GrayOwl - Звезда Аделаида - 2
И даже единственная сестрица, ещё молодая, неопытная в амурных делах, прибавила свою осьмушку коровы ко всеобщим домашним развлечениям рода Сабиниусов.
Да и жёны тоже не отставали от мужей, не давали им форы…
Глава 95.
…Зубы огромного, страшного своей величиной, бурого с кауровыми подпалинами волка - оборотня клацнули в непосредственной близости от руки девушки. Но Луна сдержалась изо всех сил, чтобы не упасть без чувств от ужаса и… протянула руку, чтобы погладить зверя по лбу. И ей удалось погладить его, Ремуса, любимого, а тот подставил ей заветное местечко между ушами, вывернувшись затылком навстречу ласковой, как когда-то мамина, руке.
Только вот от мамы не пахло… так сладко и волнующе… почти не развращённой невинностью. И волк, словно единорог из стихов средневековых маггловсих поэтов, упал к ногам девственницы. И развалился, суча ногами. Он трепетал всем телом, по огромному корпусу волнами пробегали непонятные ни Луне, ни самому Рему, судороги. Ремусу - волку было так необычайно приятно и одновременно… очень больно. Отчего эта странная боль? Да просто от желания, изо всех сил подавляемого Ремом, гнусного желания откусить хотя бы кусочек, говорят, такой вкусной человеческой плоти. Разговоры о таком сладком человеческом мясе Ремус не раз слышал, пока был с «визитом доброй воли» в одной из резерваций.
- Тебе больно, Ремус?
Девушка с осторожностью подала тихий голос, чтобы не спугнуть кажущуюся ей идиллию. Вот только эти судороги… Непонятно отчего, но заметные даже при лунном свете.
- Вуф.
- А что это значит, твоё «вуф»? О, да ты ведь не можешь говорить, бедняжка ты мой. Правда же?
Это был специальный наводящий вопрос, заданный с целью понять смысл единственного звука, изданного любимым - волком, ликантропом, оборотнем, наконец.
- Вуф.
- Это значит : «Да»?
- Вуф.
- А как тогда будет : «Нет»?
- Вуф-вуф.
- Ну, и хорошо, что мы всё выяснили. Теперь я могу… спокойно поговорить с тобой.
Так ты играешь в эти игры с… другом, миленьким, как ты его называешь, просто из-за одиночества?
- Вуф.
- Тебе нравятся только… мужчины? А женщины как же? Впрочем, на этот вопрос ты не можешь дать ответа, прости.
Довольно долгое молчание, затем очень короткое и глухое:
- Вуф.
И виноватый, словно бы Рема уличили в чём-то преступном, взгляд умных даже в зверином обличии глаз.
- Так я никогда, ни за что не смогу быть с тобою?!
- Вуф-вуф.
- Что же мне делать, ведь я так люблю тебя, и давно… Принять Полиморфное зелье с волосом твоего любимого, который не отвечает тебе, такому прекрасному и… словом, самому лучшему на свете, такой желанной тебе взаимностью, что ты обзавёлся… настоящим, живым другом?
- Вуф-вуф.
- Но ведь ты, должно быть, любишь какого-нибудь мужчину, и давно любишь? Не отвечай - я и без того знаю, что ты безнадёжно влюблён в профе… твоего единственного настоящего и вообще одного-одинёшеньку друга… Ну, я имею в виду, здесь, в Хогвартсе, а ведь ты практически живёшь в нём, а не в своём маленьком домике с большим подвалом… Ты влюблён в графа Северуса Снейпа.
Но он не любит тебя, считая просто отличнейшим другом. И весельчаком потому, что ты постоянно смешишь его анекдотами. И собутыльником потому, что он пьёт своего «Зелёного Змия», а тебе левитирует ящиками маггловский скотч, причём очень дорогой. Не отвечай мне. Дай мне возможность рассказать тебе всё, что знаю я о тебе и твоих друзьях потому, что я - Провидица, дементорова Прорицательница.
Вы с про… твоим другом Северусом близки, очень. И с давних пор, я ещё только училась в Университете Высшей Магии.
- Ву-у-уф-ф! - наконец, выговорился оборотень, на которого градом посыпались воспоминания о пропавшем друге.
- И не так давно летом ты был в его имении, и вы купались нагишом, а ты чуть было не сказал ему о своей огромной люб…
- Вуф.
Снова короткое «Да», словно дающее знать Луне, что разговор на эту тему не должен вестись. Он Ремусу основательно не приятен.
- Хорошо, не буду больше о том знаменательном купа… в общем, о том купании. Но, прошу, утоли моё женское любопытство насчёт самого Северуса. Он такой загадочный, глазищами как сверкнёт, так и холод пробирает изнутри. У него есть кто-нибудь… здесь, в нашем с тобой времени?
Рему только и оставалось, что заскулить от того, что он не знал, как выразить по-волчьи наболевшее : «Не знаю.» А ещё его человеческую, несмотря на все «старания» Слагхорна, душу смутило это, словно невзначай произнесённое «здесь», «в нашем времени». Может, Луна - Провидица знает всё-всё о том, куда на самом деле подевался Северус?
- Так… даже ты не знаешь? Какой же он скрытный. Но… там ему хорошо, хоть и не без проблем.
- Вуф-вуф.
- А у него… там, в далёкой глубине веков, появилась любовь, и не одна. Обе в своём роде прекрасные и взаимные. А будет у него ещё прекраснее. Ведь ты не знал об этом, правда же?
- Вуф-вуф.
И снова жалостное, берущее за душу, поскуливание. Рем впервые узнал от прорицательницы, что Северус окончательно забыл про него, влюблённого в Рема, хоть это и было неправдой, и Ремус часто снился Снейпу, но в несколько иной ипостаси, нежели возлюбленный.
- Иначе бы уж Северус не стал обзаводиться кратковременными - не навеки же он «там» - романами с кем-то из… Откуда, как сказала Луна? Из… прошлого? Так вот, где мой… бывший моим другом, но так и не ставший любовником, а как бы этого хотелось! - Сев. Вот, куда он сгинул, провалился во времени! Интересно, на сколько вглубь веков, но об этом спросить я не могу… сейчас, покуда я в теле зверя. А сможет ли он вернуться? Ведь Гарри Поттер с Волдемортом так и сгинули куда-то туда, где нет ни времени, ни пространства. Попросту исчезли и следов не оставили, где его - Гарри Поттера, не Волдеморта, конечно же, искать.
Ремус удивился ясности своих, обычно после приёма Аконитового зелья от Слагхорна отсутствующих в образе волка - оборотня, человеческих мыслей. Что это, неужели в присутствии… почти неиспорченной Луны зелье действует, как и должно на самом деле, словно сварил его непостоянный Сев? Но ведь это гнусное варево Горация, профессором ещё называется, дери его Мордред! Не Северус же сам, по своей воле, из глубины веков передал через Луну настоящие свойства правильно модифицированного Аконита, присущие только зелью, сваренному им самим!
Он, Сев, оказывается, и думать забыл о мучениях своего, пусть только… друга, но ликантропа.
Меж тем Луна продолжала, как ни в чём не бывало:
- Он, твой сиятельный граф, такая загадочная личность, ничего про него не узнаешь, даже живя с ним в одном Хогвартсе. А что узнаёшь, то оказывается полу-правдой. Теперь же совсем нет связи с ним. Поверь, Ремус, любимый, я не раз впадала в медитативный транс… там, в своей башенке, но всё, что мне удалось узнать о нём, так это то, что он полюбил мужчину, даже двоих, с одним из которых он спит, а вот с другим…
