Дурман (СИ) - Данина Дарья
— Ты же не остановишь меня? — с моих губ срывается нервная усмешка.
Но она снова меня удивила. Я бы даже рассмеялся… если бы мог. Потому что, после короткой паузы, уголок её губ приподнялся. А затем она спросила:
— А ты меня?
Что? Что?!
Быть этого не может.
Она меня убивает. Выстрел в голову. Прямо между глаз.
— Скажи, что ты не шутишь сейчас, — наклонившись, я облокотился на локоть, и мысленно выругался из-за того, что не имел возможности второй рукой касаться её тела.
— Ты первый, — почти неслышно. Оглушительно тихо. Так, что я едва не подавился от подобного откровения.
— Ещё раз, — меня уже слегка потряхивало. Это было похоже на американские горки, — ты не шутишь?
Стиснув зубы, я ждал ответа.
Но, нужен ли он был?
Я знал, что она не шутит. Это не в её стиле. Она не такая.
Осина попыталась улыбнуться. Снова. Но вышло так себе.
— Прости, — вырвалось у меня само собой.
За всё. Я хотел попросить прощения за свои нападки, за насмешки, и всё, что ей пришлось выносить от меня за последние четыре года. За свою трусость. И за то, что натворил в тот день на поляне. За то, что возможно, я сделаю ей больно.
Лида мелко трясёт головой, словно не хочет этого слышать. А затем её рука смещается на мой затылок. Пальцы зарываются в волосы, притягивая к себе. И я тут же впиваюсь в сладкие манящие губы. Немного грубо. Жадно. Врываюсь в рот языком, и исследуя то, что мне предложено.
Рычу, уже не пытаясь скрыть желание. Какой уж там…
Стояк упирался ей в промежность и, чувствуя это, я машинально трусь об неё. Слегка раскачиваюсь имитируя поступательные движения. Мысленно уже находясь в ней. Глубоко. Горячо… именно так я и представлял всегда. Так горячо, что я готов превратиться в груду пепла от её близости и прерывистого дыхания.
Я невольно сдал челюсть, когда она оторвалась от моего рта и робко прикусила кожу на моей шее. Языком обвела кадык и снова сомкнула зубки, заставляя меня вновь зарычать.
С ума. Сводишь. С ума. Осина.
Рывком задираю тонкую и струящуюся ткань её платья. Выше. Ещё… пока полностью не обнажаю бёдра. Цепляясь за резинку трусиков, тяну их вниз. Избавляюсь, отбрасывая их туда же, куда бросил свои штаны.
Обхватываю ноги под коленями, вынуждая согнуть их и поднять, и она послушно упирается пятками в матрац. А моя рука уже тянется к мелким пуговичкам на её груди. Расстегиваю их быстрее, чем ожидал, и тяну тонкий материал по плечам, оголяя грудь, обрамленную нежным кружевом.
Бля…
Я уже с трудом дышал. Раскаленная слюна отказывалась проходить по пересохшей глотке.
Опускаю вниз кружево, припадая к маленькому торчащему сосочку. Возбуждённому и твёрдому. Сладкому…
Она стонет и прогибается в спине. Мне показалось, что я слышу хруст позвонков…
Или же это было моё самообладание.
Часто дыша, сминаю упругую грудь рукой. Пальцами ласкаю соски и, слегка прикусывая, срываю стон с её губ.
Да, моя девочка. Ещё. Простони ещё…
— Иди сюда, — не мог больше терпеть.
Приподнявшись, залезаю на постель и сажусь в изголовье кровати. Притягиваю Осину к себе, ловко усаживая на себя. И большим пальцев проведя по её губам, опускаю руку, снова цепляя платье и стягивая его с Лиды через голову. Она помогает, и замерев на пару мгновений, заводит руку за свою спину и щёлкает застёжкой бюстгальтера.
И я, наконец, вижу её. Такую прекрасную. Для меня. Для моего алчного взгляда.
Красивая донельзя.
Отрываю лопатки от мягкого изголовья, и снова припадаю к её губам. Целую так, словно меня морили жаждой целую вечность.
Руки действуют сами по себе. Пальцы нетерпеливо оглаживают спину, спускаясь к ягодицам и придвигая ближе. Усаживая на пах. Позволяя своему стонущему члену почувствовать её. Но это не то. Я всё ещё был в трусах. И, приподняв Лиду над собой, я спустил боксёры.
— Я осторожно, — понятия не имел, что говорить. Но я и правда боялся причинить ей боль. Это пиздец…это слишком ответственно! Я не хотел, чтобы она испытывала боль. Я хотел, чтобы у неё было желание повторить это. Повторять снова и снова. Так же, как и я.
Осина едва заметно кивнула.
И я, стараясь не торопить события, рукой провел по нежным складкам, ощущая на пальцах влагу, и медленно выдыхая… то, что надо. Размазываю подтверждение её желания, и добавляю туда своей слюны. Она, кажется, не против. Покусывая нижнюю губу, не сводит с меня глаз.
Красивая. Чёрт! Я не перестаю удивляться тому, какая она красивая…
Ещё немного…
Убедившись, что она достаточно влажная, обхватываю у основания свой член и, погодя пару секунд, касаюсь головкой её мокрых и нежных складок. Провожу им верх и вниз и, замерев у входа, поднимаю взгляд.
Я хочу видеть твоё лицо в этот момент, Осина.
Хочу.
Очень.
Ещё секунда… и её голова запрокидывается, когда мой член медленно скользит внутрь. Мой рот открывается, и я сам едва сдерживаю стон в тот момент, когда стенки её влагалища плотно обхватывают меня. Охуеть просто…
Князев, не вздумай закрывать глаза.
Как бы тебе ни было хорошо.
Смотри на неё.
Ты ведь так хотел…
Смотри.
Глава 31
Лида
Я не спала. Вот уже два, а может и целых три часа, я пялилась в окно, изредка поглядывая на сопящего рядом Князева. В отличие от меня, он спал как младенец. Обняв одной рукой подушку, вторую он положил на моё бедро, и время от времени его пальцы осторожно сминали одеяло.
Мои губы горели, словно я их обморозила, а в нижней области живота всё ещё тлел уголёк. И стоило Максу пошевелить рукой, уголёк вспыхивал, заставляя меня стискивать колени, и гнать от себя недавние и такие яркие воспоминания.
Он не солгал. И… мне было хорошо. Боль, поначалу простелившая живот, слишком быстро растворилась. На замену ей пришёл жар и приятная тяжесть. Я бы могла назвать его нежным… он старался быть таковым. Это было так заметно. Заметно, как сильно он старался не причинить мне боль. Старался сделать каждое движение бёдрами плавным. Держал меня одной рукой, направляя. Осыпал мелкими поцелуями грудь и шептал что-то несвязное. Изредка не сдерживал грубые толчки… но мне было хорошо.
Чёрт… слишком хорошо для первого раза.
— Посмотри на меня, — прохрипел Макс, когда я прижалась к нему грудью и тяжело выдохнула. Слабыми пальцами впилась в изголовье кровати, и закрыла глаза в попытке отдышаться.
— Не могу, — посмотреть ему в глаза было сейчас подобно пытке. Словно позволить ему что-то, чем он мог воспользоваться. Манипулировать мной в будущем.
— Лида? — Макс потёрся слегка колючей щекой о мою.
— М? — всё так же, с закрытыми глазами. Под веками плясал его образ. Потемневший взгляд. Кривая ухмылка.
— Ты же понимаешь, что это только начало? — хрипотца в его голосе вызывала озноб.
Начало? Начало чего?
— Мне нужно в душ, — не посмев ничего ответить, я опустила голову, лбом утыкаясь в мужское плечо.
— Тебе повезло, — тихо усмехнувшись, он прикоснулся губами к моему виску, — у меня отдельная уборная, Осина. И я не прочь составить тебе компанию.
— Не надо, — всё же нашла в себе храбрость посмотреть ему в лицо. И, слава Богу, что за окном была глубокая ночь, — я сама. Хорошо? Мне надо. Самой.
Я увидела как он поджал губы, и спустя несколько секунд кивнул. Согнутой и загипсованной рукой приобнял меня, помогая слезть с его бёдер. И, поймав мой взгляд, спросил:
— Тогда можно я первый? Мне тоже. Надо.
Я покосилась на его вторую руку. Пальцы были сжаты в кулак и, недолго думая, я догадываюсь в чём дело. Вспыхнула, сдвигаясь на край постели, и судорожно закивала, пряча глаза.
— Да! — чувствуя, как к щекам хлынула кровь, — да, иди. Я после тебя.
