Отем Грей - Разрушение (ЛП)
— Посмотри, какая ты красивая, Селена, — наши взгляды встретились в зеркале. — Смотри в зеркало.
Он убрал руку, вышел из меня и снова вошел, не отрывая от меня взгляда. Его челюсти крепко сжаты, словно ему больно, но в глазах отражаются совершенно другие чувства. В них столько эмоций, что мне страшно признать их, поэтому я сосредоточилась на том, какие чувства он вызывает во мне. Это изысканная пытка. Я попыталась отстраниться, но он сжал мои бедра, и в его глазах промелькнуло предупреждение.
— Держись крепче, Селена.
Я крепко вцепилась в поверхность трюмо, когда он начал яростно вдалбливаться в меня. Его рот приоткрылся от наслаждения. Звуки, срывающиеся с его губ, подстегивали меня. Просто увидев это выражение на его лице — смесь дикого голода и нежности — мои колени ослабли. Он обхватил меня рукой за талию и продолжил вдалбливаться в меня. Я была близка к оргазму.
— Даже не вздумай закрывать эти красивые глаза,— он прорычал эти слова, которые оказались моей погибелью. Я задрожала, меня накрыло волной оргазма, и Ремингтон кончил сразу после меня. Не в силах устоять на ногах, я наклонилась вперед, а он прижался ко мне, поцеловал в висок, в шею и проложил дорожку поцелуев по спине.
О. Мой. Бог. Как мощно. Ремингтон умеет превратить каждый секс во всепоглощающее событие.
И вот так будет всегда, если я останусь? Могу ли я иметь все это в моем будущем?
Глава 16
Ремингтон
Как и каждое утро, мой день начался в половине шестого утра с пробежки вместе с Селеной. Она редко просыпала, а мне совершенно не нравилось позволять ей бегать одной.
Последние несколько дней я внимательно за ней наблюдаю, проверяя, нет ли симптомов панической атаки. Я все еще вздрагиваю всякий раз, когда вспоминаю, как зашел в ванную и нашел ее свернувшейся в клубок на полу, в каком ужасе пребывал, пока не понял, что происходит на самом деле. Каждый раз, когда Адриан называет ее «мама», мой взгляд невольно застывает на ней в ожидании. Она улыбается, но как только он отворачивается, ее глаза становятся пустыми, и мысленно она отправляется в место, известное только ей. Я подхожу к ней, обнимаю, и она цепляется за меня, словно от моей силы зависит, удержится ли она на плаву.
Она говорит:
— Он милашка, — и в ее голосе звучит благоговение, и я отвечаю ей, как и всегда:
— Да. С излишней долей проказливости, — и тогда она смеется.
Мы вернулись в замок после пробежки, вместе приняли душ и позавтракали на террасе. Сегодня Селена, Адель, Адриан и Эрик собрались на утреннюю экскурсию. Я решил остаться и поработать с документами для предстоящего аукциона искусств, запланированного на конец октября. Еще я планирую позвонить Жилю. Он улетел в Париж четыре дня назад. Жиль звонил мне вчера и сообщил, что кто-то вломился в его офис. Кем бы ни был взломщик, он оставил письмо, похожее на те, что получал недавно я, в котором просил остановить расследование. Даже представить себе не могу кого-то столь изобретательного, кому хватило ума вломиться в офис охранной компании и не какой-то, а компании Жиля.
В десять часов, после встречи с мсье Лореном, виноделом имения, я устроил перерыв, чтобы проводить Селену и всю компанию.
— Мы едем в Сен-Дидье. Адриан снова хочет посетить садовую железную дорогу, — сообщила Селена, спускаясь вниз по лестнице. (Примеч. Садовая железная дорога — разновидность железнодорожного макета, размещаемая преимущественно вне помещений, например, на приусадебном участке. В качестве окружения железной дороги используются настоящие растения, искусственные водоемы с настоящей водой).
В это же время, Адриан выбежал из гостиной и помчался ко мне. Я подхватил его на руки и обнял.
— Селе… мама везет меня показать паровозики. Пожалуйста, поехали с нами, папа?
— Мне нужно немного поработать. Как насчет того, чтобы мы с тобой поплескались в бассейне, когда ты вернешься?
Он кивнул и обхватил меня руками за шею.
— Люблю тебя, пап!
— Я тоже тебя люблю, Адриан.
Он выскользнул из моих рук и помчался к Адель.
— Эй, Адель, ты хорошо проводишь время? — спросил я ее, заметив, что она остановилась за дверью.
— Да, — она как обычно спокойно мне улыбнулась и вышла из-за двери. Я тщательно изучал ее лицо. Если она и испытывает ко мне нечто большее, чем работник к работодателю, то у нее талант очень хорошо это скрывать.
— Адриан обожает ее, — сказала Селена, оборачивая руку вокруг моей талии, пока я провожал ее к машине. — И полагаю, ее знаки внимания теперь достаются другому.
Я рассмеялся.
— Означает ли это, что она больше не строит мне влюбленные глазки? — спросил я, поддразнивая ее. Улыбаясь, она шлепнула меня по груди.
— Влюбленные глазки тебе строю я и никто другой, — она задрала подбородок и упрямо посмотрела на меня.
Я удивленно выгнул бровь. Я чувствую раздражение, исходящее от нее, когда женщины смотрят на меня. Она взяла себе за правило сплетать наши пальцы или кратко целовать меня в губы, таким образом помечая меня. Но ни разу не сказала ни слова. Я рад слышать эти слова сейчас.
— У нас это взаимно, — пробормотал я, наблюдая за Эриком. Казалось, он совершенно невозмутим, что бы ни происходило. — Ты позвонила родным домой?
Она кивнула.
— Мама снова легла в больницу и через несколько дней у нее начнется инсулиновая терапия. А ты? Разговаривал с мамой?
— Она подписала контракт с поставщиком вина в Лондоне и вернется домой через несколько дней, — Селена нахмурилась, услышав эту информацию. Я мысленно отметил, что нужно поговорить об этом позднее и поцеловал ее, борясь с желанием, перекинуть ее через плечо и унести наверх. Видимо, в последнее время мои мысли работают только в одном направлении.
Мы остановились возле машины, и я отступил, наблюдая, как они рассаживаются. Затем отошел и помахал им, когда машина тронулась с места. Я бросил взгляд на темнеющее небо. Нам нужно поговорить о поездке Селены в Берлин.
Грейс позвонила пару дней назад и сообщила, что соглашение готово и Селене нужно быть в Берлине к четвергу следующей недели. По крайней мере, у нас есть еще шесть дней до ее отъезда. Хотя я очень сильно хочу, чтобы она была рядом со мной, я не могу заставить ее остаться. Эрик отправится вместе с ней и будет рядом всю поездку. И да, его интерес к ней несколько утих.
Я уверенно заявляю на нее права, просто прикасаясь и целуя ее, и мне удается не стучать себя по груди или рычать, когда он смотрит на Селену дольше, чем необходимо. Мне все еще нужен преданный человек, и я не вижу причин для неловкости. Я улыбнулся от этой мысли, развернулся и отправился обратно к себе в кабинет.
