Искушай меня в сумерках (новый перевод) (ЛП) - Клейпас Лиза
С их брачной ночи Поппи нервничала в присутствии Гарри, особенно, когда они оставались наедине. Он не скрывал своего вожделения, своего интереса к ней, но пока что не предпринимал больше никаких шагов. Он вообще держался вежливо и деликатно. Казалось, муж пытался заставить ее привыкнуть к нему, к новым обстоятельствам ее жизни. И Поппи ценила его терпение, потому что все это еще было для нее совсем новым. По иронии судьбы, однако, его добровольная сдержанность вызывала при их случайных прикосновениях, – его руки к ее руке, давление его тела, когда они близко стояли в толпе, – порыв вибрирующего влечения.
Влечение без доверия... неловко чувствовать подобное к своему мужу.
Поппи понятия не имела, как долго он будет продолжать откладывать исполнение супружеских обязанностей. Она испытывала лишь благодарность, что Гарри был настолько занят своим отелем. Хотя... она не могла не думать, что это расписание от рассвета до заката плохо сказывалось на его здоровье. Если бы кто-то, о ком заботилась Поппи, работал настолько беспрестанно, она бы заставила его сбавить темп, найти время отдохнуть.
Простое сострадание взяло над ней вверх однажды пополудни, когда Гарри неожиданно вошел в их комнаты, держа в одной руке пальто. Он провел большую часть дня с главным офицером ЛПД – Лондонского пожарного депортамента. Вместе они тщательно осмотрели весь отель, чтобы проверить выполнение пожарных инструкций по безопасности и оборудование.
Если, упаси Бог, в отеле "Ратледж" вспыхнет огонь, служащие были обучены помогать стольким гостям, скольким возможно, покинуть здание наиболее безопасным путем. Как положено, были посчитаны и проверены лестницы на выход и поэтажные планы, осмотрены все выходы. Знаки огня были выгравированы снаружи здания, чтобы обозначить его, как защищаемое ЛПД.
Когда Гарри вошел в комнату, Поппи заметила, что день для мужа был особенно труден. Его лицо осунулось от усталости.
Он остановился при виде жены, устроившейся в углу дивана, читавшей книгу, которая покоилась на ее коленях.
– Как прошел ленч? – спросил Гарри.
Поппи пригласили присоединиться к группе обеспеченных молодых матрон, которые проводили ежегодную благотворительную распродажу.
– Хорошо, благодарю. Довольно-таки приятная компания. Хотя они, как мне кажется, слишком любят создавать комитеты. Я всегда полагала, что то, что комитету удается достигнуть за месяц, то один человек смог бы сделать за десять минут.
Гарри улыбнулся.
– Цель подобных групп не в том, чтобы быть эффективными, а чтобы у вас было, чем занять свое время.
Поппи внимательней присмотрелась к нему, и ее глаза расширились.
– Что произошло с вашей одеждой?
Белая льняная рубашка и темно-синий сюртук Гарри были покрыты полосами сажи. Грязные пятна виднелись и на его руках, и одно на челюсти.
– Я проверял одну из пожарных лестниц.
– Вы спускались по лестнице снаружи здания? – Поппи была изумлена тем, что он пошел на такой ненужный риск. – А не могли вы попросить кого-то другого сделать это? Может, мистера Валентайна?
– Я уверен, что он сделал бы это. Но я не стану предоставлять оборудование моим служащим, не опробовав его сам. Меня все еще немного беспокоят горничные – их юбки затруднят спуск. Однако, я уже вычеркнул это, как проверенное, – он грустно посмотрел на свои ладони. – Мне нужно помыться и переодеться прежде, чем вернуться к работе.
Поппи вернулась к чтению книги. Но она слышала тихие звуки, доносящиеся из другой комнаты: шум открываемых ящиков комода, плеск воды, глухой стук сброшенной обуви. Она представила его раздетым в эту самую минуту, и стремительное тепло охватило ее живот.
Гарри вернулся в комнату, чистый и аккуратный, как раньше. Вот только...
– Пятнышко, – сказала Поппи, почувствовав приступ веселья, – вы его пропустили.
Гарри посмотрел вниз, на грудь.
– Где?
– На вашем лице. Нет, не с этой стороны, – она взяла салфетку и жестом попросила его подойти к ней.
Гарри наклонился через спинку дивана, его лицо приблизилось к ее лицу. Он неподвижно стоял, пока она вытирала грязное пятно с его челюсти. Поппи ощутила свежий и чистый аромат его кожи, с легким намеком на дым, как у кедрового дерева.
Желая продлить мгновение, девушка смотрела в его бездонные зеленые глаза. Они были окружены кругами от недосыпания. Милостивые небеса, останавливался ли этот человек хоть на мгновение?
– Почему бы вам не посидеть со мной? – импульсивно спросила Поппи.
Гарри моргнул, приглашение явно застало его врасплох.
– Сейчас?
– Да, сейчас.
– Я не могу. Столько всего нужно...
– Вы сегодня ели? Я не говорю о нескольких крошках за завтраком?
Гарри покачал головой.
– У меня не было времени.
Поппи молча указала на место рядом с собой на диване.
К ее удивлению, Гарри в самом деле послушался. Он обошел край дивана и сел в угол, глядя на нее. Вопросительно поднял одну из темных бровей.
Потянувшись к подносу рядом с собой, Поппи подняла тарелку, наполненную сэндвичами, пирогами и печеньем.
– Из кухни прислали слишком много для одного человека. Передохните.
– Я правда не...
– Вот, – настаивала она, прямо-таки толкая тарелку в его руки.
Гарри взял сэндвич и начал медленно жевать.
Взяв свою чашку с подноса, Поппи налила свежего чая и добавила ложечку сахара. И передала ее мужу.
– Что вы читаете? – спросил он, посмотрев на книгу у нее на коленях.
– Роман автора-натуралиста. Пока что я не нашла ничего, напоминающего сюжет. Но описания сельской местности достаточно лиричное, – она замолчала, глядя, как он пьет из чашки. – А вам нравятся романы?
Он покачал головой.
– Я обычно читаю, чтобы получить информацию. А не для развлечения.
– Вы не одобряете чтение ради удовольствия?
– Нет, просто я не часто могу найти для этого время.
– Может, именно поэтому вы плохо спите. Вам нужен перерыв между работой и сном.
Гарри выдержал сухую, четко обозначенную паузу прежде, чем спросить:
– Что бы вы предложили?
Понимая, к чему он клонил, Поппи почувствовала, как покрылась краской с ног до головы. Гарри, казалось, наслаждался ее неловкостью, но не насмешничал, а словно находил ее чарующей.
– В моей семье все любят романы, – наконец ответила Поппи, вернув беседу в прежние рамки. – Мы собираемся в гостиной почти каждый вечер, и один из нас читает вслух. У Уин получается лучше всех – она придумывает свой голос для каждого персонажа.
– Я бы с удовольствием послушал, как читаете вы, – сказал Гарри.
Поппи покачала головой.
– Я и вполовину не настолько хорошо читаю, как Уин. Я всех усыпляю.
– Да, – согласился Гарри. – У вас голос дочери ученого.
И прежде, чем она успела обидеться, добавил:
– Успокаивающий. Никаких резких нот. Мягкий...
Он невероятно устал, осознала девушка. Настолько, что даже усилие связать слова вместе истощало его.
– Я должен идти, – пробормотал Гарри, потирая глаза.
– Сначала закончите со своими сэндвичами, – повелительно произнесла Поппи.
Ратледж послушно взял сэндвич. Пока он ел, девушка листала книгу и нашла то, что хотела... описание прогулки по сельской местности, под небом с курчявыми облаками, мимо миндальных деревьев в цвету и белого лихниса рядом с тихим ручейком. Она читала размеренно, иногда поглядывая на Гарри, пока тот опустошал блюдо с сэндвичами. А потом он устроился поудобнее в уголке, более расслабленный, чем она когда-либо его видела.
Поппи прочитала еще несколько страниц о прогулках вдоль живых изгородей и по лугам, через лес, укрытый покрывалом из опавших листьев, пока мягкий, блеклый солнечный свет сдавался тихому дождю.
И когда она, наконец, дошла до конца главы, то посмотрела на Гарри еще раз.
Он заснул.
Его грудь поднималась и опадала в ровном ритме, его длинные ресницы темнели на коже. Одна рука лежала ладонью вниз на его груди, а другая – полуоткрытой у его бока, сильные пальцы были полусогнуты.
