Мой хозяин (СИ) - Ковалевская Алиса
— Кофе, — прожурчала Мила, сделав шаг к столу и тут же споткнулась буквально на ровном месте.
Чашки на подносе опасно съехали к краю, и в какой-то момент мне показалось, что кофе неминуемо окажется на коленях Бориса. Мысленно я уже успел выматерить девчонку на чем свет стоит, но она-таки сумела удержать равновесие.
— Простите, — выдавила она. Глаза ее странно блестели, лицо было бледным.
Она принялась выставлять чашки на стол, и я заметил, как дрожат у неё руки.
— Милана, всё в порядке? — осведомился я, внимательно глядя на неё.
Что за чертовщина?! Испугалась, что за пролитый на моего партнёра кофе ей достанется мама не горюй? Правильно испугалась. Но… Я чуть сощурил глаза, внимательно всматриваясь в её лицо. Казалось, у неё даже губы стали бледными. Зато глаза… Единственное цветное пятно.
— Да, — поспешила уверить она меня и, закончив с кофе, отступила от стола. — Я… Что-нибудь ещё нужно?
Взгляд её скользил по стене кабинета, по мне, по чашкам. На моих гостей она не смотрела. Пару секунд я наблюдал за ней, а после проговорил:
— Нет. Можешь идти.
Она замешкалась. Приоткрыла рот, потом всё же взглянула на сидящих напротив меня Кондратьевых и торопливо направилась к двери. Когда она вышла, я снова посмотрел на Бориса и его сына.
— Ну так что, обсудим детали? — предложил я и сделал глоток кофе.
Борис последовал моему примеру, Матвей же словно невзначай проговорил:
— Какая у Вас милая горничная, Вандор Александрович.
Сказано это было с явной претензией на непринуждённость, однако я уловил нотки явного напряжения. Поднял взгляд на парня и, щурясь, неспешно ответил:
— Очень милая. Только это не горничная.
— А кто же? — всё так же натянуто осведомился тот.
— Моя личная шлюха.
Милана
Я не помнила, как очутилась на втором этаже. Меня словно оглушило, дезориентировало. Матвей… Стоило мне увидеть его, я… Сложно сказать, что я ощутила. Радость? Изумление? Страх? Столько времени мечтала увидеть его, поговорить, мечтала, чтобы он забрал меня, а теперь оказалась совершенно не готовой к одной только встрече. Он знает, где я… Что мне теперь делать?! А что если Вандор заподозрит…
По мере того, как меня отпускало, я всё сильнее чувствовала озноб. Первые эмоции схлынули, и в голове моей постепенно начали формироваться мысли. Жаль только, что были они совершенно разрозненные и непоследовательные. Несколько раз я пересекла спальню Вандора от двери к окну и обратно, уселась на постель и, не находя спокойствия, снова подскочила.
— Боже мой… — наконец выдохнула я, потирая лицо руками.
Как же странно было видеть Матвея в кабинете Вандора! Картинка, что я рисовала себе много раз на деле вышла какой-то сюрреалистичной. Я боялась, что если посмотрю на него, выражение моего лица выдаст меня. О чём они разговаривали? И кто этот мужчина, что сидел рядом с Матвеем? Если бы речь шла обо мне, меня бы, наверное, попросили остаться… Наверное. Хотя…
Я снова чувствовала растерянность. От бесконечности мыслей в висках у меня начало пульсировать, и я, не уверенная, что поступаю правильно, вышла из спальни. Около двери снова заколебалась и всё же направилась в конец коридора.
Стэлла по-прежнему лежала в постели, но штатива с капельницей уже не было. Закрыв дверь, я посмотрела на неё. Нервно. И сама чувствовала, что нервно. Внутри меня всё металось, ходуном ходило.
— Что случилось? — не дожидаясь моих откровений, спросила Стэлла и, подтянувшись на руках, присела, оперевшись спиной о подушку.
Выглядела она по-прежнему плохо: бледная, какая-то взъерошенная, под глазами синяки, и всё-таки голос её звучал более живо, чем час назад.
Я поняла, что не знаю, как сказать ей. Слов было так много, что они вязким комом застряли в горле, и протолкнуть их оказалось сложнее, чем я думала. Ещё и этот её взгляд… Слишком пристальный, слишком внимательный, словно бы она в самые мои внутренности хотела пробраться. Быстрыми шагами я пересекла комнату и остановилась возле окна. Заломила пальцы, выдохнула и облизала губы. Стэлла наблюдала за мной, и когда я принялась теребить оборку на платье, тихо, но жёстко потребовала:
— Говори.
— Матвей… — выдавила я, и Стэлла недовольно поджала губы.
— Ты опять? — зашипела она, словно дикая кошка.
— Ты не понимаешь… — преодолев крохотное расстояние, отделяющее меня от постели, присела на уголок и заговорила очень тихо: — Он нашёл меня. Он… Я только что видела его в кабинете Вандора. Он нашёл меня, он за мной приехал, Стэлла.
Не знаю, что за мысли были у неё в голове, но ни удивления, ни радости она не выказала. Только сильнее прищурилась. Несколько долгих секунд Стэлла смотрела на меня, потом перевела взгляд на окно. Я заметила, как она потёрла запястье. Не знаю, что хотела услышать от неё. Действительно не знаю. Хаос собственных мыслей настолько тяготил, что мне хотелось хотя бы чего-то: поддержки, совета.
— То есть он собирается перекупить тебя у Вандора? — наконец спросила Стэлла.
Я замешкалась. Ответа на этот вопрос я не знала и потому лишь дёрнула плечом.
— Не знаю…
— Так он тебе не сказал? — задумчиво поинтересовалась Стэлла, и я, быстро глянув на подол своего платья, снова подняла глаза к её лицу.
— Мы не разговаривали. Я просто принесла кофе в кабинет, а там он. И ещё мужчина какой-то…
Она снова умолкла и заговорила только спустя минуту или две:
— И Вандор тоже тебе ничего не сказал?
В ответ я отрицательно мотнула головой. Стэлла снова потёрла запястье. Выглядела она по-прежнему довольно отстранённой, но всё же я заметила, как в её тёмных глазах мелькнуло что-то до боли похожее на сомнение. Радости она точно не испытывала. Не сомневаюсь, что сказанное мною ей скорее не понравилось, чем вызвало воодушевление. Я поджала губы. Снова это чувство досады. Не стоило говорить ей. Знала же, что она всё в штыки воспринимает…
— Мила. — Она отвела взгляд, — прошу тебя, будь осторожна. Не делай глупостей.
— Ты какие глупости имеешь в виду?
— Сама знаешь. — Пальцы на запястье сомкнулись колечком. — Вандор тебе уже столько всего позволяет… Да он взглядом тебя пожирает каждый раз, когда ты рядом!
— С Матвеем у меня будет свобода! — с нотками прорвавшегося гнева выпалила я.
— Какая свобода?! — Глаза её блеснули темнотой. — Какая свобода?! Забудь ты про свободу! Даже если он перекупит тебя… Ты будешь точно так же принадлежать ему, как сейчас принадлежишь Вандору. Думаешь, он не воспользуется этим?! Думаешь, будет относиться к тебе, как к равной?!
— Он всегда относился ко мне, как к равной!
— Потому что тогда ты не принадлежала ему! Неужели не понимаешь?
— Ты так говоришь, как будто знаешь это наверняка, — язвительно сказала я и поджала губы.
— Не знаю, — согласилась она. — Но власть меняет людей. Всегда помни это. Власть, деньги, возможности…
Мне хотелось встать и уйти. На Стэллу я не смотрела, упёрла взгляд в стену, дожидаясь, пока вызванное её словами раздражение уляжется. Сама пришла, так что…
— Я тебя поняла, — сухо сказала я и хотела встать, чтобы уйти, но она остановила меня, ухватив за руку. Пальцы у неё были холоднее обычного, да и сил немного. При желании я бы могла легко вырвать кисть, но желания особого не было.
— Прости меня, — глядя прямо мне в глаза, прошептала она. — Ты должна была это услышать. Просто я… я не хочу, чтобы у тебя были какие-то иллюзии. Может быть, я и не лучший советчик, но… Я много чего видела, Мила. А для тебя… для тебя мне лучшего хочется. — Она отпустила меня и коснулась моего лица. — Ты добрая, — её губ коснулась едва заметная улыбка. — И нежная. Не хочу, чтобы тебя сломали, чтобы кто-то убил в тебе это.
Вандор
Проводив Кондратьевых до двери, я вернулся в кресло и, посмотрев на свою пустую чашку, задумчиво постучал пальцами по столешнице. Матвей вёл себя предельно вежливо, и всё же я был уверен: идея с работой целиком и полностью принадлежит его отцу. Надоело, видимо, терпеть разгильдяйство собственного отпрыска, а сам приструнить не в состоянии. Семейное дело, как-никак. Раз спустил косяк на тормозах, два… От меня же поблажек ждать не стоит, и Борис в курсе этого. Должно быть так же, как и его сын. Но сейчас дело не в этом. Набрав номер начальника охраны, я попросил его зайти в кабинет, и буквально через несколько минут тот уже стоял на пороге.
