Тень. Позволь тебя любить (СИ) - Джи Джули
Агнесс сидела на своей кровати в коротких шортиках и маечке, уже полная готовая ко сну. А на груди красовался прекраснейший кулон, весьма схожий с цветами в вазе, стоявший возле её кровати.
— Джули. Прости. Просто было слишком сложно сразу рассказать тебе всё…
Джули резко остановилась возле неё и с злобным выражением на лице сказала:
— Я не виню тебя ни в чём, Агнесс! Эта сволочь не имела никакого права так с тобой поступать! Мерлин, я просто не понимаю походу вообще ничего в этом мире…
Агнесс уже в который раз вздохнула. Подруга слишком остро отреагировала на информацию о том, что её лучшая подруга подверглась почти что изнасилованию. Да ещё и от кого!
— А ты в курсе вообще, что цветы и эта побрякушка, видимо от него?
Джули резко встала перед ней и указала на цветы.
— Я думала об этом, но как-то не складывается у меня…
— Это от Милтона! Агнесс, почему ты не видишь элементарного? Не сопоставляешь факты между собой?
Джули смотрела на неё недоумённо, но в итоге вздохнула, присаживаясь к Агнесс на кровать и приобняла подругу:
— Я очень благодарна тебе, что решила поделиться. Это очень сложно, неприятно, или приятно, мне тебя не понять! Но Агни… это же очевидно. Милтон заинтересован тобой.
— Я просто не могу в это поверить, Джули! Так поступать со мной и после этого слать подарки? Ещё и такие дорогие. Цветы, правда, уже давно стоят…
Джули взволнованно гладила Агнесс по кудрявым волосам, и будто сама была в растерянности:
— Я сама не понимаю точно всего. Но мне кажется, это всё не просто так. Мерлин, мне плохо.
Джули схватилась за сердце:
— Он так с тобой поступил, а я ничего не знала! Как, должно быть, было тяжело тебе! А я не помогла!
Агнесс прижала подругу к себе, и начала раскачиваться, словно маленького ребенка укачивает:
— Джули, нет. Всё было не настолько плохо, как прозвучало. Правда. И именно по этому мне страшно. Страшно, что я не хочу ему зла. И он является ко мне во сне…
Джули вздохнула:
— Не пойми меня не правильно. Но всё, что ты мне рассказала, звучит очень романтично…Необычно, но романтично. Он присылает тебе подарки! Он расторг ваши отношения с Самуилом!
— Он испортил всю мою жизнь на данный момент…
Агнесс качала подругу, а сама думала о том, все жизненные устои и привычные жизненные правила катятся к чертям.
Она думала не о Самуиле, не о том, что обидела его.
А о поганом Убийце.
И понимала, что скорее всего Джули права.
Цветы, кулон с цепочкой, это его рук дело. Вот только никаких доказательств не существовало.
Были только предположения и чувство интуиции.
И интуиция шептала:
Ты ему не безразлична.
Часть 17
— Не собираюсь ни за кем бегать. Шло оно всё.
Чёрная школьная юбка выше колен, идеально выглаженная белая рубашка, колготки телесного цвета, в тон кожи и кожаные туфли на каблуке, чуть выше, чем нужно. Эти туфли ей посоветовала купить Джули. Смотрятся просто бомбически! Лишь бы доходить в них до конца учебного дня и не сломать ноги.
Немного подкрасила глаза коричневыми тенями и тушью, подобрала волосы с левой стороны и заколола заколками, вроде ничего особенного, но отражение в зеркале смотрело на Агнесс восхищённо и улыбалось.
Ещё этот кулон, так гармонично сочетающийся со всем её образом. Будто был создан именно для неё. А карие глаза с самого утра блестели, как бриллианты на её груди.
— И не надо ни за кем бегать. Вот ты же сейчас смотришь в зеркало? — Джули подошла к Агнесс и окинула её оценивающим взглядом, — Это за тобой должны бегать. Если бы я была парнем, ползала в ногах, лишь бы ты обратила на меня своё внимание!
Агнесс хихикнула и обняла подругу, а рыжие шёлковые волосы коснулись лица, приятно защекотав.
Отличное настроение зашкаливало, от чего улыбка отказывалась сходить с лица. Вроде бы и нечему было радоваться, остались нерешённые вопросы, вот только непонятно откуда взявшееся легкомыслие нашёптывало в само сознание, что нужно расслабиться и наслаждаться каждой секундой. Ведь всё прекрасно, все живы и здоровы. Жизнь продолжается!
И лёгкой походкой, держа Джули за руку, Агнесс впорхнула в Обеденный Зал.
Не обращая ни на кого внимания, она плюхнулась на скамью рядом с Генри, и насвистывая незатейливый мотивчик, потянулась к яичнице.
— Доброе утро, ты чего вся светишься с самого утра? Тебя назначили заведующей библиотекой? — пошутил Генри, обнимая с другой стороны Джули.
Рич, сидящий напротив загоготал так, что ошмётки омлета разлетелись в разные стороны, но основная часть попала на Генри с Джули.
— Сука, Ричард! Ты если жрёшь, будто в последний раз, будь добр прикрывайся хотя бы ладошкой, достал уже! — закричала на него Джули, отряхивая Генри, — Каждый день одно и то же!
— Ну извини, я же не специально!
— Рич, ты не обижайся, но когда это происходит изо дня в день, то мне кажется, что специально, — вздохнул Генри.
Агнесс только тихо рассмеялась:
— Да ладно вам, он с вами едой делится, кормит, как только вылупившихся птенчиков.
— Ага, очень приятно, спасибо, Рич! — Прошипела Джули.
Агнесс налила себе тыквенного сока и сделала небольшой глоток, чуть повернув голову, незаметно покосилась на стол Наблюдателей.
Сразу заметила кудрявую макушку, Самуил хмуро смотрел себе в тарелку, о чём-то задумавшись.
Агнесс быстро отвернулась, пока он её не заметил. Сидит живой себе, здоровый. Ну и пусть сидит. Надо будет, сам подойдёт. Вот только нужно ли ей это, непонятно. Но поговорить в любом случае надо будет. Просто так тоже нельзя было оставлять эту ситуацию, как минимум, это не красиво.
Зал заполнял безостановочный гул многочисленных голосов и смеха, а привидения то и дело шныряли туда-сюда.
Появилось дикое желание обернуться и посмотреть на стол Убийц. Интересно, Милтон заметил, что Агнесс надела цепочку и носит её? Ведь если это его рук дело, то он просто обязан был выдать себя. Не может же быть такого, что он сделал ей подарок и даже не посмотрит, красуется кулон у неё на шее, или нет.
Интересно, конечно. С каких пор её волнует что там заметит или не заметит Милтон. Но вот видимо с этих самых пор. Любопытство настолько сильно пульсировало в висках, что в области грудной клетки нарастало волнение, словно безоблачное небо заволакивало тёмными тучами, медленно, неспеша, забирая всю власть себе…
И становилось понятно, отчего у Агнесс глаза сверкают с самого утра, и настроение поднято на максимум так, что хотелось обнимать всех и каждого, раздавать комплименты, петь и танцевать. Да тут всё просто, на самом деле.
Агнесс почувствовала себя кому-то действительно нужной, желанной.
Если бы вдруг Самуил подошёл к ней с самого утра, или с вечера, не важно, просто подошёл с букетом цветов, подарил, чмокнул в щёчку. Было бы приятно, несомненно. Но тут иная ситуация. Насколько романтично ей преподносят сюрпризы, это интриговало. И Агнесс надеялась, что Джули всё-таки не права. Возможно многие факторы и указывали на то, что это чёртов Убийца. Но конкретных доказательств не было, как ни крути. Надеялась, что это не он, но в глубине души искрилась надежда, что всё-таки Милтон виновник всех этих приятных неожиданностей.
Злость прошла по отношению к его поступку, и соответственно к нему самому. Возможно это из-за того, что она считала себя такой же виноватой, как и Милтон. Да, он держал ей руки. Прижимал к стене и она потеряла любой шанс вырваться из объятий. Но какого чёрта тогда она стонала, как последняя шлюха в его руках, на его члене? Разве так себя ведут девушки, подвергшиеся изнасилованию? Разве не она отвечала на абсолютно все его поцелуи, а от прикосновений холодной бархатной кожи по телу словно электрические разряды проходили?
А эти сны, от которых между ног становилось неприлично мокро? И ведь каждую ночь происходило одно и то же. Она не видела чётко его лица. Но чувствовала. Его запах, стальные объятия, жёсткие, но в то же время невероятно приятные движения внутри себя. Тяжёлое, прерывистое дыхание возле уха, наполненное диким, страстным желанием. Он хотел её. Хотел сильно, невыносимо, хотел так, что просто не мог отпустить. А она не желала, что бы отпускал. До дрожи в коленях, до одури, до изнеможения хотелось раствориться в этих мгновеньях. К сожалению, сны обрывались. И она просыпалась одна.
