Побочный эффект (СИ) - "Miss Doe"

Гарри лишь молча пожал плечами. Луна была неисправима. Кажется, её приоритеты были ещё более странными, чем у Гермионы на первом курсе.

На ближайшем после этого уроке Защиты от Тёмных Сил Амбридж, приторно улыбаясь, заставила Луну отвечать на вопросы по главе из учебника, которую только что дала прочитать в классе. Разумеется, Луна запомнила не всё из только что прочитанного, но пыталась отвечать уверенно и чётко, понимая, чем вызван этот допрос. В конце Амбридж, окинув Луну притворно-сочувствующим взглядом, ласково проворковала:

— Я вижу, мисс Лавгуд, что вы недостаточно хорошо усваиваете материал. Совершенно очевидно, что ваша голова занята дичайшими предрассудками, которые ваш отец распространяет в своём крайне вредном и опасном издании. А посему я ставлю вам «Отвратительно» и настоятельно советую внимательно изучать учебник, а не бредовые статейки вашего родителя.

— Мой папа пишет в «Придире» только правду! — возмутилась Луна, — и только достоверные, проверенные факты.

— Да? — улыбка на лице Амбридж стала ещё более фальшивой. В голосе сквозило такое лицемерное сочувствие, будто она разговаривала с умственно отсталым ребёнком, вызывавшим у неё брезгливую жалость. — В таком случае мне придётся убедить вас в обратном. Десять баллов с Райвенкло и отработка сегодня в пять в моём кабинете.

Луна не стала возражать, понимая, что этим сделает только хуже. От её обычной невозмутимости не осталось и следа. Она задыхалась от обиды и возмущения. Эта жаба посмела оскорбить папу! Она назвала его лжецом! Да как она посмела?

Луна больше не прислушивалась к происходящему на уроке. Злость на Амбридж вытеснила из её головы все привычные мысли. Никогда и ни к кому Луна не испытывала таких чувств. Никому ранее не желавшая зла, Луна невольно представляла себе всякие гадости, которые могли бы случиться с этой розовой жабой. Представляла и наслаждалась мстительным чувством, совершенно ей не свойственным и пугавшим её саму. И от того, что именно Амбридж сумела пробудить в ней такие чувства, Луна злилась на неё ещё больше.

В пять часов вечера Луна постучала в дверь кабинета Амбридж.

— Входите, — прозвучал из-за дверей елейный голос.

Луна вошла и огляделась по сторонам. Никогда ранее она не бывала в этом кабинете. Розовые обои на стенах, кружевные салфеточки, вазочки с засушенными цветочками… И эти тарелки с котятами на стенах. Луна любила животных, обожала котят, но эти, на тарелках, почему-то показались ей на удивление отвратительными. Луна вдруг почему-то представила в этом кабинете Аластора Муди — восседающим за столом среди всех этих тарелочек, вазочек и салфеточек. Зрелище было столь необычным и забавным, что Луна, не сдержавшись, фыркнула.

— Чем вызвано ваше веселье, мисс Лавгуд? — ненавистный голос вывел её из задумчивости и вернул в реальность.

— Простите, госпожа профессор, — ответила Луна. — Я просто представила в этом кабинете прошлого учителя Защиты от Тёмных Искусств, — честно призналась она.

— Присаживайтесь, мисс Лавгуд, — недовольно поджав губы, вежливо проворковала Амбридж, указывая Луне на маленький столик, покрытый кружевной скатертью, на котором лежал чистый лист пергамента. Луна отодвинула стул с прямой спинкой, стоявший у стола и послушно уселась, ожидая, что будет дальше. Амбридж стояла напротив и вновь улыбалась Луне своей приторной сладенькой улыбочкой.

— Итак, мисс Лавгуд, — произнесла она своим вкрадчиво-елейным голоском, — вы распускаете по школе лживые слухи посредством журнала, который издаёт ваш отец и который Министр считает весьма вредным и опасным изданием. К сожалению, нет доказательств, что именно вы протащили эту мерзость на территорию Хогвартса, иначе мы бы с вами разговаривали уже по-другому. Но то, что вы поддерживаете и распространяете эти дикие вредоносные сплетни среди студентов — неоспоримый факт. А посему вы нуждаетесь в действенном внушении, которое отобьёт у вас желание упорствовать в своих заблуждениях.

Луна открыла было рот, чтобы что-то возразить. Амбридж выжидательно уставилась на неё, по-прежнему улыбаясь фальшиво-сочувствующей улыбкой. Взглянув ей в лицо, Луна вздохнула и промолчала. Амбридж удовлетворённо кивнула:

— Вот и хорошо, мисс Лавгуд. Никаких возражений. Сейчас вы напишете для меня некоторое количество строк, которые помогут вам закрепить в голове некоторые истины. Возьмите это перо.

Амбридж протянула Луне длинное тонкое перо чёрного цвета с необычайно острым кончиком. Луна взяла перо и приготовилась писать.

— Я попросила бы вас написать фразу: «Мой отец — лжец», — мягко произнесла Амбридж.

Луна побледнела и медленно положила перо на стол.

— Я не буду это писать, — тихо, но твёрдо произнесла она.

— Вы БУДЕТЕ это писать, — Амбридж сделала ударение на слове «будете», слегка наклонившись вперёд и буравя Луну своими выпуклыми глазами.

— Нет, — ответила Луна, не отводя взгляда.

— В таком случае, мисс, ваш факультет лишится по вашей вине значительного количества баллов, — заявила Амбридж, отстраняясь назад и торжествующе улыбаясь.

— Ну и пусть, — упрямо заявила Луна. — Я не буду писать гадости про моего отца.

— Вы об этом пожалеете, мисс Лавгуд, — улыбка Амбридж из приторной превратилась в зловещую, — когда встанет вопрос о вашем исключении из школы.

— Меня не за что исключать из школы, — Луна в этот момент вдруг почувствовала спокойствие, удивившее её саму. — Зато всем станет известно, что вы, профессор Амбридж, угрожаете ученикам и запугиваете их.

Улыбка окончательно сползла с лица Амбридж. Её жабий рот злобно искривился, и она прошипела, с ненавистью глядя на Луну:

— Пятьдесят баллов с Райвенкло. И вон отсюда, мерзкая девчонка!

Луна медленно поднялась со стула и спокойно направилась к двери. Ей хотелось опрометью броситься вон, чтобы как можно скорее покинуть этот мерзкий кабинет, но она изо всех сил сдерживала себя, чтобы не показать своих чувств этой отвратительной жабе. Пусть знает, что она, Луна, её не боится. И никогда не предаст своего лучшего в мире папу, пусть даже это будет стоить её факультету потери такого количества баллов. Никто не смеет называть его лжецом! И никакая сила не заставит Луну написать эти мерзкие слова.

Луна думала об этом весь вечер, сидя в гостиной Райвенкло и пытаясь читать учебник Трансфигурации. Её ничуть не удивило, когда её одиночество было нарушено подошедшими старостами. Разумеется, потеря такого количества баллов не могла не остаться для них незамеченной.

— Лавгуд, ты опять за своё? — Падма обошлась без долгих вступлений. — Шестьдесят баллов за один день! Шестьдесят, Лавгуд! Что ты себе позволяешь?!

Луна отложила учебник и спокойно взглянула на Падму.

— Амбридж мстит мне за то, что мой отец напечатал интервью с Гарри в «Придире», — спокойно заявила она. — И я в этом не виновата. Она в любом случае нашла бы к чему придраться, что бы я ни сделала и что бы ни сказала.

Старосты переглянулись. Лавгуд была права. Возразить им было нечего.

— Утром перед завтраком зайдёшь к профессору Флитвику, — строго сказала Падма. — Он сам хочет поговорить с тобой.

«К Флитвику, так к Флитвику», — подумала Луна. Ничего нового она ему не скажет. Она не считала себя виноватой в потере баллов, а потому предстоящий визит к декану её ничуть не волновал.

Постучавшись утром в дверь кабинета маленького профессора и услышав его «Войдите», Луна остановилась на пороге, ожидая получить строгий выговор от их нестрогого профессора.

— Присаживайтесь, мисс Лавгуд, — Флитвик указал ей на диван. — Расскажите, что у вас произошло с профессором Амбридж.

Луне было нечего скрывать. Она рассказала обо всём, что произошло на уроке, и о том, что последовало далее. Флитвик внимательно слушал, не перебивая. Когда Луна закончила, он успокаивающе похлопал её по руке и сказал:

— Мисс Лавгуд. Советую вам сейчас тщательно повторить всё, что вам задали на сегодня. Освежите ваши знания перед каждым уроком и постарайтесь отработать на них потерянные баллы. И в ближайшее время очень тщательно готовьте домашние задания.