Хозяин города (СИ) - Шерр Анастасия
Но моя обида от этого не становится меньше. Я чувствую себя обманутой, хотя, если разобраться, Бекет меня не обманывал. Но и со статусом вещи я соглашаться не собираюсь. Или он будет считаться со мной, или не будет ничего. На меньшее я не соглашусь.
— Вот, значит, как? — отстраняюсь. — Собственность, значит? Подстилка, да? Этого ведь ты хотел изначально? Сделать меня своей шлюхой?
Бекет меняется в лице: из спокойного превращается в раздражённого — об этом свидетельствуют его потемневшие глаза и склоненная чуть вперед голова. Берёт меня за руку. Не хватает, не сжимает, не причиняет боли. Но я чувствую, насколько крепкая его хватка. Она будто горло моё стискивает.
— Ты, наверное, чего-то не поняла, да? Я объясню ещё раз. Я не маленький мальчик. Не влюблённый до печёнок сталкер Костик. Я не буду залезать к тебе в окно по ночам и звать с собой в райскую жизнь. Того, что ты получаешь от меня — уже много. Поверь мне, любая девушка или женщина в этом городе мечтала бы оказаться на твоём месте. Я дам тебе всё, чего ты пожелаешь. Но слезливым пацаном, извини, девочка, не буду. Я давно вырос из этого возраста, — освобождает мою руку, обнимает за талию, притягивая к себе. — Очень надеюсь на то, что ты уже включишь мозги и перестанешь жить в иллюзиях. Не стоит тратить время на эту чушь.
Я не разочарована. Я в один миг просто перестаю чувствовать. Где-то за грудной клеткой становится тесно и тяжело, но я проглатываю это ощущение и поднимаюсь на ноги.
— Я тебя поняла. Мне пора, там Маринка, наверное, Галю уже замучила. Увидимся вечером.
Он вскидывает руку, тянет меня на себя. Теряю равновесие, падаю на его грудь.
— Подожди. У меня есть полчаса свободных, — приподнимает моё лицо за подбородок. — Будь хорошей девочкой, и расстраиваться больше не придётся. Поверь мне, холодный расчет всегда лучше страстной любви. Любовь пройдёт, а комфорт останется, — целует меня грубо, сжимает талию и скользит вниз, к бёдрам. Опрокидывает на диван и в одно мгновение оказывается сверху.
— Иван…
— Будь хорошей девочкой, Милана.
ГЛАВА 11
Наши отношения странные. Хотя отношениями я бы это не назвала. Меня просто имеют, а я позволяю. Нет, мне совсем не плохо с ним. Но это точно не то, что я себе придумала. На какое-то мгновение я представила, что у меня всё может случиться так, как я мечтала… Наивная. Тут Бекет прав. Я живу в своём мире. Не в нашей реальности. А наша реальность такова, что нужно уметь выживать. И я, конечно же, учусь. По крайней мере, пытаюсь.
У меня плохо получается, но я упорно заглушаю вопящую внутри маленькую девочку, что так мечтала о принце из сказки. Заставляя её замолчать, я предаю себя, но это уже не новость, это образ жизни.
— Марина спит? — Иван снова приходит за полночь, явно не в духе. Стаскивает пиджак, бросает его на кресло.
— Да.
— А ты почему не легла?
— Тебя ждала, — забираю его рубашку, наблюдаю, как снимает часы.
Несмотря на усталость, он выглядит, как всегда, сногсшибательно. Образец мужчины. Торс подтянутый, накачанный, тело жилистое, мощное. Красивый мужчина и очень соблазнительный. Хочется встать на носочки, дотянуться до его губ и поцеловать. Но от него веет жутким холодом и это меня останавливает.
Почему он стал таким после нашей первой близости? Что не так со мной? Я ведь решилась на отношения с ним не просто так, не ради материальных благ. Он нравился мне. Он был другим. А теперь словно потерял интерес. И я бы поверила в это, если бы не та страсть, с которой он берёт меня по ночам. Бекет становится другим, тем, которого я знала изначально. Но наступает утро, и всё возвращается на круги своя. Он снова становится грозным хозяином города, а я — всего лишь прислугой.
Становится больно. Я понемногу превращаюсь в послушную собачонку, которую хозяин то погладит, то вон прогонит. Внутри поднимается волна противоречия, и душит горло гордыня.
Иван бросает часы на тумбочку, притягивает меня к себе. Я знаю, что будет дальше. Долгий секс. Жесткий или нет — зависит от его настроения сегодня. Потом снисходительный поцелуй в лоб и через пару минут он уснёт. А я буду смотреть в стену до утра и ковыряться в себе, пытаясь найти изъяны.
— Правильно делала, — улыбка касается его губ, и Бекет целует меня. — Моя сладкая Милка, — улыбается губами, и я почти сдаюсь, мгновенно тая от скупой нежности. Дура.
На поцелуй всё же не отвечаю. Просто позволяю себя целовать. Он, конечно же, сразу это замечает, отстраняется.
— В чём дело?
— Не хочу, — пожимаю плечами и, бросив его рубашку к пиджаку, ухожу на балкон.
Бекет не идёт за мной, хотя была надежда хоть как-нибудь его расшевелить. Наверное, мне просто нужно увидеть его чувства. Понять, что они есть. Нет, на большую и светлую любовь с его стороны я не рассчитываю, но должно же быть хоть что-нибудь. Он ведь может заполучить любую из своего города или даже за его пределами, но выбрал меня. Это что-то да значит.
Стою на балконе добрых полчаса, но он не приходит. Понимаю, как глупо сейчас выгляжу и горько усмехаюсь, обнимая себя руками. На улице прохладно, и мне бы пойти в комнату, да гордость не позволяет.
Внизу замечаю какое-то движение и, даже не приглядываясь, знаю, кто это. Он выходит на свет, молча смотрит на меня.
Ну чего тебе, глупый? Чего хочешь от меня?
Мне, правда, жаль Костю. Но я не чувствую к нему ничего. Гораздо большее удовольствие я получаю от внимания равнодушного, хладнокровного диктатора, которому наплевать на мои чувства. Он сейчас, скорее всего, уже спит.
Костя не прячется от камер, стоит на самом видном месте. Гипнотизирует меня злым взглядом.
— Уходи, — говорю совсем тихо, но знаю: он меня слышит. И всё равно остаётся. Глупый мальчишка. — Уходи, Костя. Немедленно, — повышаю голос, но он даже не двигается. И вдруг дверь позади открывается, и Бекет шагает на балкон. В руке пистолет, и Иван без раздумий направляет его на Костю.
Я успеваю лишь испуганно ахнуть, громыхает выстрел, и в ушах противно пищит… Зажмуриваюсь, закрываю лицо руками, потому что знаю: Бекет не промазал. Тело сотрясает крупная дрожь, и я изо всех сил надеюсь проснуться, но вместо этого слышу звук упавшего на траву тела.
— Зайди внутрь, Милана.
Я не шевелюсь. Всё ещё надеюсь…
Иван хватает меня за руку, тащит в комнату и толкает к кровати. Дышит шумно, тяжело. Хватает телефон и кому-то звонит.
— В сад! Быстро! А ты, — отбрасывает мобильный и поворачивается ко мне, — чтобы ни шагу отсюда, пока я не разрешу.
Я смотрю в его глаза и впервые вижу там чудовище. Страшное, с уродливой душой чудовище… И оно смотрит на меня.
* * *В саду слышны голоса и топот ног. Я хочу выйти на балкон и посмотреть, что там с Костей, но не хватает смелости. Ужасно боюсь, что он погиб. Не смогу себя простить. А Бекет… Он по-своему прав, несомненно. Но такую жестокость я не могу принять. Он ведь мог решить проблему с Костей по-человечески. Мог его выгнать на худой конец. Но не убивать же!
На глаза наворачиваются слёзы, и я мечусь из угла в угол, как загнанный в ловушку зверёк. Голоса стихают, тяжёлая тишина пронзает своим звоном. Жду. Нервно тереблю мамин браслет и пытаюсь представить, что сказала бы она. Приняла бы она меня такую, какой я стала сейчас? А папа… Он вообще был против насилия. Наверное, именно потому и не смог спасти нашу семью. И то, что сделал Бекет, нельзя сравнивать с самозащитой и оправдать тоже нельзя. Это убийство. Хладнокровное и безжалостное.
Он возвращается поздно ночью, тихо прикрывает за собой дверь. Проходит вглубь комнаты, останавливается напротив кресла, в котором я сижу, обмотавшись одеялом. На улице духота, но меня почему-то знобит.
— Иди сюда, — протягивает мне руку, ждёт. В полумраке я вижу блеск его глаз, насколько уставшим он выглядит. Но не тороплюсь вставать. Единственная причина, по которой я ждала его — судьба Кости. Я всё ещё надеюсь, что он жив.
