Не бойся, тебе понравится! (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна
— Интересно, — покладисто согласился он. — Поэтому завтра займёмся. Все эльфийки такие тонкие? — Шахаб резко сменил тему, выразительно надавил большими пальцами на выпирающие тазовые косточки, провёл вниз вдоль основания бёдер, по нежной светлой коже с редкими веснушками.
Внутри у Халлелы от этого простого, но провокационного движения сладко ёкнуло, и она окончательно смирилась с тем, что магических экспериментов сегодня не будет.
— Тощие, ты хотел сказать? — улыбнулась она и, заведя руки за спину, нащупала застёжку его штанов. Слегка прогнулась, почти ощущая жадный ласкающий взгляд. — Видела я твою сестру, красотка, конечно, но мы такими не бываем. Чистая биология, и эльфийские младенцы гораздо мельче ваших. Конечно, соотношение не такое, как у дерева и его плода, это было бы совсем уж смешно, но всё равно ощутимо. У эльфиек даже с детьми от человеческих мужчин часто проблемы.
Серьёзные и совсем неуместные в постели рассуждения не помешали Халлеле закончить с застёжкой. Шахаб приподнял бёдра вместе с сидящей на них женщиной — она не уставала восхищаться, как легко он игнорирует дополнительный вес, — позволяя спустить его штаны и бельё.
Повилика слегка подвинулась назад, прижалась поясницей к затвердевшему члену, слегка сжала его обеими руками и не сдержала удовлетворённой улыбки, когда шайтар в ответ на это прикосновение прерывисто вздохнул и крепче сдавил её бёдра. Но справился с порывом немедленно получить желаемое, несмотря на то, что чуткие пальцы эльфийки продолжили неторопливо, умело ласкать напряжённую плоть. Медленно повёл ладонями по её талии вверх, большими пальцами прослеживая изгибы золотых лент, вьющихся по животу. Ещё раз глубоко вздохнул, пытаясь унять зачастивший пульс.
Халлела задумчиво улыбнулась, положила ладони на твёрдый пресс мужчины и повела вдоль тела, повторяя его движения — насколько позволяла разница в размерах. Это он ладонями мог без труда обхватить её талию целиком, да и более широкую при желании — тоже, а она растопыренными пальцами едва могла накрыть его живот у пупка.
Руки Шахаба добрались до груди эльфийки — и она тоже с удовольствием подалась вперёд, огладила большими пальцами плоские тёмные соски. Когда шайтар опустил ладони ей на талию и мягко надавил, намереваясь притянуть ближе, она поддалась, но вновь скопировала движение, сжала бока мужчины. Он на мгновение замер, озадаченно приподняв брови, — и накрыл ладонью её щёку, невесомо и щекотно погладил большим пальцем губы. Усмехнулся, ощутив на лице ответные прикосновения, поймал палец зубами, огладил подушечку языком. Халлела с зеркальной улыбкой повторила действие. Шахаб, вновь насмешливо хмыкнув, накрыл ладонью её затылок и притянул ещё ближе для поцелуя.
Халлела на поцелуй ответила, но попытка просунуть ладонь под лежащего мужчину не увенчалась успехом, и она проворчала, слегка отстранившись:
— Так не честно!
— Нечестно было бы вот так, — возразил Шахаб, поймал её запястья и за какое-то мгновение подмял под себя, вжав женщину в простыни. Поймал губами возмущённый возглас и целовал — долго, жадно, пока она не перестала трепыхаться, и некоторое время после, увлёкшись. Но потом опять перекатился на спину, позволил любовнице устроиться верхом.
Та, однако, выпрямляться не спешила, так и осталась лежать на его груди, только облокотилась на плечо и подпёрла голову ладонью.
— Нет, с руками, конечно, хорошо, но иногда раздражает, — насмешливо проворчала эльфийка. — А ты грубый и неотёсанный, такую игру… Стоп! — осеклась, когда его брови опять насмешливо приподнялись, и закрыла ладонью рот. — Не надо мне демонстрировать, что ты на самом деле терпеливый и мягкий, а грубый — это про другое!
Шахаб засмеялся, перехватил её ладонь, поцеловал тонкое запястье.
— Ладно, уговорил. Но связать тебя всё равно иногда хочется, — заметила она и выпрямилась. — Такое волнующее, возбуждающее ощущение, когда перед тобой такой огромный, сильный мужчина, и можно делать с ним всё, что хочется…
— А так нельзя? — с иронией уточнил он.
— А так тебя надолго не хватит, — насмешливо фыркнула в ответ Халлела. — Немного пошалить дашь, а потом я опять окажусь снизу. Не то чтобы мне это не нравилось, конечно… — рассеянно добавила она, обведя распростёртое под ней тело удовлетворённо-хозяйским взглядом.
— Спорим? — вдруг предложил Шахаб, насмешливо блеснув глазами.
— На что? — подозрительно сощурилась Повилика.
— На желание.
— Вот чую же, гадость задумал! — она со смешком качнула головой.
— Трусиха, — пренебрежительно бросил он. — Ещё и не сомневаешься, что проиграешь!
— Ой, посмотрите на него. Нашёл кем пытаться манипулировать! — рассмеялась Халлела.
— Можно обговорить условия. Например, никаких эльфов.
— Да ну тебя. Провокатор. — Она вновь засмеялась, склонилась к его лицу и задумчиво, медленно, поцеловала. — Ладно, Мать-Природа с тобой, спорим. На желание. Так что — руки!
Шахаб усмехнулся и, закинув руки за голову, удобно ухватился за столбики кровати.
— Как пожелает моя госпожа. — Голос вдруг приобрёл вкрадчивые, мурлычущие ноты.
Халлела закусила губу и на мгновение прикрыла глаза, пытаясь отвлечься и сосредоточиться. Этот голос, это обращение, его готовность подчиняться возбуждали куда сильнее, чем простая возможность связать мужчину. А дрогнувший и ещё больше затвердевший член, который она продолжала ощущать поясницей, недвусмысленно давал понять, что и Шахабу происходящее нравится.
Просто секс и приятная обоим игра? В конце концов, у них тут матриархат, и подчиняться женщине для шайтаров естественно. Или всё-таки — что-то ещё? Повилика до сих пор не могла наблюдать за поведением Шахаба в обществе, но упрямство оценить сумела, и едва ли он со своим характером согласится на подобное даже в игре.
Доверие. Опять — оно.
Эта мысль возникла вдруг — и напугала. Неважно, правдива она или нет, важно, что Халлела вообще подумала о подобном!
Эльфийка, на мгновение стиснув зубы, подалась вперёд, чтобы впиться в губы мужчины поцелуем, прижаться грудью к твёрдой горячей груди и выкинуть из головы эти глупости. Вот теперь, на этом кураже и негодовании, она точно выиграет спор!
Некоторое время Халлелой руководила именно идея победить. Она понятия не имела, чего потребует от Шахаба в этом случае, но искренне старалась пробить броню терпения мужчины. А потом незаметно для себя самой так увлеклась процессом, что эта важная цель потеряла всякий смысл.
Приятно было дразнить его, провоцировать, любуясь тем, как бугрятся напряжённые мышцы, когда он с силой сжимает деревянные столбики, пытаясь удержаться от нарушения договорённости. Приятно видеть, как ярко и горячо откликается на все ласки, как нравятся мужчине её прикосновения. Наконец, просто приятно было касаться и целовать, наслаждаясь видом и жаром тёмной кожи, силой и твёрдостью — его целиком. Могучие плечи, рельефный живот, крепкие бёдра, внушительный член…
За время его плена Халлела успела отлично изучить, что нравится невольному любовнику и буквально сводит его с ума. Чувствительные мочки ушей, которые так приятно прикусывать. Горло. Соски. Низ живота. И, конечно, самое интересное…
Эльфийки считали подобные ласки унизительными, грязными и недозволенными. Халлела большую часть жизни разделяла это мнение, даже когда отбывала наказание, и долгое время после. Взглянуть с другой стороны заставили книги, к которым так скептически относился Шахаб, а попробовать и вовсе потянуло только с ним: он никому не мог рассказать и находился не в том положении, чтобы она могла почувствовать себя униженной.
Ощущение оказалось волнующим и — приятным. Приятная на ощупь тонкая, нежная, бархатистая кожа. Острый, мускусный запах, тоже — неожиданно приятный. Но, самое главное, власть над желаниями, буквально — над волей этого могучего дикаря, которую давали на краткое время ласки.
А сейчас она вдруг осознала, что ко всему этому удовольствию давно стоило прибавить его наслаждение. Приятно наблюдать, как он едва сдерживает стоны, как вздрагивает всем телом, как непроизвольно подаётся бёдрами навстречу, пытаясь продлить прикосновения. Как хорошо и сладко ему, и всё это — благодаря ей. И тем более сложно считать минусом, что её саму всё это возбуждало ненамного меньше, чем любовника. А уж как приятно оказалось услышать это его раздражённо-ироничное «Холера!», когда она вдруг вновь сдвинулась выше и уселась Шахабу на живот, чтобы опять не спеша целовать плечи…
