Джорджия Кейтс - Красота от отказа (ЛП)

- Я хочу, чтобы ты сосал меня вот здесь, пока я не закричу, задыхаясь в

оргазме.

- Жарко, детка. Я готов взорвать твой чертов разум.

Я беру его за волосы и тяну вниз.

- Так трахни же меня своим ртом и не смей останавливаться, пока я не

закричу.

Поверить не могу, что сказала это. Почувствовав, как его рот выполняет мои

приказы, только тогда я понимаю, что натворила.

- О...о, о, так чертовски хорошо, но, пожалуйста, используй свои пальцы. Я

хочу чувствовать их внутри и снаружи.

Он начинает сосать жестче. Не удивлюсь, если останутся засосы. Я так

близко, что, кажется, что у меня закатываются глаза. Сжимаю его волосы и

дергаю.

- Ох...ах...черт! - кричу я.

Тело напрягается, внутри всё дрожит. Как же я скучала по этому Джеку

Генри, от которого бегут мурашки.

Ничто не сравнится с ними.

Джек Генри опускает мои ноги с плеч, и мои напряженные мышцы мигом

расслабляются.

- Черт, детка. Все на этом, верхнем и нижнем этажах слышали, как ты

кончила.

- Мне слишком хорошо, чтобы о чем-либо задумываться, - говорю я и

скатываюсь на край кровати.

Хватаю его за шею и тяну за собой; я не могу и минуты провести, не

прижавшись всем телом к нему.

Он грубо наваливается на меня, так что моя спина вжимается в матрас.

- Прости, - извиняется он.

Я тянусь к его заднице и опускаю руки вниз, прежде чем сжать его щеки и

вытащить между своих ног.

- Что на тебя нашло?

Я трусь киской о его член.

- Это всё ты.

Я оборачиваю руку вокруг его твердого члена и двигаю ею вверх/вниз.

- О, мне это нравится.

Я дрожу, потому что очень хочу, чтобы он оказался внутри. Двигаю его

эрекцией вдоль своей скользкой щели, уговаривая войти.

- Давай же, Джек Генри. Трахни меня. Пожалуйста.

Он толкается внутрь меня без всякого предупреждения, так что я чуть не

задыхаюсь. Я хочу, чтобы он трахнул меня быстро и жестко. Понемногу

приспособившись к его толчкам, я оборачиваю ноги вокруг него. Таким

образом, я призываю его двигаться жестче.

- Ты ненасытная сегодня, - говорит он и выходит из меня, становясь рядом с

кроватью.

Он хватает меня за лодыжки и тянет меня туда, где он стоит.

- Эта поза не для нас. Перевернись, чтобы я мог трахнуть тебя подходящим

для нас способом.

Я соскальзываю с края, пока мои ноги не касаются пола. Оборачиваюсь и

нагибаюсь, положив лицо на подушку, потому что знаю, что он снова

заставит меня кричать. Он хватает меня за бедра и сжимает их, прежде чем

тянет их назад и вводит свой член. Я же встаю на цыпочки, чтобы устранить

разницу в росте.

- Да, вот здесь. Именно так.

Я хватаю подушку и кусаю её, в то время как он начинает ускорять темп. Я

очень хорошо знаю, когда он собирается кончить. К концу он замедляет

толчки, пытаясь продлить удовольствие, но оргазм берет верх над ним, и

тогда он в последний раз толкается и произносит мое имя.

Мне нравится то, как он произносит мое имя сквозь стиснутые зубы.

- Ты понятия не имеешь, как горячо ты смотришься, когда стоишь

наклонившись с моим членом внутри.

- Знаешь, я наверное сделаю себе татуировку на пояснице с надписью

"Счастливчик".

Он выходит из меня и наклоняется, чтобы поцеловать в поясницу.

- Никаких татуировок, особенно здесь. Никогда! Это бы только всё

испортило.

Я знаю, как ему нравится моя поясница, но действительно ли татуировки

испортили бы всё?

- В самом деле?

- Я серьезно.

Голос звучит довольно строго.

- Даже не думай об этом, иначе придет дикарь и отшлепает тебя.

- По-моему дикарь уже здесь.

- Детка, я говорю о разных разновидностях дикаря.

- Один из них тебе точно не понравится.

Он не шутит. Было время, когда Джек Генри показывал животное внутри

себя. Тогда я не придавала этому значения, поэтому лучше его не

провоцировать.

Глава 14

Джек Маклахлан

Я бы с ума сошел, если бы она сделала татуировку на моем любимом месте.

Да, мне нравится тату вокруг её лодыжки и пирсинг в пупке, но, по-моему,

она и без них хорошенькая. Больше никаких татуировок и отверстий в её

теле.

Игриво шлепаю её по бедру.

- Вставай с кровати, чтобы я смог обнять тебя перед сном, и ты прогонишь

меня.

Она поднимается на четвереньках и поворачивает голову.

- Я не прогоняла тебя прошлой ночью.

- Ты не сделала этого только потому, что на протяжении долгого времени мы

были порознь, но я тебя знаю. Тебе нужно свое собственное пространство, и

ты не впустишь меня, особенно когда наступает время ложиться спать.

Я ложусь, она прижимается ко мне, голова покоится на моем плече, нога

заброшена на мою.

- Ты же в курсе, что мы поменялись ролями? Парень, который не любит

обниматься, и девушка, которая хочет быть обнятой им.

- Да знаю, но ничего не могу с собой поделать. Мне нравится, когда ты рядом.

Я хочу, чтобы ты все время находилась в поле моего зрения. Не дай бог ты

снова ускользнешь.

- Я никуда не уйду.

Она и раньше так говорила.

- Ты обещала, что никогда не случится такой ситуации, когда я приду домой и

не обнаружу тебя. Но всё же это произошло.

Её палец скользит по моей груди.

- Когда я обещала это, обстоятельства были другими.

- В тот день я вернулся домой ради тебя. Как раз хотел попросить тебя

остаться после того, как признаться тебе в любви.

Она поднимает голову, чтобы посмотреть на меня.

- Ты уже тогда любил меня?

- Конечно.

Она ничего не говорит, должно быть думает, что было бы, если бы вместо

письма я нашел её.

- А ты бы осталась?

- Да. Всё, чего я хотела - это, чтобы ты попросил.

Но теперь наши жизни отличаются от тех, что были, когда три месяца назад

она исчезла. Она уже не тот человек, а тем, кем она является сейчас, может

вполне отказаться вернуться ко мне.

Поцеловав её в макушку, мы прекращаем разговор.

Должно быть каждый из нас погряз в мыслях о том, чтобы могло быть. Если

бы она осталась, мы бы приблизились к отметке в шесть месяцев. Может