Милашка для психа
Он не изменился совсем.
В последний раз они виделись около года назад на Дне рождения мамы, тогда Влад привез своих родителей и задержался на полчаса. Таня уже в тот момент знала, что вряд ли у них получится быть друзьями, потому Влад, он был… Не плохим человеком, нет. Скорее – своеобразным. Прямолинейным настолько, что Таня ненавидела все в себе, когда общалась с ним. Хотя, она почти всегда ненавидела все в себе, но рядом с Владом эта ее особенность раскрывалась, как спящий бутон.
Их отношения длились несколько месяцев. А если подсчитать количество встреч, то и пары недель не наберется. Таня тогда как раз съехала от родителей и ей нужна была помощь с перевозкой вещей в квартиру. Мамина подруга выделила Влада, как бесплатную рабочую силу. Они справились с задачей до пяти, а остальную часть дня трахались на каждой горизонтальной поверхности, да и на некоторых вертикальных тоже.
Не сказать, что Влад был богом секса, но так как на тот момент у Тани никого не было уже примерно вечность, то она была в диком восторге от осознания, что в ней не очередная игрушка, а настоящий член.
Сейчас же она смотрела на Влада и не понимала… Искренне не понимала, почему она вообще расстроилась, когда они прекратили общение?
На фоне психа, который все еще прижимал Таню к себе, Влад был… обычным. Скучным до не могу. И это так бесконечно радовало ее, что она почувствовала какой-то прилив вдохновения.
А потом из-за спины Влада вышла его девушка, и Таню окончательно отпустило.
* * *
Вечер протекал хорошо, если отбросить мысли Тани о том, как было бы круто отмотать время назад к тому моменту, когда они с психом обжимались на крыльце.
Потому что мыслями она постоянно возвращалась туда.
Когда ела – залипала на губы психа и проносила еду мимо рта.
Когда разговаривала с мамой или с Владом, или с его девушкой – то и дело теряла нить разговора, потому что псих проходил мимо.
Когда мыла посуду. Потому что по какой-то тупой причине шершавая губка для мытья сковороды оказалось довольно колючей, и Таня подумала о том, что щетина психа тоже колючая, и случайно залила Полли мыльной водой.
– Да твою мать, Мальцева! – крикнула она, всплескивая руками. – Соберись уже!
Они были на кухне вдвоем, остальные остались в беседке – распечатывали запотевшие бутылочки пива, обмотавшись пледами до ушей.
– Я собрана, – заявила Таня и налила на губку растительное масло вместо средства для посуды.
Полина подошла и выключила воду. Они вдвоем смотрели, как стекает в канализацию пожирневшая вода, молчали. После чего переглянулись, и, видимо, отчаяние, нарисованное у Тани на лице, сделало Полли чуть менее равнодушной к бедам простых смертных, чем обычно.
– Ну что с тобой? – спросила она, как будто всю жизнь ее коронной чертой было сострадание. (Спойлер – нет!).
Таня вздохнула.
– Не могу так больше.
– Ты о том, что здесь твой бывший парень со своей новой девушкой, которая, кстати говоря, в подметки тебе не годится, потому что она явно не стерва? Или о том, что вы с Егорушкой чуть не трахнулись сегодня на крыльце? Да, я подглядывала в окно.
Таня уставилась на нее.
– Мы не… – а потом поняла, что нахрен. Она устала скрывать свою тягу к психу, она задралась, просто все, блин, с нее достаточно. – Второе.
– Хочешь его?
– А ты как думаешь?
Полинка хмыкнула.
– Очевидно, хочешь. Так в чем же проблема? Он же без ума от тебя.
Таня попыталась вернуться к посуде, но первая же задетая ею тарелка с грохотом соскользнула в раковину, потому что руки ее ходили ходуном.
– Он не без ума от меня. У нас был уговор – он живет у меня, а я пользуюсь этим и свечу им перед всеми, как своим парнем.
Полинка запрыгнула на столешницу и, взяв яблоко со стола, смачно откусила кусок.
– По-моему, этот уговор может включать в себя что угодно. Например, секс.
– Полли, я не буду с ним спать! Ты что, не знаешь меня?! Я влюбляюсь во всех, с кем сплю. Если я умудрился запасть на Влада, то псих уж точно полностью расковыряет мое сердечко.
– Или кое-что другое.
– Одно с другим взаимосвязано!
Она сняла перчатки и опустилась на стул.
Полина отложила яблоко и посмотрела на нее ласково.
– Таня Мальцева, ты – самый глупый человечек на планете, если не видишь, как он на тебя таращится.
Верить в это совершенно не хотелось, потому что, если бы она позволила себе… Хоть на секунду позволила поверить в то, что она интересна психу, то это сорвало бы все ее предохранители.
А она так устала делать попытки, которые проваливаются.
Стоило только Тане успокоить нервную дрожь в пальцах и встать на ноги, чтобы вернуться, наконец, к посуде, как псих появился в проходе.
Так сказать, не нашел более подходящего момента.
У Тани закружилась голова.
Он стоял там – такой чертовски красивый со своим огромным шикарным телом, с колючей щетиной, с губами, которые умеют делать из Тани желейную массу. Стоял и смотрел на Таню, а она как будто к полу прилипла, потому что воздух вдруг вмиг стал электрическим. В горле пересохло. Она была уверена – еще секунда, и она просто взорвется или бросится на психа и завалит его прямо на пол, наплевав на все.
Еще секунда.
– Я вам не помешал?
Псих шагнул на нее, остановился у стола, взял из тарелки такое же яблоко, как у Полли, и начал подкидывать его в воздухе. Если бы Джек был здесь, он бы сошел с ума, но вместо Джека сейчас с ума сходила Таня.
– Не помешал.
– Твой отец сказал, что баня готова. Мы можем идти.
Таня подавилась слюной и какое-то время была не в состоянии сказать ни слова. А когда, прокашлявшись, пришла в себя, псих стоял к ней еще ближе – буквально в паре сантиметров, и его вообще не волновала мыльная вода, жирные пятна на посуде, Таня, которая таращилась на него, как идиотка.
– М…мы? С тобой?
Псих пожал плечами.
– Вероятно. Мы же не хотим вызвать подозрения? Отшлепаю тебя веником, как следует. Тебе понравится.
