Оплодотворенная человеком-волком (ЛП) - Райли Лионн
Его радужки ярко-янтарные, черные зрачки расширены и огромны. Кожа на его морде вздымается в злобном рычании, его зубы обнажаются при каждом погружении в меня. Его узел погружается глубже, и я так полна, что могу просто лопнуть, как воздушный шарик.
— Возьми его, — рычит он. — Прими мой узел. Прими меня всего.
— Да, — всхлипываю я, и затем остальная часть его толстого, набухшего члена наконец проскальзывает внутрь. Но не это доводит меня до крайности, погружая в забытье, а то как он вырывает его, а затем засовывает в меня во второй, третий, четвертый раз, когда мое тело больше не может этого выносить, и оргазм разбивает меня вдребезги.
Я зарываюсь лицом в мех на его горле и кричу, когда удовольствие сотрясает меня, как землетрясение. Мой человек-волк стонет, когда входит в меня в последний раз, а затем я сжимаюсь вокруг него так крепко, что он не может снова вытащить член. Он издает сдавленный звук, почти как побитая собака, а затем раздувается. Внезапно зубы впиваются в плоть моего плеча, и изысканная боль от укуса превращается в безумное, невозможное удовольствие, доводя мой оргазм до еще одной вершины.
Затем он взрывается. Его горячая сперма наполняет меня таким мощным порывом, что я чувствую, как она плещется внутри меня, требуя еще больше места. Скуля, он снова толкается, погружась еще дальше. По мере того, как собственное удовольствие поглощает его, его толчки становятся короче, и раздается влажное хлюпанье, когда излишки семени вытекают вокруг узла. Тяжело дыша, он, наконец, расслабляется. Затем он откидывается назад, все еще погруженный в меня, и замирает, прислонившись к стволу дерева.
Я хватаю ртом воздух, цепляясь за него так, словно от этого зависит моя жизнь. Он держит меня за задницу, его узел застрял, как пробка, а челюсти впились в плоть моего плеча. Очень медленно он разжимает челюсти, и тогда острый укол боли наконец-то пронзает меня.
— Ой, черт, — говорю я, протягивая руку, чтобы прикрыть рану.
— Мне так жаль, — Расс выпрямляется и смотрит вниз на причиненный им ущерб. — Я не хотел этого делать. Я не собирался этого делать.
Его член дергается внутри меня.
— Что это? Что ты сделал?
— Это моя метка, — тихо говорит он. — Потому что ты моя пара, и я должен был…
— Я твоя что?
О, блядь. Блядь, блядь, блядь.
У некоторых монстров, таких как люди-волки, йети и орки, есть пары на всю жизни. Я слышала, люди говорят, что это духовно, сверхъестественно, предопределено высшей силой. Другие считают, что это просто гормоны, инстинкты и генетическая совместимость.
Но Расс решил, что я его пара…
— Я понял это после первого раза, — говорит он, затем делает паузу, чтобы зализать мою рану. Щиплет, но, как ни странно, приятно. — Ты моя, Ди. Ты и детеныш, оба.
Он говорит слишком быстро, так быстро, что я не успеваю осознать.
— Теперь, когда ты знаешь правду, — продолжает он срывающимся голосом, — тебе следует переехать ко мне и…
Что, черт возьми, он говорит?
— Прекрати, — рявкаю я, напрягаясь всем телом. С его узлом, все еще зажатым в моей тугой киске, и он стонет. — Я не твоя, Билл. Расс. Кто бы ты ни был. И я никуда не перееду.
Я пытаюсь отодвинуться от него, потому что сейчас, внезапно, я понимаю, как отчаянно нам нужен настоящий разговор.
Я не могу поверить, что только что бросилась на него вот так. Я такая идиотка. Возможно, я просто еще одно животное, движимое инстинктами и низменными потребностями.
Расс хнычет, когда я пытаюсь слезть с его узла.
— Ди, — говорит он взволнованным голосом. — Ты пока не можешь двигаться, — он продолжает поддерживать меня одной рукой, а другой обхватывает за спину, чтобы удержать ближе к себе. — Я просто хочу убедиться, что ты в безопасности. И вам двоим будет лучше, если вы будете со мной.
Я снова отталкиваюсь, и на этот раз его узел ослаб настолько, что выскальзывает из меня. Я вырываюсь из его рук и падаю на землю, а Расс смотрит на меня сверху вниз, озабоченно нахмурив брови.
— Я никуда не пойду, — говорю я, твердо вставая на ноги. — У меня есть своя квартира. У меня есть…
У меня есть парень.
О, экстра-блядь. У меня только что был секс с человеком-волком, который думает, что я его пара на всю жизни, в то время как Робби, вероятно, дома, крепко спит в своей постели. Это просто… полностью вылетело у меня из головы. Как будто в мире больше ничто не имело значения, кроме того, чтобы снова быть с Биллом.
Он промыл мне мозги?
— Ди, пожалуйста, — Расс опускается на колени у моих ног, его полностью мокрый член безвольно свисает между ног. Даже в таком положении он все еще находится на уровне моей груди и протягивает руку, чтобы коснуться меня. Я удивленно отшатываюсь. — Позволь мне быть рядом с тобой. Позволь мне присмотреть за тобой и нашим детенышем. У тебя может быть все, что тебе нужно, а потом мы будем растить его вместе, и…
Он, блядь, бредит.
— Ты сумасшедший, — говорю я, смаргивая слезы. Я делаю шаг назад. — Растить его вместе? О чем ты говоришь?
В его голове целый мир, отдельный от моего. Он хочет отношений, семьи. Вот почему он в первую очередь пришел в DreamTogether.
Теперь, когда кайф секса и похоти прошел, я вспоминаю все, что Расс сказал и сделал после нападения собаки. Теперь я понимаю, почему он дал мне свой номер, почему он связался со мной через текстовое сообщение таким милым и искренним способом.
— Так вот оно что, — тихо говорю я, когда меня охватывает ужас. — Ты не хотел быть моим другом. Ты хотел… ты пытался втереться в мою жизнь, — мой голос напряженный и надломленный. — Ты собирался попытаться разлучить меня с Робби, не так ли?
Когда у Расса открывается рот, я знаю, что я права. Что еще хуже, он жил двойной жизнью — как Расс, мой друг, и как Билл, мой сталкер. Маленькие кусочки в моей памяти встают на свои места: машина, отдаленно похожая на машину Расса, стоящая позади меня в пробке, кто-то крадется в нескольких кварталах позади, когда я иду гулять. Бумер, сходящий с ума посреди ночи.
Как он вообще меня нашел? Предполагается, что DreamTogether обеспечивают полную анонимность. Ему не за что было зацепиться, и он сумел выследить меня.
Затем… он укусил меня. Находясь внутри меня, он, блядь, укусил меня, чтобы сделать своей парой, хотя я никогда ни на что подобное не соглашалась.
Это, честно говоря, ужасно. И, может быть, еще хуже то, что я согласилась на это, что я хотела этого.
Дрожа, я притягиваю Бумера ближе к себе. Мои штаны в беспорядке, и сперма Расса рекой стекает по моим бедрам. Я испытываю отвращение к себе.
— Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности, — говорит Расс умоляющим тоном. — Этот человек не может тебе этого дать. Это не его детеныш, он мой. Я могу присмотреть за тобой. Я могу быть…
— Заткнись! — Это вырывается из меня гораздо громче, чем я намеревалась, но я переполнена яростью. — Ты гребаный урод. Ты мог сказать мне правду так давно, но не сделал этого. Нет, вместо этого ты заставил меня почувствовать себя параноиком. Ты солгал о стольких вещах, заставил меня поверить, что ты кто-то другой.
И у меня только что был с ним секс. Плотский, первобытный, умопомрачительный секс.
— Мне так жаль, — Расс открывает рот, чтобы сказать что-то еще, но я бью его прямо по морде. Его голова дергается в сторону, и я отступаю, крепко сжимая в руке поводок Бумера. Его рот открыт, когда он поворачивается ко мне лицом, в широко раскрытых глазах читается предательство.
Не могу поверить, что я только что ударила его. Но я не просто в ярости от того, что он сделал — я в ярости и на себя за то, что купилась на это. Почему он лгал мне? Теперь я не смогу ему доверять.
— Давай, мальчик, — говорю я Бумеру, затем разворачиваюсь и убегаю трусцой, на глаза наворачиваются новые слезы.
— Подожди! — когти Расса щелкают по тротуару, когда он бросается за мной. — Ди!
Я оглядываюсь через плечо на человека-волка, стоящего посреди тропинки, его джинсы валяются у ног. Опустошение ясно читается на его лице, когда я оставляю его позади.
