Жесткий рок (СИ) - Летова Мария

Мой обескураженный вид должен дать ему понять, насколько скудны мои навыки вождения.

– Что не так с BMW? – раздраженно спрашивает он.

– Я никогда на нем не ездила, вот что! – сообщаю я.

– Бл*ть, ты сказала, что у тебя есть права, – возмущается Наумов.

Качаю головой, намекая на то, как нелепо его замечание. И еще меня раздражает то, что он разговаривает, будто отсидевший в колонии строго режима.

– Ладно, насрать. Пошли, – говорит Бес и хватает меня за толстовку в районе плеча.

Ну и хам!

И я понимаю это, даже несмотря на то, что задница у него просто отпад. Особенно в этих штанах.

– Я не сяду за руль. Я не хочу убиться. Лучше вызови такси, – бубню всю дорогу до машины.

Он подводит меня к водительской двери и, распахнув ее, заталкивает внутрь. Бросив предупреждающий взгляд, очень неделикатно захлопывает ее и обходит машину. Настороженно слежу за ним через лобовое стекло, чувствуя себя инородным телом в глубоком кожаном сидении. Мне нужны еще одни ноги, чтобы достать до педалей, поэтому просто сижу, не двигаясь. Он садится в машину, мгновенно заполняя собой пространство. В воздухе чувствую запах его туалетной воды, и это грейпфрут, определяю безошибочно.

Очень и очень приятный аромат. Бес весь очень и очень классный, даже с разбитым лицом.

Отвожу глаза, боясь быть пойманной за разглядыванием его коленей. Они у него очень мужские. Такие рельефные и крупные.

Даю себе мысленную пощечину и устремляю независимый взгляд вперед. Прямо на сверкающую витрину огромного торгового центра. Антон нажимает старт-кнопку, и приборная панель оживает.

– Офиге-е-е-еть... – выдаю автоматически, изучая панель.

– Ты еще какие-нибудь слова знаешь? – ворчит Антон, нажимая на кнопки то там, то тут.

Водительское кресло приходит в движение, и я плавно устремляюсь навстречу рулю с фирменной эмблемой. Еще секунда, и я забуду обо всех своих страхах.

С интересом рассматриваю светящееся табло спидометра и тахометра и сучу ногами по коврику, давая понять, что все еще не достаю до педалей. Антон издает какой-то звук, напоминающий смешок, и придвигает кресло еще ближе.

– Ага, достаточно, – сообщаю я, проводя кончиками пальцев по кожаной оплетке руля, на которой по кругу набито название группы.

Наверное, подарок.

– Бл*ть, убери это выражение со своего лица, – вторгается в мой мир глубокий бархатный голос.

Голос у него чарующий, ведь он солист. Солист-сквернослов. Это, кстати, его официальное амплуа.

Поворачиваю голову и смотрю в голубой глаз, внутренне морщась. За эти минуты я позабыла, как плохо он выглядит.

– Можно не материться? – спрашиваю, ведь эта манера изъясняться уже просто достала.

– Нет, – нагло заявляет он, перегнувшись через коробку передач и пристегивая меня ремнем.

Это немного шокирует, потому что его рука задевает мою грудь, а цитрусовый запах сам ломится в ноздри.

– Ты что, думаешь, я не знаю, как пристегиваться? – спрашиваю, надеясь замаскировать трепет за грубостью.

Сама же сижу, не двигаясь, пока он не возвращается на свое место.

– Любой дебил знает, как пристегиваться, – заявляет этот хам, совсем не объясняя, зачем вторгся в мое личное пространство. – Ездила на автомате?

– Нет, – раздраженно бросаю я, на что Наумов в очередной раз закатывает глаз.

– Вот, смотри, – поясняет, указывая на рычаг. – «D» – значит ехать. Пока тебе этого достаточно.

Я больше сосредоточена на виде его жилистых ладоней, чем на коробке передач. Мне нравятся его руки, даже несмотря на ссадины, покрывающие костяшки пальцев.

– Але, ты меня слышишь вообще? – говорит он, легонько толкнув меня в плечо.

– А-а-а? – спрашивая удивленно, потому что слишком сильно погрузилась в тему «рук».

– Пздц! – возмущается он. – Тебя что, космос вызвал?

– Не матерись, достал уже! – рявкаю я, словно какая-то сварливая жена.

Его измятое лицо расплывается в улыбке. Зрелище то еще.

– Едь не больше шестидесяти, – говорит он, продолжая жутко улыбаться.

Это заявление не подрезало моих крыльев, ведь я планировала ехать сорок.

– Выжми тормоз.

Выжимаю.

Он устанавливает рычаг передач на позицию «D» и говорит, пристегивая свой ремень:

– Нам направо. Сейчас отпускай тормоз и потихоньку газуй.

Я делаю глубокий вдох и осматриваюсь. Заправив волосы за уши, кладу руки на руль, делая еще один глубокий вдох.

– Пздц! – комментирует мой штурман.

В ярости поворачиваю голову и шиплю:

– Заткнись! И не матерись!

Кажется, я наконец-то заговорила с ним на одном языке, потому что он сползает по сидению и вольготно разваливается, врубая музыку.

– Выключи, – требую, глядя перед собой.

Мои навыки вождения автомобилей с запредельным (для меня) количеством лошадей не настолько хороши, чтобы в процессе еще и музыку слушать. К тому же работают дворники и уже давно стемнело.

 К счастью, он не стал спорить и вырубил звук.

– Поехали уже, – устало просит мой спаситель.

Включив поворотник, привожу в движение многотонную махину.

Не отрываю глаз от дороги и боковых зеркал, ориентируясь только на команды Антона: «налево», «здесь направо», «осторожно, бл*ть», «притормози», «следи за скоростью», «поворотник», «Алёна, бл*ть».

Здесь стоит отметить, что я была удивлена тому, что он запомнил мое имя, тем не менее упорно держу скорость в пределах пятидесяти пяти километров в час, что его невероятно бесит. Наслаждаюсь этим.

– Отвали, – советую белому Гелендвагену, который посмел мне сигналить.

Антон притих, видимо, опять разболелись боевые раны. Не представляю, как можно функционировать с такой хренью.

Оказалось, он живет на Юго-Западной в одном из новых районов. И это еще не так плохо для меня, но и не так хорошо. Я попаду домой глубокой ночью, не иначе. К тому моменту, как мы добираемся до его района, я уже освоилась в свирепом черном красавце.

– Здесь поверни направо. Вот. Вот здесь тормози, – говорит Антон.

Я торможу перед огромным жилым домом, после чего Наумов велит:

– Выходи.

Покидаю полюбившийся мне салон. К хорошему так быстро привыкаешь.

Антон садится за руль и начинает парковаться, восхищая меня своей параллельной парковкой. Видимо он понял, что у меня нет к ней способностей. Я не в обиде.

Осматриваюсь по сторонам и вздыхаю, начав загружать приложение такси. Не мешало бы позвонить Вике и подробно рассказать обо всем случившемся, но у меня нет на это сил. Сдерживать бешеных лошадей BMW очень утомительно.

Слышу, как хлопнула дверь машины и пискнула сигнализация.

– Пойдем, – бросает мне Антон, проходя мимо и направляясь к подъездной двери.

Разумеется, я не двигаюсь с места. Что это еще значит?

Я не спорю, он очень классный, но я так никогда не делала.

Никогда.

Нажимаю на кнопку «заказать» и не утруждаюсь с ответом, имитируя его раздражающую манеру поведения. Наумов останавливается и смотрит на меня, склонив голову набок. Я не знаю, что ему сказать. Я растеряна, потому что он очень мне нравится. Я уверена, он понравился бы любой женщине, у которой есть глаза, но я не готова переспать с ним, а утром тихонько испариться. Это не мое.

– Я уже вызвала такси. Эм… спасибо. Я не виновата… – добавляю зачем-то.

Наумов изображает на лице «достала», и я угадываю это, потому что за три часа общения научилась неплохо читать его гримасы.

– Переночуешь у меня. Я завтра тебя отвезу.

Очень сомневаюсь насчет того, что завтра ему станет лучше. В то же время телом моим завладела усталость, ведь уже два тридцать утра. Переминаюсь с ноги на ногу, не зная, что делать. Я никогда не спала у незнакомцев, так же, как и не садилась в их машины.

– Давай, я спать хочу, – мягко поет голос современной анархии.

Новые интонации в его речи действуют на меня успокаивающе. Но не настолько, чтобы поддаться порыву. Подъехавшее такси встает между нами, и я устало трогаюсь к пассажирской двери, одними губами говоря: