Не играй с нами, девочка (СИ) - Лав Агата
Черт возьми, сколько она проспала?
В гостиной кроме Марка нашлось еще трое мужчин, они внимательно слушали его указания и молча кивали.
— Ты проснулась, — протянул Марк, заметив ее. — Мы как раз закончили.
Ступив в комнату, она заметила медсестру, которая устраивала процедурный уголок на одном из столов. Рядом стояла Алла и слушала ее инструкции. Анна прошлась взглядом по названиям препаратов, а потом вернулась к Марку, сидящему в кресле. Он был бледен и явно нуждался в отдыхе. Он держался из последних сил, и то и дело прикрывал глаза. Его раздражал даже приглушенный свет торшеров. Жалюзи на окнах плотно закрыли, и с улицы не приникало ни лучика. А рассвело давно, время уже шло к обеду.
Когда он отпустил подчиненных, она присела на столик перед ним и вновь придирчиво оглядела с ног до головы.
— Теперь ты можешь поспать?
— Часов пять можно, — кивнул он.
И протянул правую руку, чтобы Анна помогла ему подняться.
— Лягу здесь.
— Я принесу белье…
— Плевать.
Он уже кренился к дивану, выскальзывая из ее объятий.
— Осторожнее.
— Куда же еще?
— Не спорь.
Домработница успела проявить заботу и протянула ей подушку с одеялом.
— Спасибо, — кивнула Анна.
Она осторожно приподняла его голову и подтолкнула мягкую подушку.
— Тебя переодели.
— Да, все было в крови.
На него натянули белую футболку с логотипом бойцовского клуба и спортивные черные штаны.
— Укрыть тебя?
Обычно ему всегда было жарко, он сам мог обогреть небольшую комнату одним своим присутствием.
— Да, — кивнул он, не открывая глаза. — И побудь рядом.
— Куда ж я денусь.
— К другим претендентам, — тут же парировал Марк.
Будет умирать, но словесную перепалку не упустит.
— Спи, пожалуйста.
Он улыбнулся и его лицо расслабилось.
Туго забинтованная повязка скрывала страшную рану, но она прекрасно помнила две рваные линии и могла мысленно представить свежие швы, стягивающие покалеченную плоть. Скорее всего, ему делали переливание крови, потому что он потерял слишком много и быстро…
Он так рисковал, глупо и бессердечно. Он сделал все на ее глазах, и похоже это ужасное воспоминание останется с ней навсегда. Как и удушающий страх за него. Все могло сложиться иначе и много хуже. Север и Стас могли не поддаться и позволить ему умереть. Или врачи не успели бы, или не оказалось нужной группы или еще что-то... Он вновь прошелся по краю. И кажется, ему все равно. Он просто не умеет по-другому, живет в ожидании очередного адреналинового прилива, который, дай бог, не унесет в открытое море.
— Я слышу твои вопросы.
— Позже.
— Главный вопрос, почему?
Он, скривившись, перекатился на спину и открыл глаза.
— Я хотел сломать его игру и хотел заставить тебя остаться.
— Не таким способом.
— Ты сомневалась, я видел по твоим глазам. Ты была по-настоящему напугана и растеряна. В таком состоянии любой импульс…
— Прекрати.
— А раненного никак не бросить, тем более с медицинским образованием.
Он шутил, но его взгляд продолжал резать холодом.
— Я манипулятор, Анна.
— Ты хвастаешься?
— Я сознаюсь. Потому что хочу быть честным с тобой. И хочу того же от тебя.
— Манипуляция не очень сочетается с честностью.
— Да. Но я такой. Я специально порезал себя, чтобы не оставить тебе выбора. Я знал, что он не решится дать мне умереть у тебя на глазах. Ты слишком дорога ему для таких зверств.
— Ты пугаешь меня, Марк.
— И еще я хотел, чтобы ты вспомнила, что по моим жилам тоже течет кровь. Как у Севера.
Глава 30
Марк спал неспокойно, он ежился и тяжело дышал. Сон был такой роскошью, что он подсознательно пытался пробудить себя, и только смертельная усталость спасала. Анна легла рядом и обняла его, успокаивая ласковыми прикосновениями. Она поцеловала его в лоб, почувствовав небольшую температуру. И он потянулся к ней, положив голову на ее грудь.
— Все будет хорошо, — шепнула она.
Хотя на нее это заклинание больше не действовало. День за днем они миновали тропинки, в закоулках которых таилось перемирие, и шли к прямому столкновению. Теперь они обменялись ударами, кровью… Ей все чаще казалось, что они оба так вцепились в нее только потому, что другой тоже желает ее. И ее надо отнять любой ценой.
Она пыталась прочертить логическую цепочку, только так угадывалась земля под ногами, вернее зыбкий песок, но все-таки не пустота, сквозь которую можно только падать.
Как в ее жизни случился Марк? Случайность, причиной которой во многом стал брат. Она помогла Марку и оказалась не глупа, чем привлекла его внимание. Потом случился Хотов, и она помогла ему вновь, не позволив устроить перестрелку тем вечером на пустыре. Он оценил. Теперь Анна понимала, как много стоит такое в их мире. Здесь продают, предают или предвидят твои проблемы, успевая вовремя переметнуться. Бизнес, ничего личного.
Потом убили брата. И Марк искренне хотел помочь, может быть, даже эхо вины гудело. Он мог уберечь его... Хотя Анна скорее поверила бы, что он испытывал вину из-за того, что чувствовал облегчение. Виктор должен был заплатить. Как и Север. Марк поступал так инстинктивно, когда не мог ударить сам, доводил ситуацию до критической точки, чтобы ударил другой. Это его натура, благодаря которой он и выживает раз за разом. Ведь он мог усилить охрану в больнице, мог догадаться. Но зачем ему было биться за жизнь предателя? Даже ради нее. Вместо этого он дал Хотову возможность решить его проблему.
А потом все закрутилось еще стремительнее. В уравнение добавился секс. В интимном плане их точно создали друг для друга. Она зацепила его по-настоящему, намертво... Добавила к красоте и уму важный для любого мужчины аргумент.
После чего стала стервой. Ударила его, сыграв по правилам Хотова. А Марк явно из тех, кто любит укрощать. Он быстро перестроился и в глубине души, скорее всего, радовался и ликовал. Ведь он не выдержал бы ванильных отношений долго, он никогда не искал и не принимал их. Она не знала, что сформировало его, но у него в голове явно отсутствовала парадигма традиционной счастливой семьи. Анна сомневалась, что хоть одна девушка задерживалась в его руках так долго. Чтобы задержаться ей, пришлось сойтись многим странным событиям и мелочам.
Последний кирпичик — Север.
Марку бросили вызов и дали повод не сдерживаться. И он отпустил себя, произнес десятки безжалостных слов и столько же раз оттолкнул, но каждый раз так, чтобы она могла вернуться. Показал ей свою силу и свою суть, признавшись во многом, как, например, только что.
Да, он манипулятор. Он груб, жесток, вспыльчив и опасен. Он изранен во всех смыслах, и, вряд ли, у нее есть силы излечить хоть что-то. Но она чувствовала, что злость уходит из него, он выплеснул ее и теперь начинал притормаживать. Кажется, она выдержала шторм. Или во всяком случае самые высокие и безжалостные волны…
Пять часов ему не дали. Явился Нечетный и по его тяжелой гримасе стало ясно, что будить надо немедленно. Анна дотронулась до плеча Марка и встряхнула.
— Марк.
Он открыл глаза и пару мгновений потерянно смотрел на нее.
— Нечетный хочет поговорить.
Она поднялась и встала перед ним, загораживая его от взгляда подчиненного. Ему еще тяжело подниматься, и он кривится от любого неосторожного движения.
— Что там? — бросил Марк, усевшись.
— При ней?
— Да, черт возьми!
Он явно недоспал.
— Три грузовика встали на постах в области.
— Звонил Савелову?
— Да, трубку не берет. Помощник его тоже.
— Отлично, — процедил Марк. — Душат, твари.
— Один грузовик я могу выцепить сам. Уже договорился, нужны деньги.
— Делай.
— А другие два безнадежные. Вскрыли со всеми протоколами. Водители уже в участке.
— Смотри, чтобы близко не подошли.
— Там несколько подставных фирм. До нас не доберутся, но пару ребят придется слить.
