Кендалл Райан - Непристойная Блистательная Ложь (ЛП)
Я сдвигаюсь с места, чувствуя, как покалывает ногу от усталости, и крепче сжимаю свою грудь, будто держась за что-то очень ценное. Мое сердце бешено колотится и на руках, несмотря на прохладу в комнате, появляются небольшие бисеринки пота. Я могу сделать это. Я должна это сделать.
— Две сотни, — человек, который приказал убрать руки, делает первую ставку.
Я надеюсь, что он говорит о двухстах тысячах, а не о двух сотнях долларов. Я не подумала о том, что на меня должна быть установлена минимальная ставка, пока это не началось.
Я никогда бы не стала спать со стариком за двести долларов. Но потом я вспоминаю Билла. Он говорил что-то о шести цифрах в сумме, и я немного расслабляюсь.
— Двести пятьдесят, — говорит другой голос. Он кажется моложе и в нем слышен легкий испанский акцент.
— Три сотни, — хрипло говорит третий голос.
Вскоре цена достигает пятьсот семидесяти пяти, и у меня кружится голова от услышанной суммы. Я должна прийти в себя, пока меня не стошнило или я не упала в обморок, или что-нибудь пострашнее, вроде похода домой с одним из этих больных.
Будь сильной, Соф.
— Шестьсот тысяч, — парирует поклонник моих буферов. Я не хочу идти к человеку, которому бросила вызов, отказавшись показать свою грудь. Зная свою удачу, он первым делом накажет меня за этот акт неповиновения.
— Какой он жадный сегодня. У него уже есть одна, и теперь он хочет заполучить вторую, — хихикает аукционист.
Мужчина, который делает последнюю ставку, очевидно уже купил одну девочку сегодня, и теперь он хочет купить еще и меня. Назовите меня старомодной, но я всегда предполагала, что буду единственным рабом в подобном договоре. Я думала, что заключила типовой контракт: один странный парень — одна девушка.
Не так я предполагала потерять свою девственность, и конечно, я никогда не представляла себя частью оргии или чего-то еще, что он запланировал. Это наводит меня на мысль, что он покупает нас, как каких-то животных и заставит делать разные вещи друг с другом. Все становится хуже и хуже.
Я смотрю в центр комнаты — на одного человека, который до сих пор молчит. Он сидит со скрещенными ногами, откинувшись на спинку кресла. Его лицо полностью скрыто в тени. Его отрешенное поведение что-то во мне задевает. Здесь полная комната мужчин, которые борются за покупку моей девственности, и при этом меня задевает то, что этому мужчине не интересна вся эта борьба. Со мной что-то не так? Я чувствую себя смущенно и глупой, но что-то есть в том, чтобы находиться обнаженной в комнате полной незнакомых мужчин, и это заставляет думать о странных вещах.
Никто не противостоит человеку, находящемуся с левой стороны от меня — тому, кто назвал меня «ангелом» и хотел увидеть мою грудь. Мой желудок скручивает в узел. Он предложил пятьсот семьдесят пять тысяч долларов — более чем достаточно, чтобы заплатить за лечение моей сестры, отдать Биллу его десять процентов и деньги, которые он потратил на меня в салоне. Я должна чувствовать себя счастливой и освобожденной. Это то, чего я хочу, правильно? Но мысль застревает на нем и другой девушке, которую он купил сегодня вечером, оставляя гложущее чувство в груди.
— Если нет никаких других предложений… — продолжает аукционист.
У меня перехватывает дыхание. Все не может закончиться так…
— Семьсот, — говорит мужчина, сидящий прямо передо мной. У него мягкий и сильный тембр голоса. Глубокий и почему-то, гипнотический. На цыпочках я наклоняюсь вперед, пытаясь увидеть его лицо. Его скрещенные в лодыжках ноги двигаются, из-за того что он ерзает. И это единственный признак, который дает понять, что он вступает в борьбу. Мое сердце грохочет в груди, удваивая темп, потому что я нервничаю, ожидая того, что произойдет дальше.
Будучи не в состоянии различить что-либо в комнате, я сосредотачиваюсь на его обуви. Его туфли внушительны — черные, блестящие, из дорогой кожи. Я думаю, вы должны быть безумно богаты, если собираетесь купить другого человека. Особенно за ту цену, которую предлагают эти мужчины. Его нога дергается снова, и я поднимаю взгляд туда, где предположительно находится его лицо.
Другой мужчина ворчит что-то шепотом, и я ловлю слова о завышенной цене. Затем он рявкает другую ставку:
— Семьсот двадцать пять.
Дерьмо. Я не хочу быть частью секса втроем с этим извращенцем. И не знаю, будет ли мне лучше с Мистером Блестящие Дорогостоящие Туфли, но я смотрю прямо перед собой, мысленно умоляя его увеличить ставку. Остатки силы воли помогают мне оставаться на ногах.
— Один миллион долларов, — произносит он, спустя, казалось бы вечность.
Моя голова кружится, и я чувствую слабость. Миллион долларов? За меня? Я не могу стоить столько в качестве секс-рабыни. Как только он поймет, насколько я неопытна — не только в сексе, но и во всем остальном, он пожалеет и возможно, попытается вернуть меня. И все же я задерживаю дыхание, надеясь, что никто не перебьет его ставку. Моя женская интуиция подсказывает мне, что из всех тут присутствующих мужчин, домой я пойду именно с ним. Но сама мысль о том, чтобы остаться с одним из этих монстров на шесть месяцев — ужасает.
Я не знаю о нем ничего, кроме его чистых, глянцевых, черных кожаных туфель, но он излучает хорошую энергетику. Может быть, по крайней мере, обо мне будут заботиться? Паника грозит захлестнуть меня. Дыши, Соф.
— Она твоя. Ни одна киска не стоит таких денег, — заявляет другой мужчина, смещаясь на своем месте.
Мои легкие полны кислорода, после того как я делаю такой необходимый глоток воздуха, заполняя свою грудную клетку.
— Наш последний объект на аукционе продан. Благодарю вас за участие в сегодняшнем мероприятии, джентльмены. Будьте любезны пройти через заднюю дверь, в гостиную, чтобы завершить платежи и забрать ваши предыдущие приобретения. Также доступны напитки и некоторые развлечения, если вы в настроении.
Дикторский голос гудит в моей голове.
Меня продали.
Мужчины встают со своих кресел, и я слышу, как их шаги удаляются, потому что они выходят из комнаты. Дверь закрывается, оставляя меня с моим новым владельцем наедине в тихой комнате.
Я хочу спуститься с этой унизительной сцены, на которой должна была стоять. Я хочу свою одежду. Но я остаюсь стоять на месте, впервые в жизни осознавая, что мои действия больше не принадлежат мне.
— Выйди вперед, — приказывает он.
Я сглатываю и спускаюсь с платформы затекшими от долгого стояния на одном месте ногами. Я медленно двигаюсь по комнате, будто бы приближаясь к опасному животному. Возможно, я права. Какой человек покупает женщину?
