Повседневный хаос с опасными леди-монстрами - Вячеслав Танков
Поблагодарив Парти за экскурсию, быстро переодеваюсь в пляжное, выходя в коридор. Согласно нашей договоренности, мы все вместе должны были собраться у входа, чтобы пойти на пляж. Сперва море, потом все остальное. Но сперва я заглянул к гоблиншам, с которыми уже говорит управляющая. Те, конечно, были немного удивлены, но быстро приняли новые правила, когда им был обещано проживание и питание, не говоря уже о горячей воде и мягких постелях. Для бедных дикарок подобное было словно рай, поэтому они с готовностью приняли условия новой работы. До тонкой работы горничных им было далеко, зато колоть дрова, носить ведра, ухаживать за садом и прочие дела они приняли на «ура»!
Жизнь в гостинице закипела. Чувствуется, что к нашему приходу здесь все тщательно убирали, чуть ли не вылизывая каждый сантиметр, но все равно, даже прямо сейчас несколько девушек в униформах вытирают пыль со всех полочек, до которых только могут дотянуться, моют полы, пылесосят, носят туда-сюда вазы и столики, всячески украшают зал, проверяют освещение. Одним словом, как я и говорил — жизнь бьет ключом. Останавливаюсь на мгновение внизу лестницы, с удовольствием рассматривая новых, не виданных прежде, Существ. Здесь их объединяет одно — привлекательный внешний вид. Даже драконица Парти на этом фоне кажется милашкой, хоть и происходит из рода страшных древних страшилищ.
Мои подруги уже постепенно собираются на выходе. Наблюдаю за тем, как они не спеша идут, весело переговариваясь, нарядившись в легкие пляжные одежды, но еще не купальники. У каждой девушки с собой одна-две сумки с необходимыми им причиндалами. Вздыхаю, подумав о том, сколько мне сегодня придется перемазать красивых спинок кремом от загара…
— А-а-ай!
Очнувшись, едва успеваю инстинктивно глянуть вверх и выставить руки, подхватывая одну из девушек-горничных, не удержавшуюся на парапете второго этажа. Та, пронзительно визжа с перепугу, плюхается прямо на меня… заезжая пяткой в лоб! Зашипев от вспышки боли, перевожу взгляд на виновницу поднявшегося переполоха: к нам уже со всех сторон сбегаются, бросив работу, другие горничные. В моих руках же оказывается девушка-зайка с кожей необычного серого оттенка, на которую уже обращал внимание раньше. В ее широко раскрытых глазищах все еще плещется ужас от непредвиденного падения, но он постепенно исчезает, сменяясь удивлением, а потом узнаванием и, наконец, смущением.
— Ой-ой-ой! Извините! — пищит она, барахтаясь и пытаясь вывернуться, чтобы встать на землю. Но я не пускаю. Очень уж аппетитная эта зайка, маленькая, как гоблинша, но при этом с выпирающими даже из-под мешковатой униформы приятными округлостями. Наконец, ей удается выпутаться из моих рук и встать. Зайка тут же начинает усиленно кланяться, торопливо бормоча извинения, пытаясь незаметно отойти и спрятаться за спинами остальных. Но вовремя сделать это ей не удается.
— Что здесь происходит⁈
От ледяного голоса управляющей даже мне становится не по себе. С трудом повернув голову, вижу, как она быстрыми шагами спешит к нам, распространяя вокруг себя ужасающую ауру гнева и смертельного адского холода. Я даже вижу, как пол покрывается инеем.
— Почему вы бросили работу⁈ Я неясно выразилась, как нам сейчас важно… Ох, молодой господин, я вас не заметила! Простите… Как вы…? О, что это у вас⁈
— Где? — обескураженно щупаю лоб, на который устремлен ее изумленный взгляд. Лицо управляющей снова бледнеет, но теперь, похоже, от ярости. Она обходит меня с торжествующим «ага!» выхватывая из окружающих бедную зайку.
— Джессика! Ку-уда⁈ А ну… иди сюда, негодная! Посмотри! Посмотри, что ты наделала!
Девушка-зайка с обвисшими ушками, едва не плача, кидает на меня унылый взгляд, полный сожаления и печали.
— Ну⁈ — гневно вопрошает Юкки. — Как ты думаешь исправлять ситуацию⁈ Это же третий раз за неделю, Джесс! Разве я не говорила в какой мы заднице⁈ А ты еще больше вгоняешь нас в долги!
— Но я просто упала… — пытается оправдаться та, отчего управляющая только еще больше свирепеет.
— Да как ты, безродная, смеешь мне говорить…? — почти рычит она, но тут вспоминает про меня и диким усилием воли принимает неприступный спокойный вид. Хотя руки подрагивают от плохо скрываемой злости. — В общем, лишенная рода, Джессика ты снята с должности и завтра будешь депорт….
— Она же не виновата! — вступаюсь за всхлипывающую девушку. — Госпожа Юкки-Онна, выслушайте меня. Я просто неудачно подхватил ее, когда Джессика упала со второго яруса. Она случайно ударила меня ногой во время падения и ничего страшного в этом нет! Все же лучше, чем если бы она сама пострадала! А это…
Трогаю ссадину.
— Всего лишь шишка. Она пройдет! Не выгоняйте ее, пожалуйста…
— Слышишь, Джесс! — строго, но уже без прежней злобы произносит управляющая. — Сам гость вступается за тебя! Продолжай работу. И вы все! Чего столпились⁈ Продолжайте наводить порядок! Ну⁈
Девушки моментально растворяются в воздухе, включая зайку, продолжая заниматься уборкой. Ушастая успевает кинуть на меня преисполненный благодарности взгляд, прежде чем умчаться на второй этаж.
— Уделите мне минутку, уважаемый Рикардо? — слышу прохладный голос хозяйки. Киваю, отходя с ней в сторону, подальше от любопытных ушей. Машу девушкам, что скоро подойду.
— Вижу, что вы — добрый и отзывчивый человек, — вздыхает девушка-снежная Королева, задумчиво глядя в окно. — Но вы много не знаете. Нельзя так просто вступаться за первое встречное Существо, с которым вы незнакомы…
— Она такая страшная? — спрашиваю, смотря, как та малышка вновь пытается дотянуться до перил. Но теперь ее придерживают за талию другие и ей удается протереть пыль там, где она пыталась изначально. — Странно, мне она показалась…
— Она безродная, — перебивает меня Юкки. — Вам простительно, вы — человек с Земли. Но на Орионе нет страшнее и хуже участи, чем быть изгнанной из собственного рода!
— О, поверьте, я знаю, каково это! — с жаром спорю я, вспоминая судьбу Драники. — Первое Существо, которое я принял в семью, как раз переживало такую участь. Ее не просто изгнали из клана, но и назначили награду за голову! Она предала свой род, перейдя на сторону людей, поэтому назад ей путь отрезан… Впрочем, она и не сильно желает вернуться.
— О, простите! — склоняется Юкки. — Вашей девушке повезло. Но вы не дослушали. Джессика стала безродной не просто так. По ее вине погибла почти вся ее деревня! Поэтому все остальные родственники публично отреклись от нее. Я пожалела эту дурочку, но, видимо, зря. Она совсем не та, какой кажется…
Я еще раз вспоминаю глаза той девушки. Говорят, глаза — зеркало души, а мне она совсем не показалась лживой или ищущей какой-то выгоды. Напротив, она была тихой и забитой, готовой потерять сознание от
