст остановился в миллиметрах от его лица. Вот уж чего-чего, а терпения принцам не занимать…
– Нет, – выдохнул он. – Симпатия настоящая.
Заявление слегка остудило приятельницу. Она опустилась на место и уточнила:
– Тогда в чем дело? Что за метки? Какая кому до них разница?
– Пожалуй, я поясню! – вклинилась Арлитта, как истинный миротворец, пусть даже с воинственными генами и привычками. Любой настоящий боец, полководец стремится достичь прочного мира, видит в этом свое призвание. – Я заметила нечто подобное в вашей ауре. Цветные полосы, радуги, разводы. Энергии существ самых разных племен. Ларры питались их дыханием и ауру втягивали тоже. И передали вам часть как метку. Нечто вроде опознавательного знака для другого ларра, что вы – чья-то пара.
– А если бы кто-то нам больше понравился? – выдавила я. – Что тогда?
– Его поцелуй или секс полностью снял бы метку, – опередила Арлитта ларров с ответом – принцы встали и планировали разразиться объяснениями: – Энергия ларров родная вам только пока есть чувства. Полюбись вам другой – ауры отторгли бы чужое, взяв то, что им ближе – от нового мужчины.
– Тогда чего разобиделись ваши соседи? – уже почти спокойно уточнила Лена, глядя на Дэкаэля с прежним доверием.
– Просто злятся, что у них отняли пары, – выдохнул Рамзат. – Я сам убил бы того, кто так поступил. Вцепились в правила ларров: мол, мы незаконно встретили вас первыми и буянят. На самом же деле, неважно, кто был первым, а кто вторым. Пары соединяются чувствами, а не временем встречи.
– А война… Лакоста… Черные, – вырвалось у меня. Не хотелось бы стать причиной масштабного конфликта, пусть даже невольной, ни о чем не подозревающей.
– Нет, это другое, – поспешил заверить Рамзат – чувствовал, насколько это важно для меня. – Но с вами связано тоже.
Лена сглотнула, Арлитта кивнула, Мистия сильнее подалась вперед, а я спросила:
– Появление гаргулий что-то означало?
– Не совсем так. Вас призвали, чтобы добавить редкую магию исчезнувшего вида к той, что уже имелась. Этим занимались вначале черные, затем, видимо, со злости подключились и наши соседи. Не знаю какое к этому имели отношения сирины… Но они выглядят тоже причастными. А вот Яниссан…
– Кажется, затеял все раньше остальных? – не сдержалась Мистия.
