Цена зла (ЛП) - Дарк Рэйвен

Это часть наказания, не так ли? Спайдер усилил мое унижение, не только раздев меня догола и выставив на всеобщее обозрение, но и заставив меня смотреть, как его друзья совершают поступки, которые ни одна женщина не должна видеть.

Страйкер сбивает противника с ног, затем помогает ему подняться. Деньги обмениваются рукопожатиями в толпе, и Драгон вручает Спайдеру пачку банкнот, которые Спайдер кладет в карман с самодовольной улыбкой.

— Ублюдок, — говорит Драгон.

Спайдер трясет его за плечо. — Приятно иметь с тобой дело, През.

— Иди нахуй сам. — Но он ухмыляется. — Ты жульничал. Ты знал, что Эйтбол сегодня не в форме.

— Нет. Страйкер просто настолько хорош.

Драгон подходит к Текиле, отталкивает парня, который только что встал у нее между ног, и поднимает ее со стула. Он перекидывает ее через плечо и уносит, пока она хихикает от восторга.

Спайдер берет пиво с подноса, который несет Сэсси, и открывает его. Он бросает крышку на землю и делает глоток. Его глаза встречаются с моими, и когда он опускает бутылку, его губы подергиваются. Его взгляд искрится удовлетворением.

Я хочу закричать на него, но со свистком во рту я не могу. Если он упадет мне на грудь, он может не подойти, чтобы помочь, просто чтобы быть придурком, и тогда у меня не будет возможности поднять тревогу, если какие-нибудь твари решат нанести мне визит.

Я фыркаю через нос и свирепо смотрю на него. Он делает насмешливое движение губами для поцелуя.

Клянусь, я убью его.

Спайдер поворачивается спиной и исчезает в толпе, как будто меня там сейчас даже нет. Я должна быть рада, что он не обращает на меня внимания. Если он игнорирует меня, мне не нужно иметь с ним дело. И все же в ту минуту, когда он отворачивается, одиночество обнимает меня своими холодными объятиями.

Хуже того, когда я думаю о том, что он наблюдает за мной, нет, хуже того, когда я думаю, что он позволяет каждому из тех мужчин внизу смотреть на меня, когда им заблагорассудится, мои внутренности горят, как будто его пальцы там, дразнят меня до безумия.

Здесь, в этот момент, его власть надо мной абсолютна. Единственный, кто может покончить с этим, это он, и он это знает.

И осознание этого заставляет меня хотеть уйти.

Какой в это смысл?

Оставшись наедине с тем, что мне нечего делать, кроме как придумывать способы заставить его страдать, ни один из которых я никогда не надеялась осуществить, я пытаюсь отгородиться от мира. Все в этом месте кажется неправильным, но, привязанной к этому проклятому дереву, от него никуда не деться.

Если бы мои родители увидели меня сейчас…

У меня сводит живот. Я чувствую себя так, словно каким-то образом предала их, обесчестила. Ради всего святого, я дочь пастора. И я не только спала с мужчиной, который воплощает в себе все, что они презирают, человеком, который не является моим мужем и которого я ненавижу. Я позволила себе оказаться здесь… подобная им. Связанная и раздетая, под пристальными взглядами десятков возбужденных байкеров.

Мои родители отреклись бы от меня. Никакое покаяние не освободило бы меня от этого.

Я отворачиваюсь или закрываю глаза, но это не дает мне возможности убежать, когда я слышу, как женщина кричит от удовольствия или Пип стонет, чтобы Моника сосала его сильнее.

Никто не приближается ко мне, но это не значит, что никто не смотрит.

В любой момент времени тот или иной парень не сводит с меня глаз. Они наслаждаются моей наготой, лишенные рассудка от моего стыда. Я начинаю понимать, что имел в виду Спайдер, когда сказал, что я собираюсь быть развлечением. Пока некоторые пары целуются, они наблюдают за мной, как будто вид моей наготы разжигает их похотливые аппетиты.

Спайдер плюхается в кресло рядом с усталым и побитым, но взволнованным Страйкером, и они вместе прикасаются кончиками своих пивных бутылок в знак приветствия. Кивая на что-то, что говорит Страйкер, Спайдер даже не смотрит в мою сторону. Я ненавижу, что его невнимание причиняет боль.

Время от времени он посылает Монику или Пипа проверить, как я, но они ничего не говорят, только осматривают меня, проверяют веревки, а затем возвращаются на вечеринку, игнорируя мои сердитые, приглушенные крики.

Было бы легко подумать, что Спайдер безответственно относится к моей жизни, подвергая меня опасности не только со стороны здешних людей, но и со стороны любых диких животных поблизости. Но никто ко мне не прикасается, кто-то всегда находится достаточно близко, чтобы услышать свист, на меня смотрит множество глаз, и поблизости нет животных. Ну, во всяком случае, не четвероногих. Может, он и оставляет меня в покое, но я не одна.

Я никогда не бываю одна.

Медленно проползает, должно быть, еще по меньшей мере час, а потом еще один.

Мои глаза начинают слипаться. Сон пытается затянуть меня, моя голова падает вперед, но я стряхиваю его, не желая терять бдительность.

Смех Снейка и Ди привлекает мое внимание, и я поднимаю голову. Они, спотыкаясь, удаляются от толпы ко мне. Нервозность заставляет меня прижиматься к дереву, пока они не падают на землю в нескольких футах от меня, смеясь. Я уверена, что они смеются надо мной.

Снейк перекатывает Ди так, чтобы он лежал на ней сверху. Он берет ее за подбородок и целует. Она обхватывает его руками. Их языки танцуют.

О, здорово. Они вдвоем целуются так, как будто меня тут даже нет.

Ди поворачивает голову ко мне, ее глаза закрыты, а Снейк целует ее в шею. Ее глаза открываются, и она улыбается. — О, Снейк, смотри. Наш местный вор устраивает нам шоу.

Я устраиваю им шоу? Мои ногти впиваются в ладони. Как будто я выбираю быть здесь, совершенно голой перед всем зданием клуба!

Чувство вины, которое я испытывала за то, что предала ее, сгорает под волной гнева.

Снейк хихикает. — На самом деле она меня сейчас не интересует, детка. — Он покусывает ее за ухо, стягивая топ с бретельками и обнажая грудь.

Она хрипло смеется и выгибает спину, пока он сосет ее шею и потирает ладонью ее грудь. Он берет ее сосок в рот, и она мурлычет, запустив руки в его длинные серебристые волосы.

Замечательно. Они на самом деле собираются заняться этим прямо у меня на глазах.

Зная, что Ди, вероятно, отсюда может видеть, как мое лицо краснеет, я закрываю глаза. Может быть, если я не буду реагировать на них, они решат заняться этим где-нибудь в другом месте.

— Мы ставим ее в неловкое положение.

Я резко открываю глаза. Ди смотрит прямо на меня.

— Давай дадим ей что-нибудь посмотреть. — Снейк садится между ее ног и перекатывает ее на живот. Ди стонет, когда он залезает под нее и расстегивает ее брюки, снимая их, а затем трусики до бедер.

Вот и все для того, чтобы они отправились в другое место.

Он стягивает ее брюки до лодыжек и расстегивает свои собственные.

Мне следовало бы отвернуться, но я, кажется, не могу повернуть голову или закрыть глаза. Между моих ног начинается боль. Меня охватывает унижение, и я уверена, что они это видят, хотя я знаю, что это невозможно с того места, где они находятся.

Что-то заставляет меня поднять взгляд. В итоге я смотрю прямо на Спайдера, который все еще сидит в своем кресле рядом со Страйкером, только теперь они оба наблюдают за нами.

Отсюда трудно понять, но я уверена, что плечи Страйкера трясутся. Спайдер устраивается поудобнее, развалившись, как король, наблюдающий за шоу.

Ох, когда я доберусь до него своими руками…

Ди издает стон, привлекая мое внимание. Лучше бы я не смотрела.

Снейк наклоняется над ней, задирает ее топ и обхватывает ее грудь, в то время как Ди встает на четвереньки, вжимаясь в него. Одна его рука массирует ее грудь, другая скользит между ее ног, дразня.

Ди трется о него, вскидывая голову. Ее глаза встречаются с моими, и ее губы растягиваются в улыбке.

— Ах, черт. — Ее голос гортанный от желания.

— Детка, как, черт возьми, ты заставляешь меня хотеть тебя после двадцати лет? — Снейк рычит и врезается в нее сзади. Ди стонет и трется о него.