К.Л. Паркер - Миллион запретных наслаждений
— Ты трахал ее?
— Это имеет значение? — Я встал и подошел к бару, чтобы налить себе чего-нибудь.
— Да, имеет.
— Какое? Ты ревнуешь? Я и тебя трахал, от моего траханья ты получаешь намного больше, чем она. Тебя это успокоит? — Я отпил скотча.
— Ты гнусный тип! — выдала она и снова отвернулась.
— Я ненасытен. Большая разница.
— Зачем нужно было тратить на меня миллионы, если тебя всегда ждет твоя маленькая мисс Чаро Кучи-Кучи? — сказала она, изображая акцент Фернанды.
Это было забавно.
— Чаро — испанка, а Фернанда из Аргентины, — поправил я. — Фернанда красива и радует глаз, но она обрадовала уже слишком много глаз. — Я улыбнулся и наклонил бокал в сторону Дилейн. — У меня с ней на публике ничего бы не вышло. Но она классная. Она все понимает.
Дилейн хотела было что-то ответить, но тут вернулась Фернанда.
— Я подобрала несколько вещей, которые, мне кажется, подчеркнут твою фигуру, — сказала она, развешивая белье в маленькой примерочной.
— Давай, Дилейн. — Я снова сел в кресло. — Покажи мне.
Она не двинулась с места. Фернанда вопросительно посмотрела сначала на нее, потом на меня.
— Стесняется, — пожал плечами я.
— Ничего страшного. Если хотите, я могу их надеть и показать, как это будет смотреться.
Благослови Боже Фернанду и ее желание угодить. Все получалось как нельзя лучше.
— Знаешь, Фернанда, по-моему, это прекрасная идея, — заговорила Дилейн. В ее твердом, уверенном голосе был слышен нескрываемый сарказм. — Ной все равно с большим удовольствием посмотрит на тебя в них. Я, пожалуй, оставлю вас наедине. — Повернувшись ко мне, она процедила: — Я подожду в машине.
Отчеканив это, она широкими шагами покинула комнату, не забыв громко хлопнуть дверью.
— Я что-то сделала не так? — спросила Фернанда.
— Нет, ты тут ни при чем, — заверил я ее. — Заверни все, что выбрала, и запиши на мой счет. Я заберу, — сказал я, вставая. — Рад был тебя видеть, Фернанда.
— Я тоже рада, Ной. — Она обняла меня и поцеловала в щеку. — Завтра утром все будет у тебя. Давай, догоняй ее, красавчик.
Я кивнул и пошел к авто. Дилейн сидела внутри, сложив руки на груди и уставившись в окно.
— Домой, Сэмюель, — сказал я, и Сэмюель закрыл дверцу машины. — Может, расскажешь, что на тебя нашло? — спросил я у нее.
Дилейн, повернув голову, опалила меня огненным взглядом.
— В будущем, если соберешься съездить на свидание с какой-то из своих старых подруг, окажи любезность, не бери меня с собой. Мне это неинтересно.
— Она не старая подруга.
— Подруга, любовница — какая разница? — Дилейн окинула пристальным взглядом мое лицо и снова отвернулась. — Вытри помаду этой шлюхи со щеки.
Я провел рукой по щеке и посмотрел на ладонь. Так и есть — на пальцах ярко-красная помада.
— Послушай, я сюда приехал с тобой не для того, чтобы встретиться со старой подругой, — хотя имею на это полное право. В контракте написано, что ты не должна встречаться с другими мужчинами. Обо мне там нет ни слова.
Она опять повернула голову.
— Ублюдок! Ты думаешь, я буду сидеть сложа руки, пока ты трахаешь все, что движется, и ждать, пока ты подцепишь какую-нибудь заразу и принесешь мне? Так вот, этого не будет! Я сбегу из этого дома, ты и оглянуться не успеешь.
— И тогда я засужу тебя за нарушение контракта, — деловым тоном сказал я. — Но об этом можешь не беспокоиться, я не собираюсь спать ни с кем другим. Во всяком случае, в ближайшие два года. Ты единственная женщина, которую я хочу, Дилейн. А теперь, пожалуйста, прекращай этот детский сад, чтобы я мог получить удовольствие от нашего с тобой общения.
Лицо ее немного смягчилось, но руки на груди она не расплела и с упрямым видом снова отвернулась от меня. Я воспринял ее молчание как знак того, что она начинает неохотно соглашаться с моей просьбой.
— Вот и хорошо. Теперь о твоем наказания за то, что ты поставила меня в неловкое положение перед хорошей знакомой, — начал я. Дилейн повернулась ко мне, собираясь что-то сказать, но я не дал ей такой возможности. — Я пытался купить тебе белье, но теперь ты все время будешь ходить без белья, вернее, без трусов. — Я довольно улыбнулся, увидев, как ее рот открылся и закрылся. — Наверное, мне нужно поблагодарить тебя за то, что не сумел вовремя усмирить твой нрав. Это оказалось мне на руку. Спасибо, Дилейн.
— Ах… ты… тьфу! — Она опять отвернулась.
Остаток пути мы ехали молча. Дилейн отказывалась на меня смотреть, но я не мог оторвать от нее глаз. Да, я был разочарован тем, что не увидел ее посреди магазина в одном белье. Но и во мне есть некая собственническая жилка — я смог понять, почему Дилейн огорчилась. Все утро она вешалась на меня, а я не разрешал ей сделать для себя хоть что-то, кроме того небольшого подарка в бассейне. Признаюсь, я бы на ее месте тоже слегка обиделся. Но я привык к тому, что она бывает недовольна тем, как я себя с ней веду. А вот она к моему поведению еще явно не привыкла.
Не понимала она того, что я пытался быть с ней нежным. Во всяком случае, пока что. Но все будет по-другому, как только ее сладкая кисонька выздоровеет. После того наказания, которое я планировал ей устроить, она станет умолять меня «пойти на свидание» к старой подруге.
8
ОГОНЬ, ПУЛИ И ВАМПИРЫ, О БОЖЕ!
Лейни
После героически провальной поездки в магазин нижнего белья Ной оставил меня в покое.
Я не ревновала. Клянусь. Это все Суперкиска. Она, придя в бешенство, решила устроить забастовку. Теперь Чудочлену придется поцеловать чью-то грандиозную задницу, чтобы снова добиться ее расположения. Возможно, если бы он устроил еще одну такую трепку, как в машине, это сошло бы ему с рук, но я не была уверена на сто процентов.
В постель я легла раньше Ноя, но только притворялась, что сплю, когда он осторожно залез под одеяло. Меня немного задело то, что он повернулся ко мне спиной да еще и отодвинулся. Никаких поползновений, ни тисканья, ни лапанья — ничего.
Утром я проснулась раньше него. Он еще спал, когда я вышла из душа, и уже после этого начала специально как можно сильнее шуметь, чтобы разбудить его. Не спрашивайте, зачем я это делала, — я и сама не знаю. Скучала я по этому гаду, что ли?
Я даже пошла в ванную голой, порылась в его гардеробе, нарочно невзначай уронила с полки пару туфель и оставила их на полу, а потом закрыла дверь громче, чем было нужно. Ничего. Что мне теперь, идти ему пульс проверять? Разве может человек не проснуться от всего этого?
Но потом мой желудок издал звук, которым обычно напоминал, что его пора кормить. Я отчетливо вспомнила пачку «Фростед Флейкс» в кладовой, после чего Ной Потаскун Кроуфорд был мгновенно забыт.
