Собственность Дьявола. Право на семью (СИ) - Николаева Елена

Подхватываю лежащую на кресле меховую накидку, перчатки, карнавальные маски и направляюсь в гостиную.

Стоит мне ступить на лестницу и пройти несколько шагов, как я тут же теряю уверенность и твёрдость в ногах. На меня устремляется пять пар дорогих моему сердцу глаз.

Гера, инстинктивно прижимая пятерню к груди, оценивает меня восторженным взглядом. На его безымянном пальце поблёскивает обручальное кольцо. Не говоря ни слова, согласно кивает мне, мол, детка, ты сегодня сногсшибательно выглядишь.

Я смущаюсь, тотчас переводя взгляд на Тому, держащую на руках Яна, и удивлённого отца с прижатой к груди крошечной Ярочкой. Няня довольно подмигивает. Дети, заметив мамочку, улыбаются и пускают пузыри из слюней. Янис тянет пухлый кулачок в рот и принимается его посасывать. Мои роднулички. Я уже по ним скучаю. Замечаю, как папа пытается что-то вспомнить, но видимо, ему снова не удается совладать с чертогами памяти.

Вздыхаю, отвлекаясь на голос Астафьева.

— Ты прекрасна, Машенька, — наконец я получаю комплимент от своего покровителя.

Подойдя к подножью лестницы, Гера галантно протягивает мне руку, второй держит бутон бархатной розы глубокого бордового цвета с черным отливом. Он вытащил его из букета в малой шляпной коробке, которую водрузил на кофейный столик рядом с диваном. Цветок идеально подходит к моему платью.

— Это тебе. Сегодня ты будешь жемчужиной вечера.

Коснувшись губами моей кисти, отдаёт мне стебель. Я смотрю ему в глаза. Думаю о том, что обручальные кольца — это перебор. Мы играем с огнём.

Что ты задумал, Георгий Анатольевич?

Неужели в словах Миланы есть какая-то доля правды?

Зачем ты тащишь меня на бал? Ты же не самоубийца, верно? Хочешь покончить, как Соболь?

В чём смысл этого безумия?

Встряхнув головой, отбрасываю мысли на задний план.

— Благодарю за всё, что ты для меня делаешь, — говорю искренне, но стоит вспомнить наш с ним вчерашний разговор о замужестве, и душу в очередной раз перемалывает в жерновах на мелкие ошмётки.

Я не хочу.

Господи, я этого не хочу!

Я не представляю его мужем.

Была бы моя воля, я бы не сидела на шее у Астафьева. Многое для него сделала бы и отдала, кроме сердца и клятв. Но что бы я не сделала для этого мужчины — это ничто в сравнении с тем, что сделал для меня он…

— Это пустяки, Маша. Всё, чего я добиваюсь — это чтобы ты вернулась к нормальной жизни.

— У меня нормальная жизнь, — говорю тихо, сглатывая подкативший к горлу ком.

— Ты в этом уверена?

— Почему я должна сомневаться? — отвечаю вопросом на вопрос.

— Потому что сердцу не прикажешь, девочка. Подумай над этим. Хорошо? Кстати… — подмигивает мне, как ни в чем не бывало. — Платье шикарное. У тебя отличный вкус.

— Ты тоже неплох, Георгий Анатольевич. Сногсшибательно выглядишь в этом фраке, — растянув скромную улыбку, отдаю ему мех и прохожу в центр гостиной. К детям. Целую двойняшек в носики. Прощаюсь с папой. В который раз благодарю Тому за помощь.

— Не скучайте тут без меня. Я скоро вернусь. Возможно даже раньше, чем планирую…

— Нам пора, Маша, — подгоняет Гера, набрасывая на мои плечи меховую накидку.

— Хорошо… — согласно киваю я. Он галантно подаёт мне локоть. Спустя мгновенье мы оба покидаем дом.

***

Продрогнув не столько от холода, сколько от страха, сажусь с Герой на заднее сиденье элитного седана.

— Трогай, — командует он водителю, и машина срывается с места.

Через некоторое время мы подъезжаем к трехэтажному пятизвездочному отелю класса люкс. Здесь много машин. Ещё больше гостей. Кто-то прибывает следом, кто-то уже отправляется по красной дорожке в холл.

— Позволишь? — достав из коробки мою маску, Георгий предлагает помочь её надеть.

— Конечно, — соглашаюсь, поворачиваясь к нему спиной.

Холодный предмет касается моего лица. Я ёжусь от непривычных ощущений. Когда маска фиксируется на своём месте, я выдыхаю.

— А ты? Тебе помочь? — поворачиваюсь к Георгию, но он уже принялся надевать свою.

— Не переживай. Мне проще одному справиться. Боишься?

— Ты знаешь, чего я боюсь, — говорю, теребя в руках клатч с перчатками. — Вернее не «чего», а «кого»…

— Я буду рядом, Маша. Всегда помни об этом, — заверив меня, Астафьев отламывает бутон от стебля и осторожно крепит цветок в мою прическу. — Вот так намного лучше, принцесса. Пойдём.

В фойе нас встречает швейцар. Мы отдаём ему верхнюю одежду. Затем элегантная администратор Ольга любезно проводит нас в банкетный зал.

Я нервничаю. Здесь много народу. Звучит джазовая музыка. Повсюду бродят гости. Исключительно сливки общества. Красивые дамы в вечерних платьях, элегантные мужчины в смокингах и фраках. Лица наполовину скрыты под масками. Женщины рассматривают драгоценности. Примеряют их. О чем-то разговаривают. Улыбаются. Пьют шампанское. Мужчины обсуждают ведение бизнеса, заводят полезные знакомства. В воздухе царит мифическая атмосфера. Всё пропитано особым шиком, лоском и пафосом.

— Кто все эти люди? — интересуюсь у Геры, шепча ему на ухо. — Такое ощущение, что здесь проходит не благотворительный аукцион, а реклама предметов роскоши.

— В каком-то смысле ты права, — хмыкает Астафьев. — Здесь представлены работы лучших ювелиров столицы.

Я оглядываюсь вокруг. Интуитивно ищу Руслана. Но среди толпы незнакомых мне людей вычленить его невозможно. Бросаю эту затею. Чем больше я буду нервничать, тем хуже для меня. Возможно он вообще не придёт, а я себя уже накрутила дальше некуда.

Выдыхаю. Пробую успокоиться, отвлекаясь на интерьер зала. На дорогие хрустальные люстры. Фонтаны. Канделябры. Статуи с колоннами. На изобилие цветочных композиций. На праздничные сервированные столы.

Территория оцеплена охранниками. Как снаружи так и внутри. Каждый уголок под наблюдением камер. И не удивительно. Здесь столько драгоценностей — глаза разбегаются.

— Тут роскошно, — выдаю, рассматривая столики-витрины с представленным товаром. Эксклюзивные работы на черных бархатных бюстах и подставках в лучах специальной подсветки отливают чарующие блики со сменой игры красок. Драгоценности завораживают. Притягивают взгляд. — О, Боже, Гер, их можно надеть?

— Да. Любое изделие, которое тебе понравится, ты можешь носить на себе до окончания аукциона. Затем я для тебя его куплю.

— Оу… — переведя взгляд на Астафьева, ошарашено округляю глаза. — Нет. Что ты. Не нужно. Божжже…

— Маша, я здесь, чтобы потратить деньги, которые пойдут на благотворительность. Так что — без вариантов. Выбирай то, что тебе по душе.

— Но…

— Никаких «НО», — высекает Георгий.

— Ладно, — нервно хохотнув, устремляю взгляд обратно к украшениям. — Хорошо. Как скажешь. Я что-то скромное присмотрю…

***

— Боюсь, скромным здесь даже не пахнет, — говорит Гера, склонившись к моему виску. — Ты скоро это поймёшь.

— Георгий! — чей-то голос вынуждает нас с Астафьевым обернуться. — Я тут гадаю: ты или не ты.

— Илья! Сто лет тебя в свете не видел. И вдруг такой блестящий приём, — мужчины, сдвинув маски на лбы, пожимают друг другу руки.

— Рад, что вы пришли, — незнакомец хлопает Геру по плечу. — Представишь меня своей очаровательной спутнице?

— С радостью, — улыбается Георгий, слегка приобнимая меня за талию. — Марианна, это Илья. Мой товарищ. Бизнесмен. Куратор фонда помощи больным детям. Илья, это Марианна, моя очаровательная Муза.

Не называя меня супругой, Гера облегчает мне жизнь, будто бы оттягивая неизбежное ещё на чуть-чуть.

— Вы ослепительны, — восхищенно произносит мужчина, целуя мне руку.

— Благодарю, — со скромной улыбкой отвечаю я.

— Варламов, как ты умудрился собрать стольких ювелиров в одном месте? — мужчины продолжают общаться, я же присматриваюсь, к какому столику подойти, чтобы выбрать что-то маленькое и неприметное. Но, кажется, Георгий прав. Здесь не представлены скромные и миниатюрные изделия. Задача ювелиров — извлечь побольше денег из кошельков богатых предпринимателей. И чем богаче мужчина, тем больше камушков на себя нацепит его женщина.