Хоб (ЛП) - Белл Дана Мари
Робин наблюдал, как его сын спрыгнул с крыши с хриплым, насмешливым криком.
— Да будет так.
Глава 15
Оберон развернулся и уставился на странных людей. Невероятно, на что они были готовы пойти, чтобы походить на фейри.
Покачав головой, он поправил свой жемчужно-серый костюм. Его волосы были собраны в хвост на затылке и скреплены титановой заколкой с выгравированным символом Двора. Тройной спиральный трискелион[1], две нижние спирали которого были покрыты белой и черной эмалью, представляя Белый и Черный Дворы. Но верхняя спираль, та, которая возвышалась над обоими, была сделана из чистого, сияющего серебра. Концы спирали тянулись вниз, соприкасаясь с белым и черным и в итоге сливаясь воедино. Заколка служила напоминанием короны, когда он был вдали от Двора, и заявляла, что Верховный Король явился по официальному делу. Серебряные очки с серыми линзами скрывали его глаза.
Некоторые из истинных фейри, присутствовавших на съезде, увидели его и быстро отвели глаза, понимая, что Верховный Король никогда не появлялся без причины.
Так оно и было, только Оберон не знал, зачем именно пришел. Шейн утверждал, что его присутствие необходимо в Филадельфии, но отказался объяснить, зачем. Даже давление на гибрида не помогло получить ответ. Факт, который все еще ошеломлял Оберона. Шейн сдался, когда речь зашла про истинную пару Робина, но сохранил молчание в вопросе, зачем Оберон нужен в Филадельфии. Единственное, что произнес Шейн — последние слова Провидицы.
«Приятных снов, мой король».
Странно, но Оберона это нисколько не волновало, особенно в свете очень эротических снов, которые ему снились в последнее время. Все они вращались вокруг женщины с огромными бирюзовыми глазами и длинными бледными ногами, которые мерцали на свету, как будто были усеяны крошечными чешуйками. Теперь он знал имя этой женщины, что заставило его сердце ожесточиться.
Принцесса Кассандра Нейс.
Его могли принудить к брачным узам, но это не означало, что он отдаст оставшуюся половину сердца.
Оберон подошел к стойке регистрации и попросил ключ от своего номера. Поскольку существовала небольшая вероятность того, что делегации потребуется его прямое вмешательство для достижения соглашения, он заранее забронировал номер в отеле. Оберон отказался делить пространство с Робином и Каэлем. Городские квартиры были слишком малы, а он сам так и не удосужился приобрести в Филадельфии шикарные апартаменты. Нью-Йорк, Рим, Париж и Вена — да. Филадельфия — нет. Он подумывал о доме в Гонконге, пока не узнал, что двор Титании в настоящее время находился в Пекине.
Поэтому Оберон купил дом в Токио. Недавно Темная Королева уехала из России, поэтому он подумывал о приобретении недвижимости в Москве.
Оберон улыбнулся девушке за стойкой, забавляясь, когда она покраснела. Она, конечно, была милой, но не в его вкусе. Несмотря на предсказание Шейна, еще не родилась та женщина, которая сумела бы вскружить Оберону голову. Он никогда больше не будет уязвим для женских чар. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы дать его сердцу волю.
— Сир? — Оберон повернулся с карточным ключом в руке и увидел Дункана Малмейна-Блэкторна, стоявшего с хмурым выражением лица. — Разве ты планировал приезжать?
Оберон посмотрел на карточку-ключ в своей руке.
— По словам твоего шурина Шейна, да.
Дункан побледнел.
— Ах. Понимаю.
— Но меня одолевают сомнения, — когда во взгляде Дункана отразилось удивление, Оберон решил объясниться. Малмейн-Блэкторн был спарен с вампиром, имеющим кровную связь с Робином, следовательно, тоже относился к семье. Когда Робин дал Джейдену свою кровь, то изменил вампира. Робин непреднамеренно создал связь, которая была такой же сильной, как и настоящие семейные узы. В итоге Робин превратился в некотором роде в отца Джейдена. Вот почему Оберон принял Джейдена. По этим же принципам он сформировал клан Блэкторн, клан, который принимал представителей всех рас фейри и их человеческих пар. Клан, который с радостью встречал не только вампиров Серого Двора, но и хобгоблинов, Редкапов, Сидхе и даже баньши. Клан, который считали домом. Метка Робина и значительное влияние свели шумиху во Дворе к минимуму. Впервые в истории вампир получил власть над кланом. Теперь Оберон почти с нетерпением наблюдал за действиями Малмейн-Блэкторнов. — Есть проблема с Робином, которая требует моего внимания.
— Михаэла, — Дункан махнул рукой, и Оберон последовал за Сидхе, с радостью отметив тишину в баре отеля. — Похоже, Хоб нашел свою истинную пару.
— Точно. Теперь я боюсь за обоих.
— Из-за МакСуини? — Дункан мило улыбнулся официантке, из-за чего девушка очаровательно покраснела. — Кофе, пожалуйста.
— Бокал Пино Гриджио. Пожалуйста, — он дождался ухода официантки и ответил: — Я понятия не имею, в чем заключается угроза, — Оберон наклонился, надеясь, что Дункан поймет, в какой дилемме он оказался. — Шейн говорит, что ничто не может остановить смерть этой Михаэлы.
Кожа Дункана вспыхнула серебряными искорками, но мужчина быстро взял себя в руки.
— Плохо.
— Больше похоже на катастрофу. Более того, мне нужно, чтобы Робин сосредоточился на переговорах. Глорианна начинает волноваться, задаваясь вопросом, когда вернется ее заблудший племянник.
Дункан фыркнул.
— Тут я согласен с Робином и Джейденом. Она убьет мальчика. Он слишком долго пробыл в руках Черного Двора.
Оберон кивнул.
— Если он не запятнан, то я предложу ему убежище, — одна из многих причин, по которым он согласился приехать в Филадельфию.
— Что будем делать с Михаэлой?
«Поместим под стеклянную банку, пока Робин не сможет позаботиться о ней должным образом».
Оберон не питал иллюзий. Робин не мог покинуть Михаэлу до установления связи. Как бы он не желал иного, преданность Хоба теперь разделилась.
Из-за этого Оберон мог бы с радостью придушить человека.
— Мы всеми силами будет ее оберегать. Если понадобится, то переместим во Дворец. А пока присматривай за ней и защищай любой ценой.
— Да, сир. Но сначала позволь мне связаться с Джейденом, чтобы он проводил тебя до комнаты.
— Нет необходимости, — Оберон махнул рукой, отпуская Дункана, но Сидхе задержался.
— Происходит нечто большее, чем похищение принца, мой сеньор. Пожалуйста. Я бы никогда не простил себе, если с тобой что-то случится.
Он не мог винить Сидхе в искренности.
— Ладно. Свяжись со своей парой.
Облегчение на лице Дункана смотрелось бы комично, если бы Оберон не заметил женщину, стоявшую рядом с женой Дункана. Темноволосая и темноглазая, она едва достигала пяти футов роста. Самые отвратительные оранжево-черные крылья бабочки украшали ее спину. Ее окружало бледно-зеленое свечение, знак Робина, очевидное для любого крови Туата Де.
Хоб пометил ее как свою. Да помогут им всем боги, Оберон намеревался защищать ее любой ценой.
***
Михаэла пронеслась мимо нескольких довольно странно выглядящих фей, молясь, чтобы ни одна из них не наступила на ее платье, которое обошлось ей в кругленькую сумму, но оно того стоило. Это была любовь с первого взгляда.
Черт, Михаэла собирался когда-нибудь выйти замуж именно в этом платье.
А-силуэта в стиле принцессы, без рукавов, с замысловатым бисером и кристаллами, подчеркивающими гофрированную талию и линию груди. Юбка тоже была усыпана кристаллами и бисером, отчего сетка искрилась, как капли дождя в тумане. Когда Михаэла описала цвет платья Аманде, то ее подруга сморщила нос, задаваясь вопросом, как лавандовая сетка могла хорошо смотреться на бледно-мятно-зеленом, но эффект был радужным. Михаэле казалось, будто ее платье было соткано из океанской воды. Прекрасное и неземное. Она чувствовала себя современной Золушкой, вплоть до серебряных сандалий и хрустальной тиары на голове. Михаэла даже нашла крылья цвета лаванды и мяты, которые идеально подходили к платью, и посыпала их серебряными блестками. Завив длинные волосы, она перекинула локоны через одно плечо, оставив их красиво струиться. Не хватало только украшений, но Михаэла не нашла ничего подходящего.
