Грешный соблазн ночи (СИ) - Кистяева Марина
У обоих перехватило дыхание.
У Марии от того, что впервые в жизни к её обнаженной груди прикоснулся мужчина, и её соски непривычно заныли.
А Демьяна точно обожгло. Его тело обдало жаром, член моментально напрягся и запульсировал. Пока на поляне находился соперник, он старался не думать, что Мария обнажена. Сейчас же все его естество стремилось к её обнаженному телу.
Он знал — ему не составит труда преломить её сопротивления. По сравнению с ним она очень маленькая и хрупкая. Но он не хотел в своих объятиях снова чувствовать безвольное сломленное тело. Уж лучше пусть брыкается и извергает проклятия. А в идеале — стонет под ним.
Или сама целует его, как сегодня утром….
Он мог поклясться, что тогда она тоже испытала возбуждение, и оно не было связано с попавшими к ней в кровь феромонами.
В нем ещё бушевали всполохи яростной ненависти и жгучей ревности к оборотню, который посмел прикасаться к Марии, и желая стереть с её тела его прикосновения, Демьян провел рукой по груди девушки, чуть сжав её.
Та пискнула.
— Что…что ты делаешь? — ошарашенно спросила она, чувствуя, как слабеют ноги.
И слабели не только её ноги. Но и воля.
Мария, точно находясь по другую сторону реальности, посмотрела со стороны на Демьяна. Как тогда, в первый раз, когда она увидела его в тренажерном зале….И снова её пронзила крамольная мысль, что он невероятно, грешно красив. Она смотрела на мужчину, и чувствовала, что что-то внутри, там, в области низа живота, начинает клубиться и сжиматься в тугой комок. Ещё никогда, ни разу, она не реагировала так на мужчину….
— Я трогаю тебя, — с придыханием ответил Демьян, и его пальцы дотронулись до напрягшегося соска и легонько сжали.
У Марии потемнели глаза, в горле запершило, и она, испытывая легкий шок, посмотрела на свою грудь, точно она не была частью её тела.
— За…зачем?
— Что зачем?
— Зачем ты трогаешь меня?
Более глупого вопроса она задать не могла.
— Потому что хочу. Потому что ты для меня желанна. Потому что ты очень красива.
Он мог бы добавить, что своими прикосновениями уничтожает ласки другого мужчины, но воздержался. Не к месту. Пусть между этим ублюдком и Машей существует связь, но он её порвет! Порвет раз и навсегда! Он заставит её забыть его! Она будет принадлежать только ему! И ни о каком чертовом оборотне даже не вспомнит!
Глубинный рык готов был сорваться с его губ, но он снова сдержался, не желая пугать Машу. У него мелькнула сумасшедшая мысль, что уж больно странно она реагирует на его прикосновения, точно никто никогда ни разу не прикасался к её обнаженной груди. Но он прогнал эту мысль прочь, чтобы не обольщаться.
Её груди были совершенны. Полные, тяжелые с красивыми розовыми сосками, ещё сохранившими влагу после купания. Капельки воды прочерчивали дорожку по нежным холмикам, оставляя светловатый след. Сбивчивое дыхание Марии заставляло их призывно подниматься и опускать.
Демьян не мог не внять этому призыву, и, нагнув голову, лизнул сосок. Маша снова пискнула и сделала шаг назад, но Демьян снова удержал её. Он не собирался позволять ей убежать.
Только не сегодня.
— Даров…
Мысли Марии спутались в один неразборчивый клубок. Одна её сущность требовала, чтобы она вцепилась в его волосы и оттянула прочь. Другая…та, которая только-только начинала просыпаться, искушённо нашептывала, что она должна уступить. Нет, не всю себя, а чуть-чуть…. Ей же очень хотелось. Лишь один Демьян Даров смог разбудить в ней женщину, растормошить чувственность, заставить пылать.
Неужели она будет настолько глупа, что оттолкнув, лишит себя возможности узнать сладость страсти?
— Меня зовут Демьян, ты ко мне уже обращалась по имени, — заметил Демьян, не отрывая пылающего взгляда от груди девушки, на которой образовались легкие мурашки.
— Я знаю….
Мария замерла. Она больше не стремилась убежать от вампира, или хотя бы одеться. Она по-прежнему испытывала стыд от того, что полностью обнажена, но сейчас он отошёл на задний план.
Она поверила, что нравиться Демьяну. Что желанна для него.
И у неё в мозгу что-то щёлкнуло.
Скорее всего, на неё повлияла луна….
Так, по крайней мере, она будет говорить себе позже.
— И тебе нравится трогать меня? — этот вопрос сорвался с её губ, прежде, чем она успела подумать, что именно говорит.
У Демьяна запершило в горле.
Мария не сопротивляется…не отталкивает его руку…не проклинает весь его род…
Наоборот, он уловил едва ощутимый запах зарождающегося желания.
Его тело тряхануло так, точно разряд высочайшего электричества пронзил его. Сердцебиение участилось до невероятного ритма, а шрам на кадыке непривычно для этого мира заныл. Но всё это были мелочи по сравнению с напрягшимися сосками девушки.
— Мне безумно нравится трогать тебя, — честно признался Демьян и едва уловимым движением ещё приблизился к Марии.
Та не обратила внимания на действия мужчины, её волновали собственные ощущения. А точнее, что начинало происходить с её телом. Рука Демьяна, по прежнему, по-хозяйски лежала на её груди, осторожно совершая круговые движения.
— А мне должны нравиться твои прикосновения? — скорее для себя, чем для него, спросила она.
Демьян поперхнулся.
— А как ты сама считаешь?
У Марии в последний раз инстинкт самосохранения взревел о том, чтобы она образумилась, но та отогнала его прочь. Если уж она поддалась безумию лунной ночи, то она пойдет до конца.
— Не знаю, — тоже честно ответила она, и кровь прильнула к щекам. — Когда ты первый раз укусил меня, с телом стало происходить нечто…В общем, нечто не понятное. И я подумала, что это из-за ваших феромонов, находящихся в слюне…
Она замолчала, и опустила голову.
Демьян, желая видеть её глаза, приподнял подбородок. Её откровения стали для него приятным, если не сказать более, сюрпризом.
— Но сейчас тебе приятно? Когда я прикасаюсь вот так…, - и его пальцы уже смелее стали гладить бусинку соска девушки.
Устного ответа не требовалось. Девушка вспыхнула, и приглушенный стон вырвался из её полуоткрытых губ.
И этот стон сказал Демьяну больше тысячи слов.
И он осмелел….
То, о чем он мечтал долгими бессонными ночами, когда прятал своё изуродованное лицо и тело, на что не мог надеяться из-за договора и чувства принуждения Маши, стало реальностью.
Она позволила до себя дотронуться.
Он бросил быстрый взгляд на её плечо, обеспокоенный раной, но она практически полностью зарубцевалась, через несколько часов от царапин не останется и следа. И он успокоился. Ему бы не хотелось, чтобы Марию что-то отвлекало… от его ласк.
Он склонил голову, и чуть дунув на влажные волосы Марии, спустился вниз. Его жадные, пересохшие от волнения губы, прошлись по холмику груди и дотронулись до чувственного соска.
Маша задрожала всем телом. От грудей распространялся жар, к которому она не была готова. Разве от простого прикосновения мужских губ с ней может происходитьтакое?
Она снова забыла, что Демьян не обычный мужчина, и его прикосновения для неё были особенными. Между ними стояло тысяча недоразумений и множество преград, но сегодняшней ночью они отступили на задний план.
Мария смотрела на темноволосую голову вампира, и её захватывали непонятные, греховные чувства.
Её чувственность проснулась.
Губы Демьяна были невероятно горячи, они оставляли после себя огненный след. Сначала они ласкали один сосок, потом дотронулись до второго, втянули его внутрь. Мария невольно выгнулась, и её пальцы, подрагивая, дотронулись до коротких волос мужчины.
Тот оторвал голову и посмотрел на девушку:
— А то, как я ласкаю твою грудь — тоже нравится?
— Да….
Зверь внутри Демьяна довольно заурчал. Наконец-то, он получит желаемое! А именно тело Марии! Он больше не будет ждать! Он поставит волчицу на колени и ворвется в её лоно! После чего яростными жесткими толчками будет брать её, пока она не кончит вместе с ним!
