Джекпот для миллиардера. Создана для тебя (СИ) - Вайс Вирсавия
- Черт! - выругалась я, почувствовав волну желания, накрывающую меня.
Выглянула в коридор. Никого не было. Амбалов отправили ещё час назад, а мать ушла за документами и, заодно, проследить, чтобы не осталось ни единой записи о моём пребывании в больнице. Быстрым шагом прошла по коридору и вышла на улицу. Зажмурилась от яркого солнца и, сжав руки в кулаки, потрясла головой, разгоняя сонных тараканов по углам.
- Йо! - мозг задвигал скрипучими колесиками. - Чего разошлась-то? Куда двинем наши кости, Алексеева?
- Домой! - прошептала я. - Исключительно домой.
Выскользнула из здания больницы, вызвала такси. Набрала телефон матери. Как обычно, со второго гудка.
- Да, Катюша, ты где?
- Мама, прости, не могу. Я уехала. Я... Мне нужно побыть одной и о многом подумать. Ты можешь..?
- Я остановлюсь в отеле «Эпикурион». Не злись, доченька, я тебя очень люблю. Я всегда хотела, чтобы...
- Мне было лучше, - закончила я за неё. - Только почему мне теперь так плохо, мама?
Я отключилась. Вытерла пальцами глаза и села в подъехавшее такси.
Голова раскалывалась. Всё плыло перед глазами. Меня мутило и спазмами сводило всё тело. Опустив стекло, я вдыхала влажный морской воздух полной грудью, чувствуя, что всё вокруг начинает скручиваться в тугую, плотную спираль. Дорога шла вдоль моря.
- Остановитесь! - вдруг закричала я, пытаясь открыть на ходу дверь.
Машина резко затормозила, практически уходя в юз.
Открыв дверь, я вылетела из салона и бегом, спотыкаясь, побежала к морю. Влетела в теплые волны и упала на колени.
- Пожалуйста, пожалуйста... - шептала я, зарывая пальцы в песок. - Я хочу...
Яркая вспышка. Сознание, как ржавая шестеренка, начинает вращать колесики назад. Прокручивая мою жизнь, как в обратной киносъемке. До того самого вечера, до того самого мгновения, когда я первый раз посмотрела ему в глаза, своему Сашке, четырнадцатилетнему подростку, завязывавшему шарф десятилетней девчонке под фонарем на улице Маяковского.
Я вспомнила всё. Всё. Если мне до этого казалось, что я его люблю, то тот ураган чувств, который меня захлестнул сейчас, оказался не под силу ни моей душе, ни сердцу.
Запрокинув голову, я закричала, так надрывно, что голос охрип, и мой крик перешел в плач, сотрясающий меня крупной дрожью.
Это была боль, боль расставания, потерянного времени, его и моих ошибок, наших не рождённых детей, боль моей пропасти одиночества, которую я чувствовала всегда и не могла понять ее природу. А, оказывается, все было просто. Я одна, всегда одна, если он не рядом со мной.
Я оглянулась. Такси так и стояло поперек дороги. Медленно поднялась и, обхватив себя руками, вернулась в машину.
Шурша гравием, такси вывернуло на асфальт и, набирая скорость, помчалось вперед.
Телефон тихо блямкнул. Я знала, что это он. Мы чувствовали друг друга, словно настроенные на одну, свою собственную волну.
- Да, Саша.
- Родная, что случилось? - его голос был напряжен.
- Я всё вспомнила. Ты нужен мне. Ты мне очень, очень нужен.
- Я скоро буду. Я вылетаю завтра утром. Если всё будет хорошо, часам к двум буду уже у тебя. Дождись меня, Катюш. Я люблю тебя. Я всегда тебя любил.
- Я знаю. - тихо говорю я. - Я, наверно, всегда знала, что ты где-то есть. Ты всегда был в моих снах, ты всегда был рядом.
- Маленькая моя, я знаю это. Потому что и ты всегда была в моих. Я не знаю, что это. Я вообще не могу понять, что между нами. Потерпи ещё немного, и мы будем вместе навсегда. Мы уедем, куда ты только захочешь. И всё будет так, как ты скажешь.
Я улыбнулась. Боль уходила.
- Я люблю тебя.
Машина свернула к дому и остановилась у ворот. Расплатившись, вышла, по дорожке обошла дом, скинула туфли и села на горячий песок. Он молчал, я молчала. Мы просто слушали дыхание друг друга, ощущая невидимые нити, связывающие нас.
Параллельный звонок.
- Я перезвоню тебе, хорошо?
- Конечно, Катюш.
Отключаюсь. Не успеваю на пару секунд поднять трубку. Номер скрыт.
Бздзыньк.
Сообщение с неизвестного номера. Открываю и покрываюсь липким, холодным потом.
«Сука! Если ты думаешь, что заберешь его у меня, то ты ошибаешься, тварь! Он мой! И всегда был моим! Мне легче его уничтожить, чем отдать тебе. Забрала тогда, заберу и сейчас! Лучше исчезни сама, как ты это умеешь!»
Глава 27
Я смотрела на сообщение и не понимала, что это.
- Ну, чего застыла-то? - мозг медленно включился в работу. - Не особо гостеприимно, согласен. Вроде как ещё не познакомились, и бац! Ты уже и сука. Эй, Алексеева, может, мы тут все о тебе чего-то не знаем?
На заднем плане хохотнул здравый смысл, включая бессмертный хит Джо Кокера «You Can Leave Your Hat On».
- Давай-ка подумаем, кому ты так могла насолить?
- Лариса Троянова!
Я прижала руку ко рту и оглянулась, как будто она могла стоять у меня за спиной.
- Эй! Алексеева, кончай сопли разводить! Сдаешься, даже не начиная сражения?
В голове раздались аккорды седьмой симфонии Шостаковича, и тысячи моих копий с холодными голубыми глазами замаршировали в немецких касках с винтовками наперевес.
От этой картинки я рассмеялась и упала на спину.
- Ну, Алексеева, ты и правда больная на всю голову! Чего делать-то будем? Надо решать, а то тараканов разбужу! - заворчал мозг.
Я перевернулась на живот. И защелкала пальцами по клавишам. Понимая, что в борьбе за мужчину я полный профан, да и вообще, кто был в моей жизни, кроме Сашки? Никого! Он единственный. Даже Сергей. А вот кстати!
После того, что мать сказала, вернее, не договорила, у меня появилось устойчивое ощущение, что и мой брак, слава богу, так и не состоявшийся, - это тоже чей-то сценарий. Я не любила Сергея, да и он меня не любил. Хотя мне завидовали все девчонки.
Сергей был красавцем, чего уж греха таить. Высокий, спортивный, с копной непослушных каштановых волос. Правильные черты лица и глаза невероятного цвета весенней зелени - просто бог, а не живой человек. Если бы не одно но. Для него вообще ничего, кроме науки, не существовало, и меня в том числе.
Моей основной задачей было ставить кружку кофе и два бутерброда в строго отведенное для обеда время, в строго определенное место на его рабочем столе. Это я называла просто: профессия - жена академика.
После аварии я не пролила и слезинки. Наоборот, в моей душе поселилось устойчивое чувство освобождения и вины, будто я косвенно виновата в том, что случилось. Я до сих пор помнила то чувство неприязни, которое появлялось у меня, когда он прикасался губами к моим губам, словно я изменяю своему несуществующему мужу с Сергеем.
В нем меня привлекало только одно - его фамилия. Вот что я хотела заполучить. Поэтому, когда в загсе меня спросили, буду ли я оставлять свою, так как брака как такового не было, я сразу же ответила, что возьму фамилию мужа. Работница загса аж прослезилась, считая это актом любви, а я еле сдерживалась, лишь бы не рассмеяться. Сейчас, думая об этом, я понимала, что сделала это неосознанно, желая, чтобы Сашка меня нашёл, чтобы стать ближе к той девочке, которой я когда-то была.
Итак, вбив три абсолютно одинаковых сообщения, я быстро отправила их по знакомым номерам. Не прошло и минуты, как мой телефон радостно заблямкал.
- Алексеева, мать твою! Какого хрена ты творишь? - Сергеева фальцетом кричала так, что я на добрых полметра отодвинула трубку от уха. - С ума сбрендила!
- Танька, ситуёвина СОС! Вы мне все нужны! Мне объявили войну.
- Кто? Ларка? Уууу, это редкостная сука! А ты знаешь, что она твоя копия. Я до этого не замечала. А сейчас эта гадюка везде, и вот вы прямо одно лицо! И вообще, как Сашка её терпел. Я у Стаса спросила, так она безвылазно в Испании живет с сыном, которого, оказывается, Алекс каждые полгода забирал к себе. А Ларка спит со всеми мужиками подряд, у кого причиндалы нужного размера. Говорят, даже с несколькими за раз. Ну, в общем, там у них такой вытрах головного мозга, что трындец.
