Ты мое дыхание (СИ) - Яфор Анна

— Запомни, пожалуйста, одну вещь, — в его голосе все еще звучали злые металлические нотки, но сейчас к ним добавилось что-то еще. Он не просто говорил со мной, он дотрагивался до меня своим интимным шепотом. Пробирался под одежду, под кожу, вплетаясь в нервные окончания. Еще одно крошечное движение — и наши губы почти слились. — Когда я хочу провести вечер с одной женщиной, я не жду никакую другую. И никакая другая мне не нужна. Что бы она не напридумывала. И прежде чем делать глупые выводы и убегать, потрудись поговорить со мной. Со мной, а не со своими страхами, Ника! Ты можешь мне это пообещать?

Я кивнула, почти захлебываясь облегчением. Запоздало подумала, что от слез, наверное, размазалась тушь и покраснели глаза. И он все это видит.

— Мне нужно в ванну, — предприняла робкую попытку вырваться.

— Ужин, ванна… что еще тебе нужно? — Матвей вдруг усмехнулся, и на его губах заиграла хищная, собственническая улыбка. — Это все придется отложить, потому что мы потеряли слишком много времени. И я безумно голоден, — уточнять, что речь идет совсем не о еде, не было необходимости. Он качнулся вперед, прижимаясь ко мне всем своим телом и давая ощутить силу своего желания. — Безумно, — выдохнул мне в рот за мгновенье до того, как впиться в него жадным, действительно голодным поцелуем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Не могу насытиться твоими поцелуями. Хочу, чтобы это время не заканчивалось. Хочу не отрываться от твоих губ, долго-долго, наслаждаться их сладкой мягкостью, пьянящим теплом. Хочу пить твои вздохи, твои стоны, хочу, чтобы наше дыхание смешалось, соединилось в одно. Пробраться языком в плен твоего рта и исследовать по миллиметру, пробовать тебя на вкус и понимать, что ничего вкуснее мне не приходилось встречать в жизни. Хочу так же, не прерывая поцелуев, на руках отнести тебя в постель и только там избавить от одежды. И снова целовать, пробовать каждую клеточку твоего тела, заставляя тебя желать большего и умолять о большем. Хочу видеть, как разгорается огонь желания в твоих глазах, как они темнеют, когда ты становишься влажной и податливой для меня. Готовой для меня.

Я ощутила спиной шелковистую прохладу простыней и вздрогнула. Когда он успел меня раздеть? Даже не заметила, полностью погрузившись в собственные ощущения. Я опьянела от его губ. Совершенно потеряла голову. Сознание зачем-то воспроизвело эти строки из письма Амура, и мне показалось, будто я на все смотрю со стороны. Нахожусь перед огромным зеркалом, вижу в нем наше с Матвеем отражение и еще больше схожу с ума. Но это безумие было таким притягательным. Всякий раз, когда я читала письма, я мечтала об этом. Хотела испытать все на самом деле, вот так же довериться сильным, умелым рукам. Подчиниться власти мужчины и одновременно покорить его собой. Чтобы он именно так пожирал меня черными от страсти глазами. Чтобы в каждом его жесте ощущалась ненасытимость. Мечтала — и одновременно не представляла, что когда-нибудь смогу испытать что-то похожее. И понять, что мои фантазии в письмах — лишь жалкая толика того, что может случиться.

— Ты до сих пор не разделся, — прошептала, глядя на Матвея и осознавая, что больше всего на свете мне хочется сейчас соединиться с ним. Сначала снова губами, а потом ощутить, как шелковистые волоски на его груди щекочут мои соски. Своей грудью, животом почувствовать, как он дышит. Прижаться кожей к коже, чтобы между нами не осталось ни миллиметра расстояния. А потом ощутить, как его плоть наполняет меня изнутри. Принадлежать ему во всех смыслах.

Все эти мысли роем пронеслись в голове, и накатившее желание вырвало стон. Я приподнялась на постели и потянулась к пуговицам его рубашки. Дернула ремень, почти злясь из-за того, что мужчина не делает никаких попыток помочь мне.

— Такая нетерпеливая девочка… — он засмеялся хрипловатым шепотом и, обхватив мое запястье, провел губами по ладони до кончиков пальцев, чуть прикусывая их. — Как же мне это нравится…

Как же мне это нравится… Я даже не поняла, повторила ли его слова вслух или просто произнесла их в своем сознании, но Матвей смог услышать. Отстранился на мгновенье, избавляясь от остатков одежды, а потом легонько толкнул меня обратно на постель, склоняясь к моему животу.

— Моя очередь, милая, — я беззвучно охнула, понимая, что он собирается сделать, но вместе со смущением пришла сумасшедшая потребность это испытать. А когда почувствовала ласкающие прикосновения губ, теплый, влажный язык, то, кажется, на какое-то время перестала дышать. Эти ощущения были сродни удару тока вдоль позвоночника, они поднимали волну желания, от которой я с трудом сдерживала крик. Помимо собственной воли пальцы вцепились в волосы мужчины, притягивая ближе к себе. Внутри нарастала пульсация, и я была готова взорваться в оглушительном оргазме. А Матвей как будто специально оттягивал этот момент, заставляя меня извиваться на постели. И чувствовать все происходящее с нереальной остротой: почти вжимающие меня в кровать руки, губы, не позволяющие расслабиться, и его язык внутри меня. Изредка касания сменялись укусами, не доставляя боли, но вынуждая жаждать о большем. А потом ставшие непрерывными ласки обернулись жгучим жаром где-то в самой внутренности, рассылая по всему телу горячие волны. Окружающий нас мир взорвался, заискрился в глазах, рассыпаясь на тысячи разноцветных кусочков, и поглотившее меня пламя прорвалось наружу, унося нас обоих за грань реальности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 26

День давно закончился, комната утонула в темноте, возвещая о приходе ночи, а мне совершенно не хотелось спать. Несмотря на усталость. Наоборот, я очень хотел, чтобы сон подольше не приходил. Как будто боялся спугнуть что-то хрупкое и прекрасное, что внезапно пришло в мою жизнь вместе с этой девочкой. Продолжал прижимать ее к себе, поглаживая все еще влажную кожу, перебирая разметавшиеся по подушке волосы и то и дело касаясь губами висков или полузакрытых глаз. Ника тоже не спала, ее ресницы чуть подрагивали, щекоча мои губы. Словно играла со мной, специально поддразнивая этой едва ощутимой лаской.

Мы так ничего и не сделали за целый вечер. Не обсудили предстоящую встречу с Леванесом, не занялись курсовой, даже не поужинали. Провели все время в постели, не в силах оторваться друг от друга. Такой роскоши я давно себе не позволял, но не жалел ни об одной минуте рядом с ней. Слишком хорошо мне было. И еще удивительно спокойно. Это ощущение было сродни тому, что я испытывал, когда думал о Психé. Вслед за насыщением тела глубоко в сердце проникало какое-то удивительное, завораживающее умиротворение.

Я притянул Нику еще ближе к себе и задумался. Почему опять сравниваю ее с моей загадочной феей из писем? Невольно пытаюсь представить, насколько они могут быть похожи. И одновременно понимаю, что никакого сходства, скорее всего, вообще не существует. Кроме этого чувства, такого дорогого для меня: чувства близости, которая не заканчивается оргазмом.

— Проголодалась? — я перевернулся на живот, нависая над девушкой, и убрал упавшие на лицо пряди волос. Провел губами дорожку от виска ко рту и тут же почувствовал, как собственное тело снова откликается на ее присутствие рядом. Улыбнулся и в ответ на недоуменный Никин взгляд пояснил: — Прости, я, наверно, совсем измучил тебя. И снова хочу.

Ее глаза распахнулись, и усталая сонливость в них тотчас сменилась ответным желанием, а меня снова будто прошило током, проходящим по позвоночнику через все тело.

— Будешь так на меня смотреть — до утра не выпущу из постели. И спать не дам.

Она рассмеялась, прижимаясь ко мне тесно и жадно, словно показывая, что совершенно не против. Такая соблазнительная. Мне действительно хотелось исполнить свои слова и снова погрузиться в ее податливую плоть, забывая обо всем на свете, но я приказал себе остановиться. Хотя бы на время.