Сварщик (ЛП) - Грей Рамона

Мне даже не понадобился бы бурундук с сомнительной техникой отсечения яремной вены, чтобы сделать это. Я просто умру от унижения.

— Моя сестра всегда была лучше меня. Во всем. Хотя бы раз мне захотелось быть в чем-то лучше, чем она.

Это не совсем ложь. Это часть причины, но не главная причина.

— Значит, ты выбрала отношения со мной, чтобы быть в чем-то лучше ее? — уточнил он.

— Да.

— Почему?

— Потому что ты был единственным, чего она всегда хотела и не получила. Единственный. Это раздражает ее по сей день, и она не хочет говорить об этом, но мысль о том, что мы встречаемся, сводит ее с ума. Это заставляет ее ревновать, потому что я победила, и она, э-э, очень любит соревноваться.

— А ты — нет?

— Не так, как она. Я просто… хотела иметь что-то, что она не смогла получить, понимаешь?

Боже, мой голос звучал так неубедительно.

Он некоторое время сидел молча, и я прочистила горло: — Это всего на несколько дней. Лидия не собирается оставаться после выходных. Все, о чем я прошу, — это чтобы ты провел со мной выходные. Мои родители приедут в город, так что в пятницу вечером у нас будет семейный ужин, а затем церемония вручения ключей и парад в субботу. Я заплачу за твой ужин. — Он по-прежнему ничего не говорил, и, чувствуя панику, продолжила убеждать: — На самом деле, тебе даже не нужно приходить на ужин. Мог бы ты просто, скажем, встретиться с нами за кофе, может быть, в воскресенье утром? Я скажу им, что тебе пришлось работать все остальное время. Если бы ты мог устроить одно быстрое свидание за чашечкой кофе и, э-э, не возражать, когда я говорю, что мы встречаемся, может быть, быстро чмокнуть меня в губы, чтобы мои родственники поверили в наши отношения, это все, что мне нужно. Мы даже можем притвориться, что у тебя какая-то чрезвычайная ситуация со сваркой или что-то в этом роде, и ты вынужден будешь уйти через пятнадцать минут.

Могу ли я звучать более жалко? Мы сидели в тишине почти пять минут. Я взглянула на бурундука. Он ответил мне немигающим взглядом, и я внезапно убедилась, что он понимает человеческий язык. Правда. Взгляд, которым он одарил меня, был отчасти сочувствием, а отчасти «все люди такие глупые».

Наконец, чувствуя себя нелепо и совершенно побежденной, я встала. — Прости. С моей стороны было глупо просить тебя об этом. Спасибо, что выслушали мою, э-э, мою просьбу. Я ценю это. Увидимся завтра в кофейне, и я обещаю, что не буду вести себя странно или что-то в этом роде. На самом деле, я буду покупать тебе кофе всю эту неделю, чтобы извиниться за то, что заставила выслушать мое безумие.

— Подожди. — Он обхватил мое предплечье во второй раз, и это произвело тот же эффект, что и в первый. Я тут же остановилась и бросила на него испытующий взгляд. Он пристально изучал меня, и я поежилась под его внимательным взглядом.

— Я сделаю это.

— Я... сделаешь?

— Да. При одном условии.

— Конечно, все что угодно. — Я уже представляла себе выражение лица Лидии, когда она увидит меня рука об руку с Ашером на параде. В моем воображении он был одет в смокинг и цилиндр, а я в облегающем красном платье, которое демонстрировало мое волшебно большое декольте и внезапно полные бедра. Мои веснушки исчезли, и волосы стали гладкими и ровными вместо обычных пушистых локонов.

Я вынырнула из своей маленькой фантазии, когда Ашер сказал: — Ты меня слушаешь?

— Да. Конечно. Извини. Одно условие. Выкладывай.

Ашер откинулся на спинку скамейки и посмотрел на небо, прежде чем снова взглянуть на меня. — Ты позволишь мне трахнуть тебя.

Глава 2

Ашер

У Луны отвисла челюсть, и мне пришлось очень постараться, чтобы не расстегнуть молнию и не прижать ее открытый рот к моему члену прямо там, в парке. Я был тверд и пульсировал с той минуты, как она попросила меня притвориться, что мы встречаемся. Мое сознание сразу же начало подкидывать образы обнаженной Луны, сидящей на мне верхом. Луна голая, на четвереньках. Луна голая, с широко разведенными ногами, пока я вылизываю ее. Какая она на вкус? Я бы отрубил себе правую руку, чтобы выяснить это.

От этих мыслей я почувствовал себя самым настоящим кобелем, но у меня имелись чертовы мужские потребности. И когда женщина, которая являлась главной героиней моих собственных Х-рейтинговых фантазий последние два года, сидела рядом со мной, я мог думать только своим членом.

— Ч-что ты сказал? — переспросила Луна.

— Я притворюсь твоим парнем, если ты позволишь мне трахнуть тебя.

— Прямо здесь? За нами наблюдает бурундук. — Она уставилась на бурундука, сидящего на ветке ближайшего к нам дерева, и я чуть не рассмеялся вслух.

— Не прямо здесь.

Она моргнула, глядя на меня, прежде чем сложить руки перед собой. — Верно. Конечно. Извини, ты просто... я немного сбита с толку. — Она приняла выражение моего лица за замешательство и сказала: — Это означает, что...

— Я знаю, что это значит. Я не дурак, — мой голос прозвучал резко. Я ненавидел, когда люди смотрели на меня и автоматически считали меня глупцом.

Она съежилась, и я тут же почувствовал себя виноватым. Прежде чем успел извиниться, она сказала: — Я... я не думаю, что ты дурак.

— Знаю, — мой голос все еще был слишком хриплым, но, черт возьми, я и сам чувствовал себя немного сбитым с толку. Я ожидал, что Луна откажет мне категорически. Может быть, отвесит пощечину и скажет, что я извращенец, прежде чем уйти. Но она не двигалась и не выглядела рассерженной. Больше... любопытной, может быть?

Мой член уперся в джинсы. Я вел себя нелепо. Знал, что Луна хочет меня, и это сделало мои фантазии о ней еще ярче, но была причина, по которой она никогда не приглашала меня на свидание. Такие девушки как она не хотели, чтобы их просто трахали, они хотели настоящего парня, а я не был подходящим. Отношения были последней чертовой вещью, которую я когда-либо желал. Вот почему я никогда не делал никаких шагов в сторону Луны, несмотря на мою страсть к ней. Я не мог дать ей то, что она хотела.

«Можно подумать раньше тебя это останавливало. Скольких женщин ты трахнул, которые хотели большего? А? Ты трахал их, и когда они начали требовать постоянных отношений, и ты больше не мог отвлекать их сексом, ты сбегал».

Да, я так и делал. И не чувствовал себя виноватым. Они знали, что получают, когда связывались со мной. Но по какой-то причине я не мог заставить себя сделать это с Луной. Она всегда казалась мне такой хрупкой. Ее родителям наплевать на нее — это было более чем очевидно. Если бы это было не так, разве оставили бы они ее и переехали в Калифорнию только для того, чтобы жить с ее старшей сестрой-сукой?

Я не хотел причинять ей боль, но не мог – не хотел – отказаться от своего шанса трахнуть ее, без всяких обязательств. Она нуждалась кое в чем от меня, и я хотел кое чего от нее, и это наш шанс получить именно то, чего мы оба желали.

— Почему ты хочешь, э-э, заняться со мной сексом?

Дерьмо. Она действительно обдумывала это. Я глубоко вздохнул и постарался не показать своего волнения. — Мне нравится трахаться.

— Всем нравится, — сказала она. — Вот почему в мире существует такая демографическая проблема.

Я снова чуть не рассмеялся. Я всегда старался сделать свое общение с Луной коротким. Заходил каждое утро и заказывал чашку самого худшего в мире гребаного кофе, просто чтобы услышать ее мягкий голос и увидеть ее гибкое, маленькое тело. Я ходил в бар Рена каждую среду вечером на всякий случай, что она может появиться и спеть в нелепом караоке, но почти не разговаривал с ней. Боялся, что скажу ей, что хочу трахнуть ее, если буду говорить с ней слишком долго.

«Вроде того, что ты только что сделал?»

Я проигнорировал свой внутренний голос, когда Луна спросила: — Почему я?

Я пожал плечами и постарался выглядеть непринужденно. — Почему бы и нет? Послушай, тебе нужна от меня услуга, а у меня нет свободного времени. Если хочешь, чтобы побыл твоим парнем, разве я не должен получить то, что получают парни?