Однажды на реалити-шоу (СИ) - Салах Алайна
Упав на кровать, я закрываю лицо ладонями и реву. Оплакиваю непроходящую боль и в груди и дружбу, которой не существовало в реальности. Ведь для того, чтобы дружить, нужны двое, а я, как оказалось, всегда была одна.
Просто не понимаю, для чего ей потребовалось так долго и тщательно притворяться? Заплетать мне волосы, учить краситься, терпеть мой вздорный характер, вступаться за меня перед Кристиной? Я далеко не главная звезда этого шоу, чтобы так старательно наступать себе на горло.
Для чего нужно было, глядя мне в глаза, говорить о том, как она рада за меня и Артема, а потом на камеру переврать мои слова, выставив двуличной проституткой? Я бы никогда так не смогла… Даже если бы речь не шла о дружбе.
Вытерев лицо рукавом толстовки, я поднимаю глаза. Взгляд тут же падает на косметичку Лики, лежащую на моей тумбочке. На ее кровати валяется дурацкая книжка-детектив, которую я ей дала буквально позавчера.
Мысль о том, что мне придется провести еще сутки рядом с ней, вызывает острый прилив дурноты. Я не могу, не могу.
Решение приходит молниеносно. Вскочив, я выдираю из-под кровати сумку и начинаю запихивать в нее вещи: зубную нить, крем для лица, футболку, джинсы… Плевать, что там подумает Инга. Я просто не могу больше находиться здесь ни минуты… Просто не выдержу.
Спустя минут пять я грохочу кроссовками по ступеням. Кристина, уставившаяся в телевизор, удивленно вскидывает глаза.
-- А ты куда собралась?
-- Домой, -- глухо выдавливаю я. – Инга еще здесь?
Нахмурившись, она молча меня разглядывает и наконец кивает.
-- Она у себя.
И еще до того, как успеваю уйти, добавляет:
-- Не дури, а? Сутки же всего остались. Поспишь на диване, если с ней не хочешь пересекаться. За срыв съемок конские штрафы предусмотрены.
Ничего не ответив, я быстро иду по коридору. Я знаю только то, что мне нужно отсюда побыстрее уйти, а на остальное плевать.
Дважды постучавшись, я вхожу в кабинет Инги. Царица Грызландии отрывает взгляд от бумаг, цепко проходясь по моей набитой сумке и зареванному лицу.
-- Куда собралась? – неоригинально повторяет она вопрос Кристины.
-- Домой. – Я смотрю ей в глаза, заранее зная, что ни уговоры, ни угрозы не заставят меня передумать и остаться.
-- Из-за Лики?
Я киваю.
-- Сумму, которую обязана будешь возместить за срыв съемочного процесс, изучила?
-- Нет. Но верю, что она очень и очень большая. – Я крепче сжимаю ремень сумки. – Со временем как-нибудь рассчитаюсь.
Инга раздраженно кривится.
-- Ох уж этот юношеский максимализм. И кому от твоего ухода польза будет? Лика-то вообще выдохнет, что не придется тебе в глаза смотреть. Запомни: жизнь не делится на черное и белое, но говном от этого не становится. Это нужно принять и чем раньше, тем лучше.
Вздохнув, она снимает очки и устало массирует переносицу.
-- Лучше иди на кухне чая попей, выдохни. В спортзал сходи, грушу полупи. Завтра финальная съемка и все. Поедешь домой.
Я мотаю головой.
-- Извините, но я правда не могу. Ни ночевать здесь, ни участвовать в финальной съемке.
-- А мне казалось, ты с яйцами.
Я слабо улыбаюсь.
-- Мне тоже так казалось. Вам в любом случае спасибо за все. Я думала, вы сука, а вы нет вроде. По крайней мере, сейчас мне так уже не кажется.
Поджав губы, Инга качает головой. Мол, откуда эта идиотка вообще свалилась на мою голову?
-- Иди. До конца недели заедь на киностудию и зайди в юридический отдел. Они скажут, что и как.
Открыв ящик стола, она протягивает мне опечатанный зип-пакет с моим телефоном.
-- Не забудь.
Благодарно кивнув, я забираю мобильный и шагаю к выходу. Немного странно, что все прошло так ровно и быстро. Думала, Инга станет сыпать угрозами и попытается заковать меня в кандалы.
В дверях оборачиваюсь. Ответ не так важен, но спросить все-таки хочется.
-- У меня ведь все равно не было шанса победить, так ведь?
-- Это шоу, Есения, -- чеканит Инга, не отрывая взгляд от бумаг. – Здесь никто не ищет любовь. Для этого на кону слишком большие деньги. Но если тебя это утешит, твое присутствие было глотком свежего воздуха.
Улыбнувшись, я закрываю дверь. Неплохая она все-таки, эта старая мегера.
47
Покинуть дом, минуя гостиную, можно лишь через окно, так что еще одной встречи с Кристиной мне не избежать. Я шагаю по коридору с намерением отпустить пару вежливых фраз на прощанье, однако вместо нее обнаруживаю сидящую на диване Лику. При виде меня она вскакивает, выглядя как перепуганный олень в свете фар.
-- Есения, послушай…
-- Я уезжаю домой, -- перебиваю я. -- Так что можешь ложится спать без страха очнуться с подушкой на лице.
В глазах Лики мелькает удивление, смешанное с облегчением. Инга, как всегда, оказалась права. Мой уход делает подарок ее совести.
-- Пожалуйста, не злись на меня. Я не хотела делать тебе больно…
-- А чего ты хотела? – перебиваю я. – Восстановить справедливость?
-- Мои слова не имеют к тебе прямого отношения… -- Лика делает крошечный шажок вперед и снова замирает. -- Я по-прежнему считаю тебя своей подругой… Это просто шоу и мне было необходимо сделать то, что я сделала…
Я молча наблюдаю, как шевелятся ее губы, и как тонкие пальцы с нежно-розовым маникюром теребят края футболки. Ее слова о том, что я якобы соблазнила Артема ради места в финале, не имели ко мне прямого отношения? По-прежнему считает меня своей подругой? Что это вообще за херня?
-- Я ведь даже представить не могла, что дойду до финала… -- продолжает лепетать Лика. – Я пришла сюда ни на что рассчитывая. Мама хотела, чтобы я засветилась на шоу и получила выгодный рекламный контракт. Думала, вылечу в третьем отборе… Но я не вылетела… А недавно Егор намекнул, что я могу выиграть, понимаешь? Не Кристина, как было известно с самого начала, а я. А я никогда ничего не выигрывала… Мама считает меня неудачницей, в которую зря инвестировала столько сил и времени… И если бы я победила…
Слушая ее, я вдруг осознаю, что не так уж и сильно мы друг от друга отличаемся. Кристина хочет победить, чтобы реанимировать свою угасающую карьеру певицы, я и Лика - чтобы доказать себе и миру, что мы чего-то стоим. В конечном итоге мы все хотим знать, что достойны любви: любви публики, материнской, своей собственной.
-- Я поделилась с тобой самым сокровенным, - напоминаю я. -- Неужели разрыв в один или сколько-там процентов стоил того, чтобы макнуть меня в грязь?
-- Если я стану победительницей, у зрителей не должно оставаться сомнений, -- голос Лики становится механическим, будто она повторяет чьи-то слова. – Мне бы не хотелось, чтобы выбор Артема отличался от результатов голосования.
-- Это тебе твоя мама подсказала?
Губы Лики белеют, даже несмотря на слой блеска.
-- Причем здесь она?
Несмотря на недавнюю истерику, мне становится ее жаль. Ведь мне, в отличие от нее, никогда не приходилось заслуживать любовь родителей. Меня всю жизнь любили просто за то, что я есть.
-- Я бы никогда так с тобой не поступила. – Мне удается сказать это спокойно и твердо. -- И вовсе не потому, что я легко принимаю проигрыши, а потому что в мире есть вещи важнее победы. Дружба – одна из них.
Не дожидаясь, пока Лика пролепечет что-то в свое оправдание, я иду к двери. Пожелать ей удачи в финале было бы верхом ханжества.
Там наверху, рыдая от боли и разочарования, я думала, что не скоро смогу кому-то довериться. А после разговора с Ликой понимаю: нет, смогу. То, что Лика ставит свои амбиции и страхи выше дружбы, не означает, что так же непременно поступают другие. Я – яркий тому пример.
Толкнув дверь, я выхожу на крыльцо и натыкаюсь на Кристину. Прислонившись к колонне, она курит свою дурацкую пластиковую дудку.
-- Травишься? – со смешком уточняю я.
-- Ага, -- подтверждает она, повернувшись. – Инга внутри курить запретила. Как она отреагировала, кстати? Сильно скандалила?
