Отпусти-это всего лишь слово - 2 (СИ) - "Сан Тери"
В этом теневом мире существовал свой строй и порядок, и в то же время постоянно шла борьба за власть, и передел территорий, иногда достигающая таких масштабов, что это было сравнимо с временами гангстерских войн в Чикаго, когда на улицах из автомата запросто расстреливались конкуренты. Только нынешняя борьба шла не топором и кистенём, битвы происходили на совершенно другом уровне, совершенно другим оружием называющимся акции, ценные бумаги, собственность, инвестиции, впрочем нелегальный бизнес, наркотики, проституция, экономические преступления и многое другое тоже имело место быть, в качестве отдельных источников дохода.
-Раньше я ни особо вдавался в политику, меня это мало интересовало в силу своего возраста, но изучая историю в школе, я верил в такие понятия как: Правовое государство. Власть народа. Демократия. Наш суд самый честный и гуманный суд в мире.
Лишь попав сюда, я понял, что всё это огромная, бесконечная, одна сплошная ложь. И моя страна, моя родина, которой я гордился, была лишь куском разграбленной и проданной земли, давным-давно мне не принадлежащей. Разворовано было абсолютно всё. В масштабах настолько чудовищных, что иногда это казалось просто невероятным.
Невероятным было то, насколько слеп оказался наш народ, ведущийся на все эти бесконечные махинации и пропаганды, народ состоящий из рабов, не осознающих своего положения, рабов безгласных, рабов терпимых, лишённых чувства собственного достоинства, потому что любая попытка восстать, протестовать, идти против системы бессмысленна и обречена на провал. Для того что бы бороться надо знать свои права. Но что такое права человека в нашем государстве, когда даже милиция ничем не отличается от тех же бандитов, да что там говорить, они настолько плотно сотрудничали между собой, что упоминать о законности было попросту смешно и нелепо.
И самое страшное, что дело ведь было не в мафии, не в бандитах, которым невыгодно или выгодно было то или иное положение вещей, в самих же людях…Я не хочу всех грести под одну гребёнку. Исключения были, есть и будут, но невозможно бороться с системой.
Винтики ничего не могут сделать с механизмом, могут пошатнуть его на время, но рано или поздно если они будут мешать работе механизма, окажутся уничтоженными. Эта та правда, которая существует в нашей стране. В стране, где тузы безнаказанно воруют миллиардами, а показательные процессы устраиваются над шестёрками, двойками или другими тузами, не пожелавшими делиться, помешавшими системе. Хотя обычно с такими разбирались свойскими методами.
И вот здесь, оказавшись среди власть имущих, на вершине человеческой пирамиды, я шлюха и подстилка, видел и понимал такие вещи, что мне становилось очень страшно жить. И в то же время здесь на волне развала, загнивания и экономического кризиса, продолжала действовать и существовать чёткая структура. Пятая власть. Она не приносила никакой пользы, она паразитировала на хребте общества выпивая из него финансовые соки и остановить этот процесс, бороться с ним было нереально. Ведь рыба гниёт с головы.
Можно до бесконечности вдаваться в эти материи. Я не имел к ним никакого отношения кроме косвенного, и ничего не смог бы изменить, собственно как и любой другой на моём месте, разве что последовать примеру товарища Пиночета или Сталина. Но если бы нашёлся новый Сталин, управлять страной стало бы некому. К стенке пришлось бы ставить почти всех. О чём можно говорить, когда среди депутатов думы вполне официально действуют несколько воров в законе и об этом знают все. Депутатский мандат дающий неприкосновенность, оказался очень выгодной разменной монетой и неплохим источником дохода.
Кстати в Кремле при Сталине хоть и вершились преступления, а вот бандитизм вынужден был уйти на дно. Три человека вступившие в сговор с целью нарушения закона, могут именоваться преступным сообществом, у Сталина два уже именовались бандой и запросто могли попасть под статью.
Впрочем, это опять же отвлечение от темы.
Что касается меня, я жил и воспринимал происходящее, с удивительно спокойным пофигизмом. Это была та реальность, в которой я жил. Поначалу я выкидывал разные форсмажорные фортеля, заканчивающиеся не очень удачно, мне же в голову не приходило насколько на самом деле бессмысленно это моё барахтанье. Более того глупо.
Да и потом. Изнутри я наверное просто умер наполовину.
Вторая половина жила и корчилась, но гораздо меньше, чем раньше. Не рыдал я больше по ночам в подушку, не воротил морду от Вольха и не возникало у меня никаких суицидальных наклонностей.
Человек не может страдать до бесконечности. Рано или поздно он заживает, привыкает, и если не смиряется, то подстраивается под обстоятельства.
Не бывает такого, что бы страдание не прекращалось ни на секунду, рано или поздно, оно проходит. Накатывает разве что иногда эпизодической волной. Человек устроен так, что если он не дурак, то поднимается, идёт дальше, продолжает жить. С человеком могут случаться разные вещи, но это не обозначает, что жизнь его закончилась. Жизнь продолжается, и очень важно понять, что никто не будет продолжать её за тебя.
Я думаю, если бы у меня не существовало возможности спастись, если бы я не верил ни во что, разуверился во всём… Если бы Сани не оказалось в моей жизни. Возможно для кого – то это прозвучит чудовищным, но я прекрасно бы принял ту роль, которую отвёл для меня Вольх.
И может быть, через какое – то время, я стал бы частью этой жизни. Пусть защищённый мягкими стенами, думаю, я бы сознательно предпочёл делать вид и не понимать, чем он занимается, но я бы вполне здраво и нормально функционировал на любом другом поприще. Мне трудно судить. В этой жизни никогда и ни от чего нельзя зарекаться.
Кто знает, кем бы я стал. А может быть, это было и не так.
Я обладал качеством впитывать и принимать в себя всё, собирать и копить, до определённого момента, а затем резко выплёскивался делая подчас очень неожиданный для окружающих рывок.
И думаю, рано или поздно, я бы сделал свой собственный выбор, не оглядываясь на обстоятельства, двигаясь и идя вперёд в соответствии со своими собственными внутренними законами и убеждениями. Но теперь, мне кажется, я научился ждать. Выжидать, анализировать, складывать существующие события в разрозненные пазлы некоей головоломки, которую собирался решить. В первую очередь для самого себя.
Как жить, что делать, как с этим бороться, когда бороться не получается, имеет ли это смысл, и что вообще в этой жизни имеет смысл?
Высокие слова, крепкие стены, постоянно меняющиеся границы сознания, рамки неведомой морали подстраивающиеся под обстоятельства...Суметь остаться человеком. Это так легко сказать, но так трудно сделать. Предавая не предавать, изменяясь не изменяться, пройти до самого конца, борясь за право быть самим собой...Но что значит это право? Где живёт она эта непонятная маленькая истина,? Существует ли вообще?
Повествование моё выходит неровным, просто события встают перед глазами и иногда мысли теряют связность, переходя на существующие в голове воспоминания. А воспоминаний было очень много, потому что я прожил в заточении у Вольха в общей сложности полтора года.
Но я расскажу об этом дальше, о том, как мы жили всё это время, даже о том, как мне пришлось поступить в универ и грызть гранит науки вместе с Коброй. То есть уже сам этот факт может сказать о том, что понимая своё положение, я тем не менее не был пленником. И был им, каждую секунду существования. Но об этом позже.
Сейчас же, увидев на витрине прикольного пушистого зверюгу, размерами с половину меня, я методично рванул в магаз, прежде чем Кобра сориентировавшись успел притормозить меня за капюшон – рефлекс который он в совершенстве отточил упражняясь в долгой практике со мной. Хочется себя слегка реабилитировать в этом моменте.
Бзик с игрушками прошёл в скором времени. А пока мне это было «необходимо», «надо» и…
Что – там двигает человеческими причинами, когда у человека напрочь разбиты мозги?
