Безжалостный наследник (СИ) - Кейн Моника
— Хорошо, я тебе верю. Но все же мне нужно это знать, прежде чем я вернусь к Олегу. Не важно что…
— Даю тебе слово. — Он обхватывает большой ладонью мою челюсть, проводит большим пальцем по моей щеке и смотрит на меня сверху вниз. — Я позабочусь обо всем, включая твоего отца. Но сейчас тебе не стоит об этом беспокоиться. — Его голос почти шепот — эротическая ласка по моей коже. — Теперь тебе пора спать. Я сильно потрудился над твоим телом и собираюсь сделать это снова, прежде чем взойдет солнце.
Я зеваю и потягиваюсь, чувствуя восхитительное удовлетворение.
— Я с нетерпением жду этого, — говорю я, засыпая в его объятиях.
ГЛАВА 28
Андрей
Следуя за Лео, я держу пистолет рядом со мной, ожидая любых звуков и движений вокруг нас. Мы крадемся по периметру давно заброшенного промышленного склада недалеко от аэропорта Ньюарк, где Олег спрятал свою последнюю партию нелегального оружия.
Моя семья не занимается торговлей оружием, предпочитая киберпреступность «белых воротничков», которая сопряжена с гораздо меньшим количеством бюрократической волокиты и политических махинаций и гораздо большей прибылью. Но я не собираюсь больше возиться. Захват этой партии — первая из многих несправедливостей, которые я запланировал, чтобы убедиться, что наследие Олега умрет вместе с ним. Что произойдет очень скоро, если я добьюсь своего.
Я хочу уничтожить Олега Антонова любым возможным способом. А это означает, что ему придется взять под свой контроль каждую ракетку, которую он контролирует. Когда мы сегодня уйдем, этот склад и все, что в нем, будет нашим. В дальнейшем моя организация будет основным контактным лицом по поставкам оружия в США. Я встречался с нигерийцами и саудовцами, и мы пришли к пониманию, что теперь я контролирую торговлю оружием по всему восточному побережью.
Сегодняшний день — это и расплата, и послание, завязанное одним кровавым бантом.
— Внешняя охрана убрана, — шепчет Лео. Он вытаскивает «Глок» из кобуры, проверяет патронник и держит его в руке. — Мы готовы войти.
— Давайте двигаться, — говорю я, готовый к действию. Жажду этого. У Антоновых месть носит личный характер, и я хочу запачкать руки.
Склад представляет собой широко открытое пещеристое пространство. Я не ожидал, что товары будут выставлены на столь видном месте, но ряды металлических стеллажей завалены контрабандными автоматами, штурмовыми винтовками и крупнокалиберными пулеметами — какими бы вкусностями не была последняя партия, привезенная из Либерии. Пригнувшись, мы укрываемся в темных внешних краях комнаты. Освещен только центр — на бригадиров, как прожектор, светит висячий светильник.
На столе перед тремя придурками разложено оружие, все курят, переговариваясь о чем-то быстро и взволновано по-русски. Они расслаблены, не чувствуют, что хищники подстерегают. Даже четверо охранников — по одному в каждом углу комнаты — выглядят скучающими.
Я остаюсь позади Лео, пока мы, армия, проползаем глубже в комнату, все еще купающуюся в тени. Даниил и Джулиан располагаются на крыше, обеспечивая разведданные и прикрытие. Остальные мои люди рассредоточены на тактических позициях по всему помещению, в том числе и на противоположном конце этой комнаты. Склад окружен нами, хотя люди Олега об этом еще не знают.
Лео показывает три пальца, затем два, затем один. Настало время шоу.
Вокруг меня разгорается хаос, когда мои люди выходят из тени на свет, каждый из которых сосредоточен на своей цели. Мой локоть касается носа охранника рядом со мной. Он практически ребенок, но это не мешает мне всадить ему кость в мозг. Он ослабевает в моих руках, но я крепко прижимаю его тело к себе, используя его обхват как щит, когда вокруг меня раздается стрельба.
С мучительным криком ко мне бросается еще один охранник, но я не даю ему времени нанести какой-либо урон. Отбросив мертвого охранника, я вытаскиваю из-за спины пистолет и стреляю нападающему в правое плечо. Он роняет пистолет, хватает себя за руку и воет от боли, когда я возвышаюсь над ним.
— Не так быстро, друг мой. — Страх вспыхивает в его глазах, когда он смотрит прямо на меня. — Я просто хочу убедиться, что ты передашь привет своим друзьям-братьям. Ой, подожди, тебя не будет рядом достаточно долго, чтобы сделать это. Очень, черт возьми, плохо, — говорю я, нажимая на курок. На этот раз я выстрелил ему прямо между глаз.
Лео стоит рядом со мной, прислонив голову к двери, а я роняю этого идиота, как мешок картошки.
— В комнате чисто. Пойдем.
— Вот и все? — Я хмурюсь. Это были всего лишь две минуты веселья, но за эти две минуты мы наверняка сделали чертовски много. В комнате разбросаны тела, все они преданы Олегу. По крайней мере, это так.
Мы выходим под покров ночи,
Лео рядом со мной, наготове к любым неожиданностям с пистолетом в руках. Я быстро перезаряжаю пистолет, не желая рисковать. Вполне возможно, что кто-то прячется в засаде. Но все остается тихо.
Я поручил своим лучшим солдатам захватить здание и конфисковать оружие на месте. Теперь Козловы официально торгуют оружием.
— Олег теряет хватку. Эта работа была детской игрой, — говорит Лео, разочарование не скрыто в его словах, когда он садится за руль бронированного «Ленд Ровера». Спустя несколько мгновений Даниил открывает заднюю дверь и присоединяется к нам в машине.
— Ну, это было весело. — Он наклоняется между двумя передними сиденьями с дикой улыбкой на лице.
Лео с визгом уносится в ночь, а я бросаю последний взгляд на склад, который теперь принадлежит нам. Собственность Козлова.
Извращенное удовлетворение переполняет меня. Я еще на шаг приблизился к тому, чтобы увидеть, как сгорит Олег Антонов и его империя.
* * *
Вернувшись в наш офис, мы все еще находимся в восторге от успешной миссии, даже такой простой, как захват оружейного склада Антоновых.
Лео поднимает свою рюмку и чокается ею с моей.
— Za zdаrovie, — говорит он. — За память о папе.
— За восстановление его империи, — добавляет Даниил, запивая порцию.
— К черту это. За создание нашей собственной империи. — Я наслаждаюсь жжением, когда жидкость стекает мне в горло, швыряя стакан на стол. — Что папа сделал для нас? — Мои слова окрашены горечью, старая рана открылась после того, как я узнал обстоятельства смерти нашей матери.
Лео вздыхает в свой бокал, а Даниил качает головой, но продолжает пить. Я не оставлю этот вопрос без внимания.
— Вы просто собираетесь игнорировать то, что мы узнали? Он не защитил ее, как следовало бы. — При воспоминании о бездыханном теле моей матери, раскачивающемся на веревке, у меня закручивается нож. Это видение будет преследовать меня до конца моих дней.
— В этом мире нет пощады, Андрей. Ты должен знать это лучше, чем кто-либо другой. — Даниил крутит в руке пустой стакан. — Папа сделал то, что должен был сделать, но ему было так же больно, как и всем нам. Если тебе нужно направить свой гнев куда угодно, обрати внимание на Олега Антонова.
Из моего горла вырывается рычание.
— Папа мог бы рассказать нам о Кире раньше. Он мог бы помочь найти ее. Он хранил секрет более двадцати лет и ничего не сделал, не сказал нам, что у нас есть сестра, которую воспитывает наш враг. — Я швыряю стакан в стену, внутри меня кипит гнев.
Ирония не ускользнула от меня. В тот день, когда Олег убил нашего отца, мы узнали, что он произвел на свет и воспитал нашу сестру. А теперь скажите мне, что это не пиздец.
Это означало оставить Олега в живых, пока мы пытаемся распутать запутанную паутину нашего генеалогического древа. После этого разоблачения мы проводили каждый день, пытаясь выследить нашу сестру. Все, что мы знаем, это то, что ей двадцать один год, и до пяти лет она росла в России. После этого след остывает. Независимо от того, кто ее отец, Кира разделяет нашу кровь, и она заслуживает места в семье Козловых, если она этого хочет.
— Он похоронил правду вместе с нашей матерью и продолжил жить во лжи. Он должен был уничтожить Олега много лет назад. Вместо этого он просто сделал вид, что ничего не произошло.
