Красавица для миллиардера
Алиса сразу вздрагивает, но потом…
Она чуть пошатывается, словно потеряла ориентацию в пространстве. Но тут же, покорная моим рукам и действиям, оказывается на коленях. Сама оглаживает мой живот. Кладёт руки на бедра и делает шумный вдох. Потом расстегивает молнию, поднимает голову и смотрит прямо в глаза. Снова проходится язычком по ещё розовым губам — этой малышке очень идет этот цвет. А это чертовски прекрасно — видеть, как женщина берет в рот твой член, преданно смотрит в глаза, ласкает его своими накрашенными губами и жаркой глоткой.
И ей это нравится. Нравится настолько, что она готова делать это часами.
Впрочем, даже если бы Алиса и не хотела смотреть, ничего бы не вышло. Я не могу отказать себе в такой малости, как не давать любовнице отвести взгляд во время минета. В этом есть нечто жутко возбуждающее, смесь беспомощности, сладкого унижения и превосходства. Отдача такая, что всё тело напрягается струной, а желание становится настолько острым, что нет сил сдерживаться.
И в этот момент простой человеческий мужчина становится богом.
Алиса берет глубоко, не спешит. Это уже не то, что было между нами в ту ночь. Хотя она очень старалась, это я сразу отметил и оценил. Старательная девочка.
Она чутко улавливает мои желания, старается доставить удовольствие всеми возможными способами. Я вплетаю пальцы в её волосы, сжимаю пряди, чуть откидывая голову. Но так, что моё мужское достоинство по-прежнему обхватывали губы Алисы.
— Замри, милая, — улыбаюсь, проведя большим пальцем по её скуле. — Приласкай себя рукой. Хочу, чтобы ты кончила. Хочу видеть.
Она делает надрывный вдох — точнее, захотела его сделать, но выходит только всхлип.
Изящная рука скользит по животу, чтобы коснуться лона, пройтись по давно влажным складочкам. Алиса сильно возбуждена, дышит всё чаще, сглатывает, насколько может, но не смеет противиться моим словам.
Вот так… Не надо бить и истязать женщину, это слишком грубо и низко. Достаточно подцепить на крючок собственных низменных желаний — и всё будет как тебе угодно. Невинная маленькая девочка, которая мечтает, чтобы ей сделали хорошо. Ну или проще – оттрахали до изнеможения.
Щеки Алисы заливает румянец, глаза лихорадочно блестят. Оргазм приближается, я чувствую безумное возбуждение.
— Замр-р-ри, — рычащим шёпотом приказываю я ей.
Она уже открыто всхлипывает, разгорячённая до предела, ведь до разрядки оставалось совсем чуть-чуть. Ещё секунду полюбовавшись её лицом, я делаю шаг назад.
— В спальню, — произношу глухо и спокойно. – Быстро.
В голубых глазах Алисы мелькает искра страха, но тут же уступает место вожделению.
Она идёт медленно, ступая босыми ступнями по коврам. Я думаю, как чудесно было бы приказать ей побыть моей кошкой и заставить ползти в спальню, двигаясь на четвереньках и прогибаясь в пояснице. Пошло и восхитительно. Это обязательно будет, но не сейчас. Ещё рано.
Никто не включает света, в спальне царит полумрак и свет луны из окна. Они кого угодно сделают божеством страсти. Я следую за обнажённой девочкой, сейчас самой прекрасной на свете.
Широкая кровать, минимум мебели — она не любит излишеств? Или просто не может себе позволить? Плевать. Алиса приняла мою игру, хорошо ловит тот дурман, который течет по моим венам.
Она опускается на кровать грациозно, разводит бёдра, выглаживает ладонями по животу и груди. Сжимает соски и шумно выдыхает. Дразнит и предлагает себя, давая понять, что хочет, очень хочет и не сумеет больше ждать.
Развратная кошечка.
Теперь уже не хочется играть и тянуть время.
Я беру её сразу, войдя полностью, безжалостно и резко. С каждым движением вырывая стоны и вскрики, проникаю в горячее и податливое тело, сходя с ума от удовольствия. Алиса впивается ногтями в простыню, выгибается подо мной, двигается навстречу, наверняка позабыв, что до сегодняшнего дня никогда и не думала о сексе со мной.
Я с рычанием кончаю, придавливая Алису своим весом к постели. Она вскрикивает, вздрагивает от накатившей волны наслаждения и обмякает.
И даже сейчас я чувствую, как бешено стучит её сердце. В унисон моему собственному.
Девочка. Моя. Никому тебя не отдам. Пусть и будет сложно. Не отдам, ты только моя и точка. Никто не посмеет даже взглянуть, не то что подойти и попробовать пофлиртовать. Иначе я его… убью.
Именно с этой мыслью я просыпаюсь. Буквально вскакиваю на постели. После сна стояк такой, что можно заколачивать гвозди. Дурацкое сравнение, но ничего умнее в голову не приходит.
Приходится идти под холодный душ, чтобы разрядиться, как пацану, который вдруг увидел первое порно.
Но именно после этого приходит четкое понимание: сон – почти руководство к действию.
Заматываю полотенце на бёдрах и выхожу на кухню. Ставлю варить кофе.
Менделеев, хренов. У него была таблица химических элементов, у меня – таблица эротических. Где, как и в какой позе разложить свою малышку.
Судя по тому, что она пришла торговать собой, денег у неё нет. Сомневаюсь, что есть машина или хорошая квартира. Пискорский, хитрый жук, только обтекаемо сказал, что у девочки тяжелое финансовое положение и она чиста.
Пусть я с ним ранее не вел дел, но Левка ему доверял. А я доверяю Левке.
Но трахнуть в машине я её хочу. И у стенки, вжимая спиной и придерживая бёдра. Трахать так, чтобы от стонов сорвала голос.
А значит, надо подумать, как действовать дальше. Не стоит терять время, пока такой цветочек гуляет на свободе. Того и гляди протянет грязные лапы какая-то сволочь.
Кстати, ей уже двадцать лет. Видимо, переборчива в связях, раз пришла ко мне девственницей.
Но меня это только радует. Люблю чистых и невинных, тех, кто смотрит на тебя широко распахнутыми глазами. Немного боится, но в то же время очень желает.
Это как бриллиант чистой воды. Сколько ни смотри – не найдешь изъяна. И вот Алиса такая же. Без изъянов.
Снимаю турку с огня. Красивая, узорчатая такая, с чеканкой. Подарил партнер из Стамбула, когда приезжал последний раз. Бродяга Фарук, даже скучаю по нему. Хороший мужик. Скорее бы уже распродал сюда и приехал за новой партией.
