Тупак Юпанки - Я хочу летать
Когда я помогаю ему сесть в постели и спустить ноги на пол, перевожу взгляд на кресло, стоящее возле окна, и мне становится не по себе. Кажется, я успел возненавидеть этот дурацкий предмет мебели всего за несколько дней. Как же он, наверное, надоел Снейпу! Но мне приходится отвлечься от мрачных мыслей, чтобы призвать кресло поближе. Мне не хочется использовать магию, как это, наверняка, делает Милти. Поэтому я встаю, беру Северуса за руку, перекидываю её через плечо, а второй обнимаю его за талию и помогаю привстать, чтобы быстро пересадить его в кресло. Как я и ожидал, Снейп совсем лёгкий. Пожалуй, даже легче меня. Я привычно взмахиваю палочкой, выхожу из комнаты, и кресло плавно летит по воздуху следом.
Выйдя в коридор, я сразу обращаю внимание на тёмную обшарпанную дверь возле лестницы. Странно, что я не замечал её раньше.
— Туда? — оборачиваюсь я к Северусу. Он молча кивает.
Я подхожу к двери, толкаю её, но она не поддаётся. Тогда я достаю палочку, навожу на замок и произношу: «Alohomora», — но опять ничего не происходит.
— На двери какое-то фирменное запирающее заклятие? — улыбаюсь я.
— Нет, — вздыхает Снейп. — Наверное, просто петли заржавели. Лабораторию не открывали четыре года.
— Ну ладно, — пожимаю я плечами и делаю шаг назад.
Моя «Bombarda» выбивает дверь, и та резко распахивается, со всей силы ударив о стену.
— Поттер, обязательно нужно начинать поход в мою лабораторию с вандализма?
— Починю, — бросаю я через плечо и захожу внутрь.
Комната оказывается намного меньше, чем я себе представлял. Здесь действительно царит полный хаос. Столы и стулья перевёрнуты, повсюду валяется битое стекло. Полки на стеллаже поломаны. Тут и там на полу виднеются высохшие пятна от зелий. Окна законопачены, поэтому в полумраке комната выглядит меньше. Я делаю несколько шагов вперёд, и под ботинками начинает хрустеть стекло. Пахнет здесь, как в подвале: сыростью, плесенью и пылью. Воздух такой тяжёлый, что начинает кружиться голова. Я вытаскиваю палочку и выбиваю оба окна, потому что не уверен, что у меня получится их открыть вручную, как в спальне. Тут же становится свежее и светлее.
— Что здесь произошло? — оборачиваюсь я к Северусу, который всё это время потерянно молчит, обводя взглядом комнату.
— Неудачный эксперимент, — неопределённо отзывается он, передёрнув плечами.
— Ты варил зелье, и оно разнесло всю лабораторию?
— Нет. Лабораторию разнёс я, — тихо отвечает он и отворачивается.
Мне делается не по себе, потому что я уже догадываюсь, из-за чего он устроил погром.
— Ладно, — вздыхаю я. — Тогда давай тут всё уберём.
Невмешивающийся
Через час Гарри уже сам не рад, что затеял эту уборку. Он думал, что будет довольно просто убрать весь мусор и обломки мебели. Но Северус считает иначе. Он запрещает Гарри выбрасывать даже осколки колб без его согласия. Он принюхивается к каждой стекляшке, определяя содержимое, и только после этого решает, в какую кучу мусора её отправить. Он объясняет это тем, что даже нескольких капель различных ингредиентов, смешавшихся друг с другом, может оказаться достаточно, чтобы устроить взрыв. Гарри еле успевает сдержаться и не брякнуть, что если взрыва не случилось при погроме, не случится и сейчас. Но вдруг ему приходит в голову, что Снейп просто тянет время. Как будто боится завершения уборки. И причин такого поведения Гарри не понимает.
Он предлагает склеить заклинанием обломки мебели, которую ещё можно спасти, но Северус настаивает на том, чтобы уничтожить всё, что валяется на полу. И Гарри соглашается. Так что в итоге в лаборатории остаётся только стеллаж, большой стол и единственная табуретка. Северус лениво помахивает палочкой, убирая котлы, черпаки и прочие принадлежности в нижнюю секцию стеллажа. Гарри обходит комнату по периметру, чтобы убрать грязь, пыль и починить дверь и окна. Спустя ещё час грязное разгромленное помещение превращается в простую маленькую лабораторию. Гарри беглым взглядом осматривает результаты своей работы, облегченно вздыхает и присаживается на стол, пряча палочку в карман.
— Ну, что теперь? — спрашивает он уставшим голосом.
— Ты мне скажи, — пожимает плечами Северус. — Ты ведь хотел убраться здесь.
— Хотел, — соглашается Гарри. — Но я думал… В смысле, я надеялся, что ты будешь доволен.
— Ты думал, что я просияю от счастья и тут же кинусь что-то варить? — с издёвкой тянет Снейп, хищно оскалившись.
Гарри опускает голову и пожимает плечами. Ему просто хотелось увидеть хотя бы оттенок радости на лице Северуса.
Мечтающий летать
— Ладно, — вдруг говорит Гарри и поднимается. — По крайней мере, мы разгребли весь мусор. Меньше хлама в доме — уже хорошо.
Он натянуто улыбается и пытается выглядеть беззаботным, но я отчётливо вижу, что что-то не так. Я не понимаю, чего он хотел добиться этой ненужной уборкой, но, видимо, моя реакция ему не нравится. Интересно, он ожидал, что я буду вопить от радости, когда увижу таким, каким запомнил, место, где я окончательно потерял надежду?
— Ну… Думаю, можно отсюда уходить, — неуверенно бормочет Гарри, бросает последний взгляд на лабораторию и проходит мимо меня, направляясь к двери. Но вид у него при этом настольно потерянный, что я не могу удержаться и хватаю его за рукав. Он тут же останавливается и оборачивается.
— Что? Что-то не так?
— Всё не так, — спокойно отвечаю я, поднимая голову. — Не сбегай. И, пожалуйста, не обижайся.
— Да я и не думал…
— Думал, — уверенно перебиваю я его. — Просто пойми, что я очень ценю твою… помощь. Но сейчас это не совсем то, что мне нужно.
Гарри вздыхает и отворачивается.
— А что тебе нужно? — наконец выплёвывает он довольно зло. — Северус, я ведь… Я пытаюсь сделать как лучше.
— Я знаю, — мягко отвечаю я, пытаясь улыбнуться. — Я вижу, что ты стараешься. И я благодарен. Но, пожалуйста, не торопи события. Не жди от меня, что я…
— Тут же бросишься варить свои зелья, гулять на свежем воздухе и наслаждаться жизнью? — мрачно усмехается Гарри.
— Именно. Мне просто нужно чуть больше времени.
— Хорошо, — вздыхает Гарри и медленно кивает. — Хорошо.
Я печально улыбаюсь, потому что, как ни странно, понимаю, что сейчас чувствует Гарри. Это я похоронил себя заживо, это я медленно умирал. Но Гарри молод, горяч, и в нём зачастую говорит лишь юношеский максимализм. Он не привык ждать, не привык терпеливо наблюдать за какими-то неспешными процессами. Он, разумеется, хочет получить всё и сразу. Наверное, он надеялся увидеть хоть какую-то заинтересованность в моих глазах. А в результате получил лишь холодную сдержанность. Я не знаю, чего он хочет добиться. Но всё больше и больше убеждаюсь в том, что он внушил себе что-то и чего-то ждёт от меня. Но, кажется, я не оправдываю его ожиданий.
