Разрушение и Искупление (ЛП) - Мов Бьянка
— Д-да. — Улыбка промелькнула на его разгоряченном лице.
— Открой свой рот, любимая. — Прежде чем я поняла, что он собирается сделать, он вонзил клыки в свое запястье, его колени оказались справа и слева от моих бедер.
— Что ты делаешь? — спросила я, почти запаниковав.
— Доверься мне. — Удивительно, но запах его крови сразу же наполнил комнату, но он не был похож на человеческий. Это не заставило тебя сойти с ума, не сделало тебя непредсказуемым.
У меня была ровно одна секунда, чтобы решить, хочу ли я это делать, действительно ли я хочу уступить своему внутреннему монстру. Это была не человеческая кровь, но действие осталось прежним.
И все же речь шла о гораздо большем, чем просто о выпивке. Речь шла о том, чтобы принять Александра как свою любовь, свою судьбу. Мое чутье подсказывало мне, что этот момент был более интимным, чем все, что мы когда-либо делили раньше.
Поэтому я открыла рот. И его кровь капнула мне на язык.
Вкус был ошеломляющим, не от мира сего. Я пила его кровь и раньше, когда только что восстала из мертвых, но на этот раз все было по-другому. На вкус это было самое дьявольское искушение, обольщение и вечность. Его кровь пробудила каждую спящую клеточку во мне, и я смогла яснее видеть, отчетливее обонять и отчетливее слышать. Это было почти так же, как если бы я очнулась от комы. Я думала, что мои чувства уже полностью раскрылись, но всего лишь капля крови Александра доказала, что я ошибалась. О Боже, как я могла обходиться без этого так долго? Только теперь я поняла, насколько высохшей я была.
— Еще, — выдохнула я и облизнула губы, мой язык царапнул мои клыки.
— Уже такая жадная? — Он рассмеялся, глубоким и соблазнительным смехом. Черт возьми, да.
У меня не было времени ответить, потому что он уже погрузился глубоко в меня. Его кровь превратила все мое тело в комок нервов. Каждое прикосновение было в десять раз интенсивнее, и мое сердце колотилось так сильно, что я чувствовала, как оно вибрирует по всему телу.
Он набрал безжалостный темп, быстрый и жесткий. В том, как он трахал меня, не было ничего человеческого. Нет, на этот раз вампир взял все под свой контроль. То, как он раздвигал мои бедра, то, как он работал со мной со всей силой, было не любовным, а ненасытным.
Он был хищником, а я — добычей. Жар пробежал по основанию моего позвоночника, и мои мышцы сжались вокруг его члена. Еще немного, и я бы кончила.
Он снова укусил себя, но на этот раз сделал большой глоток из своего запястья. С болезненным восхищением я наблюдала за каждым его движением, пока он массировал мою точку G под идеальным углом.
Александр взял мое лицо между пальцами, надавливая на мои щеки так, что я была вынуждена открыть рот.
— Вот, у тебя есть еще. — Он позволил крови течь из его рта в мой, как вину, и, о Боже, это заводило меня, как ничто другое.
Его рот нашел мой, и я почувствовала его порочную улыбку на своих губах.
Слишком быстро он вышел из меня, и я раздраженно посмотрела на него, прежде чем он развернул меня, как перышко, так что я оказалась на коленях и локтях, его магия вокруг моих запястий все еще была на месте.
Я почувствовала, как матрас за моей спиной зашевелился, а потом, о Боже мой….
Я резко втянула воздух.
— Что ты делаешь? — спросила я дрожащим голосом.
Он не ответил на мой вопрос, когда надавил большим пальцем на мою задницу, совсем чуть-чуть, и все же это послало ударные волны по моему телу прямо между бедер.
— Тебе это нравится? — Черт, я не знала. Все мое тело было наэлектризовано. Его большой палец скользнул глубже, и у меня вырвался хриплый стон.
— Я думаю, это означает «да». — Я почувствовала, как еще два пальца вошли в мою киску, и не смогла удержаться, чтобы не опереться на его руку, двигая бедрами так, как мне отчаянно было нужно.
— Вот так. Возьми меня за руку, как маленькая шлюшка, которой ты и являешься. — Черт, он никогда раньше так со мной не разговаривал, и все же эти слова чуть не довели меня до крайности.
Совершенно новый спектр чувств поселился в моем сознании, в то время как его имя было постоянным спутником на моих губах.
— Ты не представляешь, как сильно я боготворю тебя, Эйвери, каждый дюйм твоего тела и каждую частичку твоей гребаной души.
Он схватил меня за живот и поставил на колени, прижавшись грудью к моей спине. Невидимые цепи сдвинулись вместе с нами, и теперь казалось, что они свисают с потолка.
Он, не теряя времени, овладел мной с такой силой, что я вскрикнула.
Александр обхватил рукой мое горло, и я почувствовала давление на свой кровоток, в то время как другая рука двигалась у меня между ног.
— Укуси меня, — потребовала я, задыхаясь, и он замер на долю секунды, прежде чем его темп стал еще более неумолимым.
— Ты уверена? — Казалось, он был удивлен моим требованием, но определенно не испытывал отвращения.
— Да, черт возьми, сделай это, — настаивала я, наклоняя голову, чтобы предоставить ему идеальный доступ.
Все мое тело молило о его зубах внутри меня, об адреналине, который я тогда почувствовала. Мне это было нужно.
А потом он вонзил свои клыки мне в горло.
Звезды танцевали по моим венам, а нить в моей груди светилась самыми яркими оттенками синего и зеленого.
Стоны Александра у моего горла эхом отдавались в моем пульсирующем теле, и я была уверена, что мое сердце перестало биться. Вихрь удовольствия пронесся по моей груди, и все внутри меня содрогнулось. Я никогда не испытывала такого кайфа, никогда не хотела просыпаться от него снова. Я чувствовала себя так, словно умерла и возродилась заново. Были только губы Александра на моей коже и его член внутри меня, пульсирующий синхронно с биением моего сердца.
Он усилил давление большим пальцем на мой клитор, трахая меня сзади, и я разлетелась на куски.
Ни секунды спустя он последовал за мной через край. Я чувствовала, как он наполняет меня, пульсирует внутри меня, и его груз стекает по моему бедру.
— Я люблю тебя, Эйвери. Сейчас и в любой другой жизни, — прошептал он, и я замерла. Было ли это галлюцинацией, или Александр Престон Второй действительно признался мне в любви? Я не знала, как реагировать, что сказать. Все произошло так быстро, и у меня не было времени подготовиться к этой ситуации, подвергнуть сомнению свои мысли.
Я понимала, что то, что произошло между нами, было не простым флиртом, а чем-то настоящим, чем-то древним и могущественным.
— Я тоже тебя люблю.
***
Мы целую вечность лежали без сна, разговаривая обо всем и ни о чем, пока он гладил меня по волосам и массировал плечи. В какой-то момент Александр сел за пианино и, с наполовину выкуренной сигаретой в руке, начал играть душераздирающе красивую песню.
Я знала эту мелодию так, как будто играла ее сотни раз до этого. Может быть, у меня была другая жизнь…
Ноты повисли в воздухе, каждая из них была душераздирающим криком. Они кружились вокруг меня, как водоворот, затягивая меня под свою меланхоличную мелодию. Звук был подобен шелесту плакучей ивы, ее ветви, отяжелевшие от печали, мягко покачивались на ветру.
Мелодия была похожа на горько-сладкое воспоминание, из тех, что остаются с тобой еще долго после того, как они ушли, преследуя тебя своей красотой и болью. Это была песня о любви и потере, о надежде и отчаянии, обо всем том, что делает жизнь стоящей того, чтобы ее прожить, и в то же время такой невыносимой.
Клавиши были похожи на слезы цвета слоновой кости, каждая из которых давала выход эмоциям, которые слишком долго сдерживались. Они были похожи на звук разбитого сердца, разбитого на миллион осколков, но все еще бьющегося с неистовой интенсивностью, которую отказывались заглушать.
По мере того, как песня прогрессировала, она, казалось, набирала силу, достигая крещендо, которое угрожало поглотить меня. Ноты были подобны волнам, разбивающимся о берег, их мощь была неудержима, их сила неоспорима. Они были подобны ветру, завывающему в ночи, унося с собой отголоски любви, которой никогда не суждено было сбыться.
