Пьер Рей - Аут
— Ты не ответил мне!
В отместку за его молчание она тут же сделала «свечу», послав самолет вверх перпендикулярно земле. У Курта перехватило дыхание. Затем он «насладился» очередным пике, когда небо и земля поменялись местами. Падая вниз головой, он услышал:
— Ну так что? Ты все еще утверждаешь, что деньги — дерьмо и люди не встанут на четвереньки, чтобы поднять их?
Он стиснул зубы, из последних сил контролируя свои эмоции… Если эта сумасшедшая не разобьет самолет в ближайшие секунды, у него есть микроскопический шанс добраться живым до места, откуда они отправились в это безрассудное путешествие, — в Цюрих. Именно там через три дня, а точнее 26 апреля, состоится их бракосочетание.
* * *Заза Финней искренне удивлялась, что до сих пор ни один продюсер не остановил ее на улице и не предложил сниматься в главных ролях, настолько неотразимой она себя считала. Ни одно пятнышко, ни одна морщинка не портили гладкую, натянутую кожу ее лица, озаренного темно-синими глазами, которые, по ее мнению, были таинственными и необыкновенными. Стоя обнаженной перед зеркалом, она принимала различные позы, любуясь своим телом со спины, в фас и профиль. Она не могла оторвать взгляд от совершенной линии перехода тонкой талии в полные бедра, от шелковистой мягкости золотистой от загара кожи, от изящных тонких лодыжек и волнующих выпуклостей ягодиц. Слезы навернулись у нее на глазах от собственной красоты. Она в очередной раз спросила себя, правильно ли поступает, решив связать свою жизнь с этим плюгавеньким мужичком, который, — черт знает, как у него это получается! — как по волшебству, превращает в золото все, за что берется рукой и куда ступает его нога… Странный случай свел ее с ним шесть месяцев назад.
К страсти, которую она испытывала к собственному телу, добавлялось невероятное тщеславие актрисы. Она была уверена, что стоит ей только появиться на экране или сцене, как тут же многообразием мимики, силой своих чувств она заставит зрителей рыдать или смеяться.
Надо было с чего-то начинать. Она стала фотомоделью. Ее снимки украшали коробки с концентратом спаржевого супа. Переспав с ней, фотограф уговорил ее сфотографироваться в более интимных позах, поклявшись, что дальше его личного архива негативы не уйдут. Она чуть не лопнула от гордости, когда три месяца спустя увидела себя в одном сомнительного характера журнале, сообразив тем не менее, что из этого можно извлечь определенную выгоду, если притвориться оскорбленной и униженной. Из предательства фотографа можно сделать небольшой скандал, который, при удачном стечении обстоятельств, перерастет в настоящий и вызовет нужную реакцию в прессе. У одной из своих подруг она узнала фамилию лучшего адвоката в городе, решив предать максимальной огласке это «злоупотребление» доверием.
В кабинете Мортимера О’Бройна ее встретил зануда стажер, который, посмотрев на нее, как на неудачно выпеченный блин, заявил, что не знает, где патрон, и неизвестно, когда будет. Она приходила еще дважды. Во время третьего визита в ее разговор со стажером вмешался невысокого роста мужчина, из тех, на кого женщины обращают внимание только в том случае, если у него в спине торчит нож или на груди написана внушительная цифра состояния. К ее большому удивлению, стажер неожиданно смутился и с подобострастной улыбкой заявил: «Мистер О’Бройн лично займется вашим вопросом». С этого все и началось… Она быстро отметила, что за неприметной внешностью этого незнакомца скрывается экстравагантная широта души, необыкновенная щедрость, которая не исчезла после первой ночи любви. В то время Заза жила в убогой комнатенке и в постоянном страхе быть выброшенной на улицу за неуплату за жилье. Все ее богатство состояло из дешевого чемодана, одного вечернего платья, спортивного костюма и косметички.
Дорогие подарки Мортимера ослепили ее настолько, насколько разочаровали его кроличьи объятия, которые, однако, доводили самого адвоката до любовного истощения, граничившего с мистическим экстазом.
Спустя некоторое время он снял для нее роскошные апартаменты в отеле «Уолдорф-Астория», где — о, сказка! — она могла заказывать из ресторана все блюда без ограничения. Аппетит у нее рос не по дням, а по часам, и уже через неделю ее гардеробу могла бы позавидовать средней величины кинозвезда. Чтобы испытать прочность чувств своего любовника, она потребовала драгоценности. Он выполнил ее просьбу с ошеломляющей поспешностью, выйдя далеко за пределы ее воображения. Ни одна просьба не могла застать его врасплох, и он с удовольствием исполнял ее желания, стоило ей только чего-то захотеть.
Взамен он требовал от нее безоговорочного присутствия на бесконечных приемах, на которых она умирала от скуки. Его привычка брать ее за руку, когда за ними наблюдали, и с выражением безграничной глупости смотреть ей в глаза выводила ее из себя. Она краснела, внутри у нее все клокотало, и она готова была провалиться от стыда хоть в тартарары.
Он никогда не говорил с ней о делах, ограничиваясь подарками, пока однажды, месяц назад, не произнес эту загадочную фразу:
— Я хотел бы, чтобы мы жили вместе… Только ты и я. Ты готова к этому?
Заза знала, что он женат. От перспективы постоянной совместной жизни ее передернуло от отвращения. Она тут же проконсультировалась с Джимми, фотографом «предателем», с которым продолжала поддерживать интимные отношения и который без излишней скромности принимал от нее «капусту», как ей поступить. Он чуть не сорвал голос, доказывая ей преимущества такого любовного союза и не переставая удивляться, что человек такого положения, как О’Бройн, оказался на крючке этой самовлюбленной вонючей телки, — у него перед глазами в студии за день проходило десятка полтора ничуть не хуже. Как и большинство дурочек, свято верящих в непреходящее очарование своего зада, Заза, которая не видела дальше собственного носа, ограничилась небрежной репликой:
— Конечно, не тебе поливать этот овощ…
То, что она услышала в ответ от Джимми, явилось для нее полной неожиданностью и произвело огромное впечатление.
— Тот, которого ты держишь за овощ, улаживает самые щепетильные дела Синдиката!
Она разразилась смехом: Мортимер — гангстер!..
Не без усилий заставив работать свой мозг, она через десять секунд смотрела на О’Бройна уже глазами Джимми. Вчера Мортимер опять задал ей тот же вопрос: «Ты готова?» Она ответила: «Да».
Заза отодвинула штору в сторону и посмотрела вниз через огромное, во всю стену, окно: подобно медленной реке, текла нескончаемая толпа туристов. Она всегда мечтала побывать в Нассау и пройтись по Бей-стрит. Теперь она здесь, и ей невероятно скучно. Морти возвратится не раньше чем через час. Билеты на самолет заказаны, но куда они летят, ей неизвестно. Он всячески уклоняется от ответа, ограничиваясь обещаниями. «Там, куда мы направляемся, ты будешь вроде как королева. Любая твоя прихоть будет исполняться мгновенно!» «Хочу слона», — скучным голосом сказала она. Морти уточнил восторженно детским голосом: «Полагаю, ты имеешь в виду слона из чистого золота!» Разволновавшись, она прошла в ванную комнату, подсчитывая, для поднятия настроения, количество дней, которые ей предстоит провести вместе с Морти, прежде чем она найдет способ наложить лапу на добрую часть его капитала и сбежать к Джимми.
