В лапах зверя (СИ) - Зайцева Мария
Соблазн отключить в себе рассудочное существо и врубить человеческую самку велик, но я с ним только что успешно, вроде бы, справилась при помощи холодного душа и отчанных шлепаний себя, сумасшедшую, по щекам перед зеркалом в ванной.
Надо сказать, помогло, потому что очень сильно испугало тупое, в буквальном смысле разъебанное выражение физиономии, которое уставилось на меня из зеркала, стоило перешагнуть порог ванной.
Прямо не по себе стало, честно!
И потому реанимационные мероприятия я проводила жестко.
После холодного душа я закуталась в огромный халат, словно в плащ-палатку, закрутила мокрые волосы на голове в страшную гульку и вышла из ванной с твердым намерением поговорить с Сандром.
Вот только намерение мое оказалось очень нетвердым, все же, стоило лишь посмотреть на развалившегося на кровати полуголого зверюгу.
Это просто неприлично быть таким… неприличным!
И вот теперь я стою, мужественно не отводя взгляда от расслабленного лица, в котором легкими штрихами читается насмешка, что уже удивительно, учитывая, что обычно полное отсутствие какой-либо мимики, кроме ярости и холода на этой породистой физиономии. И судорожно пытаюсь обрести вновь утерянный дзен.
Мне надо поговорить с ним, поговорить, погово…
— Иди сюда.
…рить.
— Сандр, — я стою на месте, сжимаю пальцы на вороте халата, — я должна сказать…
— Иди. Сюда.
— Черт! Нет! — Меня выводит из себя эта его неполебимая уверенность, что я покорюсь! Подчинюсь!
Понятно, что она обоснована, ведь до этого я покорялась, но всему есть предел!
Мой — наступил!
Отшагиваю назад, с опаской в глубине тревожно трепещущего сердца наблюдая за реакцией на свои слова.
С этого зверя станется просто встать и затащить меня опять под себя.
И мое “нет” для него вообще никаким аргументом не будет!
До этого же как-то обходился…
И об этом тоже надо поговорить, кстати!
Но сначала…
— Сначала объясни, что значат твои слова про жену?
— То, что я сказал, Лика, — невероятно терпеливо отвечает Сандр, не двигаясь и продолжая мерно, с явным кайфом, выдувать дым в потолок, — тебя это вообще никак не должно тревожить.
— Но меня тревожит! И вообще… Меня все тревожит!
— Ну так иди сюда, я твою тревожность… сниму.
Он переворачивается на бок, тушит сигарету в пепельнице и смотрит на меня.
И снова продирает мороз по коже от его взгляда. Черт… Какой же он… Жуткий. И почему меня это не пугает? Так, как должно пугать? Что со мной не так?
— Сандр, — выдыхаю я, — я… Мне не нравится то, что происходит… Даже если отбросить в сторону то, что ты меня… заставил… — это слово я произношу еле слышно, но твердо, опуская взгляд в пол. Почему-то невыносимо сейчас смотреть на него, такого. Полуголого, мощного, опасного. Беспредельно наглого. Уверенного в себе и своем превосходстве. И деваться некуда. У стены уже стою, прижимаюсь к ней, словно меня убивать сейчас будут… — Ты женат, в конце концов… Это все неправильно, то, что ты делаешь… И я не хотела этого…
— Я знаю, — падает камнем его ответ. Замолкаю, вскидываю на него взгляд. Сандр уже не полулежит. Он сидит на кровати. Близко от меня! Черт! Как так близко? Откидываюсь затылком к стене, нелепо перебирая похолодевшими пальцами ворот халата. И молчу. Жду продолжения, не в силах хоть как-то реагировать на возмутительность его слов.
И Сандр, чуть помолчав, снисходит до объяснения:
— Я знаю, что не хотела.
— Тогда зачем ты… — едва слышно шепчу я.
— Я хотел, — пожимает он плечами, — иди сюда, Лика.
— Но… — я настолько поражена простотой и циничностью его ответа, — ты совсем не…
— Совсем не, Лика, — говорит он и снова едва заметно усмехается, — все, что мне надо, я беру. Так было всегда. И так будет.
С этими словами он легко настигает меня, подхватывает на руки и мягко кладет на кровать.
Наваливается, осматривает с ног до головы, с удовольствием ведет ладонью по халату, легко распахивая его. Видно, что он никуда не торопится, смакует каждое мгновение моего ужаса. Моей растерянности.
Я не свожу взгляда с его мгновенно чернеющих, словно от дозы кайфа, глаз и выдыхаю бессильно, когда ладонь добирается до голой кожи на груди:
— Ненавижу тебя.
Сандр снова усмехается, а затем кладет пальцы на шею, чуть сжимает, контролируя мое дыхание, и говорит довольно:
— Ты меня хочешь, Лика.
— Нет… — сглатываю мучительно, ощущая, как мурашки бегут по коже, как горячо становится… И безвыходно. Совсем безвыходно. Он — холодный зверь. Не уговорить его, не образумить. У меня просто нет оружия против его циничности и власти.
— Да, Лика, — уверенно говорит он, поглаживая большим пальцем мою нижнюю губу, — просто сама не понимаешь…
— Понимаю.
— Ну вот видишь, все ты понимаешь…
С этими словами он наклоняется и целует меня.
Горячо и жадно, по-собственнически.
И я больше уже ничего не могу сказать.
Этой ночью я открываю в себе новые грани: оказывается, я могу кончить сразу же, стоит ему засунуть в меня член. Еще я могу кончить несколько раз подряд. И слово “приятно” к этому ощущению не подходит. А вот “до боли остро” — самое оно. А еще я могу кончать и плакать. Жалеть себя, такую дуру бессмысленную, и умирать от наслаждения в руках жестокого зверя.
Полярность эмоций зашкаливает, от них реально больно в груди.
А еще я узнаю, что зверя не тревожат мои слезы. Они ему на вкус нравятся, да.
И это — еще одна грань безумия.
Утро радует слипшимися ресницами и головной болью.
И кто сказал, что секс бодрит?
Меня вот — определенно, убивает.
Слепо таращусь на незнакомую обстановку, толком не соображая, где я.
А затем в поле моего нечеткого зрения попадает широченная мужская спина.
Смотрю, в очередной раз поражаясь, насколько же он здоровенный. И сейчас, прикрытый лишь полотенцем на бедрах, еще крупнее кажется.
Сандр стоит ко мне спиной и разговаривает по телефону.
— Кому нужны записи? Сыну Боровского? Это который мент Егор? Понял. Перекинь мне временной промежуток, я разберусь. Да. За ментом должок будет… Тебе, не мне же. Мне похрен. Все. Нет, не дома. Нет, не планирую. Ты же знаешь, мне насрать на Урала, его недовольство и его внучку! Все! Я тебе говорил уже, ты получил, что хотел, теперь сам с этим решай. Да, именно так. Нет, это не предъява. Еще я собственному отцу не предъявлял. Это по твоей части. Нет. Не хамлю. Диагностирую. Ага, вспомнил прошлое, да. Ты сам этого хотел, не я. Все, я занят. Знаю, где она. А это не твое дело уже. И с Суреном я сам буду разбираться. Без тебя. Посмотрим. Все. Жду данные.
_________________________________________
История про горячего мента Егора, у которого все не так просто с отцом, в книге чудесной Марьи Коваленко НЕ БОРИСЬ СО МНОЙ, МАЛЫШКА (https:// /shrt/ntPs)
Глава 41
Я не успеваю притвориться, что сплю, Сандр, как-то резко закончив разговор, поворачивается и палит меня.
Отбрасывает трубку в сторону, подходит к кровати, смотрит на меня, мучительно щурящуюся на него, сверху вниз.
И, черт, это подавляет.
Он и без того мощный чересчур, а сейчас вид снизу — это что-то запредельное. Сплошные мышцы и тестостерон.
Смотрю, моргаю, неловко убираю волосы с лица.
Молчание затягивается. И наши гляделки — тоже.
Наверно, надо что-то сказать? Доброе утро, например… Это говорят нормальные люди друг другу по утрам. А звери?
— У тебя охуенный рот.
О, ну да… Лучше бы не интересовалась…
Молчу, машинально натягивая простынь повыше и дико краснея от его грубости.
— А у тебя грязный язык.
И тут же замолкаю, охреневая от того, что это у меня вырвалось.
Сандр, судя по всему, тоже удивлен. Замирает на мгновение, изучая пристально меня, а затем усмехается:
— А ты дерзкая, да?
— Эм-м-м… Нет, — тут же даю заднюю я, — это просто… Ну… вырвалось… Вот.
