Расплата за аферу (СИ) - Штогрина Анна

Жизнь с Буровым напоминала бесконечный день сурка.

Утро начиналось с обязательного секса. Затем эта гребанная пробежка. С каждым днем она становилась все дольше и длиннее. Герман требовал, чтоб я увеличивала нагрузку и следовала за ним. Потом завтрак за которым мы с ним научились перекидываться уже двумя - тремя общими фразами.

Весь день я проводила без него. Нашла в вещах купальник и нежилась на бассейне. Читала книги. От скуки начала помогать Лидии Ивановне по дому. Он был огромным на втором этаже было четыре спальни и  детская. В ней, вероятно, жил Алан, пока был ребенком. А потом переехал в одну из обычных спален. Потому что в шкафу я нашла его вещи.

На первом этаже располагался помимо кухни и гостиной, еще спортзал, богатая библиотека и кабинет Германа. В него он категорически запретил мне заходить. А потом и вовсе начал запирать дверь.

В цоколе дома были обустроены помещения технического назначения. Прачечная, гараж с выездом к воротам, комната с котлами и водяными баками, генероторы и накопители электроэнергии, и одно подсобное помещение, с полками, заваленными инструментами и ненужным хламом.

Я узнала, что дом находился под видеонаблюдением и охраной. Сбоку за воротами находился сторожевой дом и там всегда присутствовало два охранника. У них была своя дверь за гаражом для входа на территорию дома. О существовании постоянных охранников я узнала, когда решила сама днем выйти погулять. Амбал в костюме сразу подошел ко мне, стоило мне сделать шаг за ворота. Вежливо, но требовательно, он завернул меня обратно в дом. Сказал, что у него распоряжение от Бурового не выпускать меня без присмотра. И если я хочу прогуляться, то шкаф доложит боссу и проводит меня.

Перспектива бродить по лесу с очередным немым громилой меня не прельщала, и я сама поплелась обратно в дом.

К вечеру возвращался Герман. Мы вместе ужинали. Он продолжал работать. Изучать чертежи. Таблицы и отчеты. Несколько раз у нас завязывался разговор. У Бурового было хорошее настроение, и мы обсуждали разные страны. Оказалось, что он часто катался на лыжах в Андоре. Мы с отцом тоже там бывали. Еще он спрашивал, что я читаю. Я рассказала ему, что нашла в библиотеке книгу Э. М. Ремарка "Триумфальная арка". Я ее еще в школе читала в выпускном классе. И тяжелая судьба Равича и Жоан оставила во мне неизгладимый след. Минорное настроение и гнетущий слог в романе, как нельзя лучше отражали мое состояние.

Не могу сказать, что я чувствовала себя ужасно. Безвольной рабыней или пленницей жестокого палача.

Скорее моя жизнь напоминала топкое болото. Унылое и беспросветное.

Герман был тяжелый по характеру мужчина. Чтоб его вообще полюбить, нужно было наверное узнать его с другой стороны. Лидия Ивановна меня каждый день уверяла, что в нем есть эта сторона. Вот только я очень в этом сомневалась.

Все чаще всплывали сравнительные характеристики с Эриком.

Мне с ним было всегда весело и легко. Очень интересно. Мы могли часами болтать обо всем. Начиная от космических кораблях  и альтернативной энергии Илона Маска, заканчивая банальными походами в кино и обсуждением сюжета и главных героев. Часто планировали и готовились к отдыху.

Когда прошли первые дни моей радости, что я не в тюрьме, и надо мной больше не издевается мерзкая сокамерница, я захотела большего.

Человек по натуре существо жадное. Всегда стремится изменить жизнь к лучшему. Так и в случае моих отношений с Германом.

Я не знала насколько времени застряла у опасного сурового мужчины, генерала с военной выдержкой. Он мрачный сухарь, которого ничем не пронять. Очень надеялась, что вскоре ему надоест играть в семью с посторонней и незнакомой ему девушкой. И он даст мне долгожданную волю. Освободит от своего гнета.

И чем больше миновало дней, тем сильнее меня разбивала досада и апатия. До меня дошло, что Бурового определенно все устраивает. Секс утром и вечером, в котором по прежнему, кончал только он. Совместные пробежки и завтраки- ужины. У него то все зашибись!

 Это я начинала сходить с ума сначала медленно, но уверенно, затем все быстрее и депрессивнее. Я упорно приближалась к бездне. Даже не так. Я приближалась к красной кнопке моего терпения, к детонатору ядерной бомбы. И эмоциональный взрыв-срыв, был не за горами. Правда он врядли нанесет ущерб толстокожему Герману. Ведь генералу на всех плевать...

Глава 29

Я размышляла на пьяную голову еще долго. Прожигала в темноте потолок и горевала о своей злой судьбе.

Буровому со мной хорошо. Его и в постеле то все устраивает.

Вот только за все время наших интимных сцен он даже ни разу меня не поцеловал. И уж тем более не позаботился о том, чтоб я испытала с ним удовольствие. Герман и возбуждал меня лишь затем, чтоб по влажной коже протолкнуть свою  дубину внутрь. О занятиях любовью с мужем и многочисленных оргазмах за ночь теперь можно было только помечтать в ночной тишине.

Чем больше я раздумывала над своей прошлой счастливой жизнью, тем сильнее я тосковала по Эрику.

Начинала его мысленно оправдывать. Придумывать тысячу и одну причину, почему он так со мной поступил. Убеждала себя, что его заставили чеченцы, которые отобрали наш дом. И надеялась, что когда надоем Герману, смогу розыскать мужа. Попытаться вернуть наши отношения. Понять и простить Эрика.

На следующий день за ужином Буровой вдруг спросил, глядя, как я без аппетита ковыряю рыбу и снова уныло накидываюсь вином

- Ты ведь дочь Валерия Коротаева?

Я удивленно подняла на него потухшие глаза. Я не пыталась больше растормошить молчаливого мужчину. Просто отбывала свое наказание его присутствием молча.

- Да, все верно,- ответила ему.

- Как же ты докатилась, Марго, до того, что стала квартирной аферисткой?- Герман посмотрел на меня в упор и его тяжелый взгляд будто обличал во мне преступницу.

- О чем ты вообще? При чем здесь квартира? Я продала ее Алану по всем правилам и закону. Никакой аферы не было в сделке. Катя с Даней, когда нас арестовали говорили о том, что они хотели меня кинуть. Но я не поняла в чем суть. Думала они говорили про машину,- рассеянно ответила я, пытаясь вспомнить события минувших дней.

Буровой отодвинул пустую тарелку. Встал из-за стола и пошел налил себе виски. Сел на диван в гостевой.

Меня разозлило, что он начал разговор, заклеймил меня, и равнодушно пошел отдыхать.

Я встала со стула и подошла к нему.

- Объясни, о чем ты?- потребовала я жестче.

Герман нагло развалился на диване и смерил меня уничтожающим взглядом.

- Я тебя помню. Сразу узнал при первой встрече. Но думал, что обознался. Милая девочка с наивными зелеными глазами и двумя пышными кучерявыми хвостиками, в высоких белых гольфах. Ты часто сопровождала отца на светских раутах. Присутствовала на общих праздних. Я видел, как ты росла. Я был хорошо знаком с твоим отцом. Мы вместе ездили на охоту. Собирались мужиками в бане. Часто отдыхали в ресторанах, решали дела. Мне удивительно, что из невинной малышки ты превратилась в кидалу. Стоило твоему отцу умереть, как ты связалась с этим ублюдком Эриком Винтеровым. Начала подставлять людей. Проворачивать аферы,- каждое холодное слово Германа  протыкало мое сердце ножом насквозь. Он ранил меня своей впервые такой длинной речью. Бездушно и низко издевался со всего, что мне было дорого. Задел отца, оскорбил любимого мужа, оклеветал меня.

Я сжала руки в кулаки, чтоб не врезать по его страшному злому лицу. Я бы с удовольствием ему добавила еще один шрам для симметрии на скулу справа.

- Во первых, ты не знаешь о чем вообще говоришь. Когда умер отец, я была уже замужем. Я никого никогда не кидала и не обманывала. Квартиру, которую продала твоему Алану, сама лично проверяла у нотариуса. Во вторых, я связалась с Катей и Даней, после того, как меня лишили дома. Какие то чеченцы - бандиты угрожали моему Эрику, и он был вынужден пойти на их условия и переоформить дом. Я его до конца не оправдываю. Он меня обманул. Сделал доверенность и перепродал без моего ведома фамильный особняк. Но я уверена, что  он просто беспокоился обо мне. Боялся, что эти бандиты мне что то сделают,- я говорила очень эмоционально и громко.