Луис Эмедиату - Зеленые годы

Не знаю, не знаю, не знаю. Не помню.

— Ничего, вспомнишь…

Меня сбили с ног. Подниматься не хочется, мне хорошо на полу. Холодно, но хорошо. Хочу спать.

— Вставай!

Помог бы кто! Мне не подняться.

— Вставай!

Меня бьют. По голове, по животу, в грудь, ниже пояса. Мне не встать, ноги как не свои. Все вокруг кружится. Кружится, кружится, кружится. Все кружится. Кружится, кружится, кружится.

— Вставай!

В глазах у меня темнеет. Темнеет, темнеет, темнеет. Ничего не вижу. Кто-то закричал. Не знаю, не знаю. Это не я, не я, нет…

— Уберите. Через десять минут принесете обратно. Не задерживайтесь. Десять минут, не больше.

Легкая. Легкая, словно облачко или перышко. Я грежу. Хлопок, шелк, облачко. Ветер, странствие. Легкая, легкая, легкая. Куда меня несут? Темный коридор. Больно. Голова болит, ноги болят. Грудь болит. Указания. Кружится, кружится, кружится. Вздохнуть. Глубоко вздохнуть. Легкая, словно облачко или перышко. Дверь. Свет. Спать. Спать. Стол. Голодная. Есть хочется. Голова кружится, тошнит. Плоть. Моя плоть. Жаркая плоть. Спать. Пить. Вода, река. Дождь.

— Проснись, дрянь!

Дождь, молния, гроза. Кружится, больно, облачко, перышко… Отец. Отец.

— Оставьте там. Да, на столе. Разденьте. Ее раздень, идиот!

— Дайте воды…

— Дай ей воды. И раздень сейчас же. Ну, шевелись!

— Доктор сказал — только десять минут…

— Замолчи, идиот! Делай, что говорят!

Федеративная Республика Бразилия

Морское министерство

Директива № 29/75

Всем начальникам подразделений служб безопасности

СЕКРЕТНО

Господин начальник!

До нас дошли сведения о возможных нарушениях в нескольких подразделениях, в том числе в возглавляемом Вами.

В связи с этим напоминаем Вам об обязательности выполнения принятого нами, совместно с вышестоящими организациями, постановления, касающегося этого предмета. Новые предписания по поводу обращения с арестованными — это следует подчеркнуть — не являются простыми пожеланиями, которые можно исполнять или не исполнять по произволу тех, кому они адресованы или — что еще хуже — по желанию их подчиненных, на чье недостойное поведение — о чем мы также информированы — начальство нередко смотрит сквозь пальцы.

Поэтому мы вновь напоминаем о необходимости неукоснительно следовать новым предписаниям. Национальный конгресс в последние дни встревожен вспышкой антиправительственных настроений. Правительство пытаются обвинить в мнимых ошибках и промахах. В газетах, несмотря на определенный контроль, удается помещать крайне опасные материалы. Следует принять меры, чтобы материалы такого рода не попали в средства массовой информации, а подвергались тщательному отбору во избежание нежелательных последствий.

Как Вам должно быть хорошо известно, некоторые депутаты и сенаторы как от правящей партии, так и от оппозиции информированы, неизвестно каким образом, о том, что происходит во вверенном Вам подразделении. Желательно выяснить, как могла произойти утечка информации, или, иными словами, как она попала к людям, не имеющим к ней доступа. Предлагаем незамедлительно, как надлежит в подобных случаях, произвести тщательное расследование.

Хотим напомнить Вам, что мы всегда умели держаться в определенных границах при обращении с арестованными. Согласно полученной нами информации, эти границы иногда переходят, точнее говоря, грубо нарушают в некоторых подразделениях, среди которых числится и Ваше. Независимо от ущерба, который такое обращение может нанести, попав в средства массовой информации или иным образом став достоянием гласности, считаем нужным еще раз напомнить, что мы всегда выражали недовольство возможными эксцессами, хоть и знали, что подобные эксцессы происходят от чрезмерного усердия со стороны начальников, подобных Вам.

Нет необходимости напоминать о бесчисленных трудностях, с которыми мы сталкиваемся, чтобы создать в общественном мнении благоприятный образ нашей администрации. Надеемся, что этот деликатный момент будет правильно понят. Направляем Вам и Вашим подчиненным для ознакомления полный текст речи хорошо Вам известного сенатора от оппозиции Паулу Броссара, с которой он выступил два дня назад. Как видите, выступления подобного рода, будучи опубликованы, как это, в различных газетах, могут создать серьезные трудности.

Не без определенного стеснения обращаем Ваше внимание на крайне недостойное поведение некоторых из Ваших подчиненных. Предлагаем Вам строго контролировать допросы, ведущиеся как обычными, так и специальными методами. Напоминаем Вам, что отныне любые «эксцессы» и нарушения новых предписаний будут караться со всей строгостью.

(…)

Пусть не говорят, что уважаемый глава правительства не знает, что творится у нас в стране, потому что, по крайней мере, в некоторых случаях, жалоба доводилась до сведения его превосходительства. Могу подтвердить это документально. Все документы у меня на руках. Из документов я узнал о съезде гильдии адвокатов в Рио-де-Жанейро, состоявшемся в 1974 г., где выступил некий адвокат из Сан-Паулу, ставший жертвой неимоверного зверства, неописуемого насилия, злоупотреблений, которые закон квалифицирует как преступные. У меня в руках, господин президент, рассказ о том, какому обращению подвергся этот человек, и я не уверен, следует ли его зачитывать перед сенатом — настолько гнусные деяния в нем описываются. (…) Господин президент, господа сенаторы, знаете ли вы, каковы результаты расследования и всех допросов, которым подвергался этот человек? Все обвинения оказались необоснованными. Документы у меня в руках, господин президент: его арестовали, избивали, пытали, а потом оправдали!

— Если ваше превосходительство располагает доказательствами насилия, потрудитесь предъявить их.

— Я основываюсь на докладе гильдии адвокатов Бразилии, скрепленном подписью…

— Значит, вы основываетесь на записке…

— На докладе, подписанном авторитетнейшими адвокатами, вот на чем я основываюсь.

— Вашему превосходительству дается десять минут на предъявление доказательств насилия.